Он улыбнулся, на мгновение, пожелав, чтобы ее родителей здесь не было.
– Измените свое мнение, Эванджелина.
– Не вижу причин его менять.
– Очень хорошо. В таком случае я составлю вам компанию на целый вечер. – Он холодно посмотрел на нее. – Это не помешает любому другому подходящему претенденту подойти к вам, я надеюсь.
– Знаете, помешает. Почему бы вам просто не уйти?
– Джилли! Ты не должна разговаривать с джентльменом таким тоном.
– Да он просто издевается, мама! Что я должна делать? Я не могу вызвать его на дуэль.
– Вы должны всего лишь подарить мне танец, и я покину вас на весь остаток вечера.
Эванджелина какое-то время сверлила его взглядом.
– Отлично! – Она вынула из ридикюля танцевальную карту и протянула ее Конноллу. Несколько позиций были уже заняты. Лорд Редмонд резервировал всего лишь один вальс, чертов старый дурак. Вальсы должны быть оставлены для тех, кто способен получить от них удовольствие. Сохраняя несколько удивленное выражение лица, Коннолл выбрал контрданс ближе к окончанию вечера и вернул карточку.
Эванджелина посмотрела на его выбор и подняла на него глаза.
– Теперь вам придется ждать около двух часов, и вовсе не рядом со мной.
– М-м… Извините меня. Лорд Манроу, вы не желаете отойти в сторонку, чтобы покурить?
– С удовольствием. Благодарю вас, милорд.
У Эванджелины были некоторые интересные – и отнюдь не лестные – соображения о мужчинах, и в частности о нем. Лорд Манроу вполне мог стать ключом к решению вопроса, откуда у нее подобные соображения, и Коннолл чувствовал, что может получить некоторые ответы. Кивнув Эванджелине и ее матери, он жестом показал ее отцу на выход. Какая досада, что здесь не позволяется джентльменам курить внутри здания! А поскольку здесь и спиртное не подается, то вообще непонятно, почему этот дом стал таким популярным.
– У вас и моей Джилли, кажется, существует некоторое недопонимание, – сказал виконт, когда они спустились по лестнице вниз.
Коннолл предложил ему сигару.
– Мы конфликтуем с самой нашей первой встречи, – согласился он.
Манроу с удовольствие вдохнул запах сигары.
– Очень приятный запах. Элоиза не позволяет мне курить, говорит, что это зловонный порок, так что вы не можете себе представить, как я вам благодарен.
– Если бы я не мог иногда выкурить сигару, думаю, что приставил бы себе пистолет к виску. – Улыбнувшись, Коннолл поднял стекло лампы у одной из карет и прикурил. Манроу последовал его примеру.
– Это не такая уж трагедия, молодой человек. Хотя… мало таких вещей, которые способны доставить подобное удовольствие.
Коннолл не стал развивать эту тему и перевел разговор в другое русло:
– Почему я никогда раньше не видел вас в Лондоне?
– Моя жена не любит, чтобы я уезжал из Шропшира без нее. Сейчас, когда Джилли достигла совершеннолетия, и мы можем приезжать в Лондон вместе, мы это делаем.
– Вы очень снисходительный муж, милорд. Я сомневаюсь, чтобы меня что-то могло удержать в стороне от Лондона во время сезона. Разве что парламент.
– Ах, парламент! Если все идет так, как я надеюсь, я изменю свое намерение участвовать в его сессиях в течение следующего года. Я хотел бы исполнять долг в деревне. – Виконт вздохнул, сделав еще затяжку. – Семья на первом месте.
– Да, разумеется. Могу заметить, что вы вырастили славную дочь.
Тень набежала на лицо виконта.
– Да, благодарю вас! Она совсем как мать. – Он откашлялся. – Вы находите ее способной к совершенствованию?
Коннолл фыркнул. Он просто не мот сдержаться.
– Способной к совершенствованию? Нет. Она прямолинейная и умная. Это освежает, несмотря на то, что моя гордость страдает.
– Гм… Это интересно.
– Почему?
– Да так. Просто старый отец размышляет про себя. – Виконт вынул из кармана часы и щелкнул крышкой. – Я должен пойти и взглянуть, как у них дела.
Из того, что Конноллу удалось подслушать, можно было сделать вывод, что виконтесса не хотела, чтобы ее муж находился рядом с ними. Очевидно, у Манроу было собственное мнение о некоторых вещах. И было ясно, что он не собирался излагать его человеку, с которым только что познакомился. Если продолжение знакомства поможет ему разгадать Эванджелину, то быть по сему.
– Я пойду с вами, – решил он, гася сигару об обод колеса. – Я полагаю, что должен оценить свои успехи в конкуренции.
– Стало быть, вы искренне интересуетесь Джилли? – спросил виконт. – С благородными намерениями, как я полагаю?
– Я бы не стал разговаривать с вами, если бы это было иначе, милорд. – Еще несколько дней назад Коннолл скорее откусил бы себе язык, но не произнес бы ничего подобного. Вероятно, Джилли – ведьма. Если он находится под чарами, то это были странные чары, поскольку любовные чары обычно предполагают, что волшебник испытывает влечение к своему подопечному. Мисс Манроу несколько раз посмотрела на него так, словно ей хотелось вышвырнуть его в ближайшее окно. Он ухмыльнулся. Самым лучшим объяснением могло быть то, что он сошел с ума. – И для ясности добавлю, что мои намерения благородны.
– В таком случае вам следует называть меня Джон.
– Лишь при условии, что вы будете называть меня Коннолл.
– Согласен, Коннолл. Должен сказать, что весьма приятно, когда рядом есть другой джентльмен, с которым можно поговорить. Когда дом полон женщин, вы понимаете, что приходится постоянно сдерживать себя.
Какое окружение имелось в виду, он комментировать не стал, по крайней мере, в этот момент.
При виде Эванджелины, стоявшей перед лордом Редмондом, Коннолл снова вынужден был занять оборонительную позицию. Он наблюдал затем, как она хихикала, прикрываясь веером, как игриво постукивала старика этим красочным изделием. Боже милосердный! Что представляла собой эта девчонка? Если бы пред ней сейчас стоял он, она наверняка попыталась бы проломить ему голову этим веером.
– Мы вернулись узнать, не требуется ли вам что-нибудь, мои дорогие, – проворковал виконт, глядя на жену.
– У нас все в порядке, – сказала леди Манроу сквозь зубы. – Лорд Редмонд, вы знакомы с лордом Роли?
Граф, шаркая ногами, повернулся лицом к Конноллу:
– О да, разумеется! Добро пожаловать в Лондон, Роли. Я слышал, что вы были в экспедиции или где-то еще.
Проклятие!
– О, вы знаете меня, – небрежно проговорил Коннолл. – Я люблю сбивать людей с толку. По большей части это спасает меня от неприятностей.
Редмонд крякнул, затем закашлялся.
– По большей части… большей части…
Бросив взгляд на Коннолла, Эванджелина предложила руку графу.
– О Господи, милорд! Вам принести какой-нибудь напиток?
– Джон принесет, – вмешалась виконтесса. – Сходи за лимонадом, Джон.
С легким поклоном Манроу удалился. Приступ кашля у Редмонда продолжался.
– Вероятно, вам лучше сесть, Редмонд, – предложил Коннолл, задавая себе вопрос, уж не он ли сбил с толку старого дурака. Его колкость была всего лишь чуточку забавной и уж никак не могла вызвать
