Экипаж в составе Стивенса и Бакстона, испытывая большие затруднения в связи с неисправностью одного из кислородных приборов, достиг входа в порт лишь к 5 часам утра. В это время оттуда донесся страшный грохот. Они опоздали. Противник потопил в фарватере первое груженое судно! За 6 часов плавания аккумуляторы торпеды разрядились до предела, а на востоке уже забрезжил свет… Торпеду пришлось затопить, предварительно пустив в ход механизмы самоликвидатора. Стивене и Бакстон вплавь добрались до берега.
Через 2 часа их взяли в плен, почти в тот самый момент, когда неподалеку от берега раздался глухой взрыв; вероятно, это взорвалась их торпеда. Потом они были отправлены в Тунис, откуда на маленьком транспортном судне вместе с другими пленными перевезены в Палермо, затем поездом доставлены до лагеря № 66 около Капуи. В конце концов в мае 1943 года они попали в лагерь № 50 в Риме. В сентябре, переодевшись в форму итальянских солдат, они совершили побег из этого лагеря и нашли убежище в Ватикане. Лишь после освобождения Рима, в мае 1944 года, Стивенсу и Бакстону удалось вернуться на службу в английский военно-морской флот.
Лейтенанту Ларкину и матросу Берею, которые составляли экипаж второй торпеды, с выполнением боевой задачи повезло не больше, чем их друзьям. Неисправность горизонтального руля заставила их почти все время плыть, не погружаясь. В какой-то мере водитель выходил из положения, то заполняя, то осушая балластные цистерны. Однако пытаться в подобных условиях достичь порта, проскользнуть незаметно для вражеских наблюдателей через противолодочную сеть и, приблизившись к намеченным целям, прикрепить подрывные заряды, значило бы пытаться сделать невозможное. Придя к такому выводу, Ларкин включил механизм самоликвидатора и затопил торпеду, после чего вместе с водолазом добрался до берега. Тут они сняли с себя комбинезоны.
Днем они скрывались, а ночью шли на восток, пробираясь к боевым линиям союзников. Уже третьи сутки длился этот изнурительный марш. На рассвете немцы их обнаружили и захватили в плен. На следующую ночь Ларкин и Берей сбежали с грузовика, увозившего их в западном направлении, и днем достигли Триполи. Враг уже оставил город, который к тому времени был занят частями 8-й армии. Спустя десять дней двое беглецов прибыли в Мальту.
Операция в Специи
Когда к вечеру 21 июня 1944 года миноносец «Грекале» подходил к итальянскому порту Специи и на горизонте уже показались окружающие порт горы, находившихся на палубе людей охватили различные чувства. Это объяснялось прежде всего тем, что на борту миноносца находились как итальянцы, так и англичане, а также и тем, что им предстояло выполнять разные задачи.
Впервые английские подводные диверсанты должны были действовать совместно с итальянскими пловцами из группы «Гамма». В этом факте было нечто парадоксальное.
Вдали уже виднелись неясные очертания крупной военно-морской базы, которая явилась колыбелью 10-й флотилии M.A.S. и кузницей ее кадров. Отсюда итальянские подводные лодки и управляемые торпеды, экипажи которых были отважными моряками, много раз отправлялись на штурм средиземноморских портов и рейдов союзников. И вот сегодня те же самые пловцы, но вместе с английскими пловцами, бывшими врагами и теперешними союзниками, из корсиканского порта Бастиа шли на штурм своей же собственной базы, уже более года оккупированной немцами!
Взаимное уважение, которое за четыре года внушили друг другу английские и итальянские боевые пловцы и водители торпед, было учтено союзниками. Секретные сведения относительно использования управляемых торпед — область, в которой итальянцы показали себя мастерами, — были переданы английскому военно-морскому командованию. Учитывая, что итальянцы отлично знают район Специи, английское адмиралтейство решило, конечно, прибегнуть к их помощи, чтобы гарантировать успех действий против этого порта.
Английские «Шериотирс» взяли на себя атаку крейсеров «Больцано» и «Гориция» водоизмещением по 10 000 т, а итальянским пловцам из группы «Гамма» в качестве целей были назначены менее крупные корабли. Кроме того, им же было поручено произвести диверсию в порту.
Итак, 21 июня 1944 года на борту «Грекале» находились английские и итальянские подводные диверсанты. Казалось, их объединяли общие цели. Около 7 часов вечера итальянцы первыми заметили в северо-восточной части горизонта темную полосу: это виднелись горы, возвышающиеся над бухтой Специя…
Во главе экипажей «Human Torpedoes Mk I»[14] стоял гардемарин Каузер.
Он был одним из первых добровольцев, прошедших в 1942 году специальную подготовку на управляемых торпедах, и входил в состав английской команды, которая в конце октября 1942 года с рыболовного судна норвежца Ларсена пыталась атаковать немецкий линейный корабль «Тирпиц» в одном из норвежских фьордов. Каузер тогда на некоторое время был интернирован в Швеции, потом выехал оттуда, вернулся в Англию и вновь вступил в состав специальной группы подводного флота, где получил звание гардемарина.
Теперь на борту миноносца Каузер и три его товарища в последний раз изучали карту. Оставалось лишь дождаться ночи, чтобы приступить к операции. Де ла Пенне и его боевые пловцы тоже подготовились.
В 20 час. 30 мин. командир миноносца приказал сбавить ход, а затем остановиться. На воду спустили две шлюпки, предназначенные для пловцов группы «Гамма». Заняв места в шлюпках, они удалились в северо-восточном направлении.
К миноносцу подошел катер. В него спустились экипажи английских торпед, и катер со скоростью 20 узлов устремился к Специи.
Тридцать миль были пройдены на полном ходу, и когда до атакуемой базы оставалось не более десяти миль, скорость сбавили до шести узлов.
«Надеть снаряжение!» — скомандовал Каузер. Четыре человека надели водонепроницаемые комбинезоны, проверили исправность респираторов и в последний раз осмотрели торпеды.
В 23 часа 30 мин. при помощи специального приспособления, устроенного на корме катера, управляемые торпеды спустили на воду. На одну из них уселись Каузер и матрос Смит, на другую — Берей и Лоуренс.
После необходимой дифферентовки и проверки осадки торпед — водители выполнили это почти автоматически, в чем сказалась их отличная выучка, — обе торпеды отошли от катера и исчезли в ночной темноте… Они были всего в 3 милях от порта Специя. Экипажи почти сразу же потеряли друг друга из виду.
Через час Каузер обнаружил, что его торпеда не развивает нужной скорости. Может быть, дело в батареях?
В это время в Специи началась воздушная тревога. Лучи прожекторов шарили в небе; трассирующие пули и снаряды рассекали воздух; слабый отблеск взрывов слегка освещал облака.
Эта «иллюминация» помогала Каузеру ориентироваться, и вскоре он заметил впереди оконечности двух молов, ограничивающих восточный вход в порт. Между ними на воде виднелся большой буй. Каузер оставил буй слева от себя и, не погружаясь, продолжал двигаться к каменному молу, вдоль которого он прошел на расстоянии нескольких метров. Воздушный налет на Специю, по-видимому, подходил к концу: гасли прожекторы и все реже слышались взрывы.
Над темной поверхностью воды виднелись лишь головы двух человек. Шум мотора и винта под водою почти не был слышен.
«У самого мола должно быть еще темнее, но там, вероятно, расхаживает часовой, — думает Каузер. — До мола осталось не более пятнадцати метров. Значит, я уже совсем недалеко от порта…»
В этот момент с правой стороны, как бы в подтверждение своей догадки, Каузер замечает какой-то просвет. Это действительно вход в военно-морской порт. Каузер осторожно отводит рычаг вправо и огибает оконечность мола, вдоль которого он только что проплыл.
Легонько ударив по ноге сидящего позади Смита, чтобы тот приготовился, Каузер снижает скорость до минимума. Торпеда входит в порт… 2 часа 30 минут! Водителей водолаз и не подозревают, что за спиной у них. на пристани, зажигаются электрические фонари и что встревоженные часовые, перегнувшись через парапет, пристально всматриваются в поверхность воды.
