названных лодок, у которых за плечами был почти шестилетний опыт войны. Однако задача, стоящая перед ними, являлась по меньшей мере новой.
На протяжении всего пути они должны были буксировать две сверхмалые лодки «ХЕ 1» и «ХЕ 3», которые, как шестнадцатиметровые металлические сигары, виднелись на концах длинных тросов.
Для караванов судов союзников, плавающих на юге Тихого океана и в Индийском океане, Сингапур, находившийся в руках японцев, на протяжении почти четырех лет представлял собой постоянную угрозу. Обнаруженные там авиацией дальнего действия два крейсера противника «Такао» и «Наси» водоизмещением 10 000 т каждый еще более осложняли положение.
Оба крейсера стояли на якоре в Малаккском проливе, северо-западнее острова Сингапур. «ХЕ 1» и «ХЕ 3» должны были атаковать названные корабли.
Взрывные заряды подводных лодок были несколько изменены. Атака «Тирпица» в сентябре 1943 года показала, что линейный корабль, заподозрив опасность, может с помощью буксиров немного переместиться и тем самым уменьшить эффективность взрыва. Японские крейсера, обнаружив опасность, могли очень быстро переменить место стоянки, следовательно, требовалось нечто новое для полной уверенности в том, что взрыв достигнет цели. Поэтому на левом борту каждой лодки укрепили шесть портативных магнитных мин, а на правом борту — обычный двухтонный заряд полуцилиндрической формы.
После четырех суток буксировки вспомогательные экипажи на обеих сверхмалых лодках заменили основными.
В 23 часа 30 июля лодки находились в 40 милях от своих объектов нападения. Подводные лодки- транспортеры оставили «малюток», и те пошли дальше своим ходом со скоростью 5 узлов. На борту «ХЕ 3» под командой капитан-лейтенанта Фрейзера находилось три человека: старший помощник Смит, механик Рид и водолаз-подрывник Мадженнис. Преодолев минное поле, запирающее Сингапурский пролив, «ХЕ 3» к 2 часам утра достигла района, где, как было указано, находились посты подслушивания. Фрейзер решил продолжать плавание в надводном положении на малом ходу, включив электродвигатели, производящие значительно меньше шума, чем двигатели внутреннего сгорания. В 2 часа 30 мин. опасная зона была преодолена, снова включили дизель и пошли со скоростью 5 узлов, однако недолго, ибо появление нескольких кораблей у входа в Малаккский пролив заставило «ХЕ 3» погрузиться и во избежание столкновения лечь на грунт.
Течение в проливе со скоростью 2 миль в час препятствовало быстрому продвижению лодки, и только к 10 часам 31 июля она подошла к противолодочной сети, охраняемой буксиром, который по мере надобности открывал и закрывал проход в ней для своих судов.
Когда сеть оказалась отведенной в сторону, Фрейзер, не дожидаясь приглашений, провел лодку на глубине 6 м через образовавшийся узкий проход. Это было проделано в 30 м от стоящего на якоре буксира.
В Малаккском проливе (мелком, с прозрачной водой) «ХЕ 3» вынуждена была идти в подводном положении, лишь изредка поднимая перископ.
В 13 часов стал виден корабль с пятью двухорудийными башнями. Это был «Такао» — японский крейсер водоизмещением 10 000 т. Рядом с крейсером стоял миноносец.
«Погружение семь с половиной метров, скорость два узла, курс двести семьдесят!» — командует Фрейзер. В течение получаса лодка идет на этой глубине, задевая иногда о песчаное дно, так как пролив местами очень мелок. В 13 час. 35 мин. Фрейзер решил начать медленный подъем. Несколько мгновений он смотрит в перископ и ориентируется. Орудийная башня крейсера позволяет ему определить курс и расстояние, отделяющее лодку от цели. Расстояние не больше 350 м.
«Погружение шесть метров, скорость два узла, курс двести десять!» приказывает командир своему помощнику.
Смит добросовестно выполняет все распоряжения. Механик тщательно смазывает шахту перископа, так как последний скользит в ней не совсем свободно. Мадженнис, голый по пояс, уже одел кислородный прибор и ждет, когда ему прикажут покинуть лодку. Близ экватора на глубине 7–8 м видимость хорошая, а вода теплая. Нет никакой необходимости надевать комбинезон.
В 13 час. 45 мин. четыре человека в лодке вздрагивают от сильного сотрясения. Нос «ХЕ 3» ударился о корпус крейсера.
«Теперь надо прикрепить мины», — думает Фрейзер.
Маневрируя, меняя глубину погружения, Фрейзер через полчаса обнаруживает на глубине 8 м проход под днищем корабля.
«Сейчас отлив, — говорит он громко. — Нос и корма «Такао» лежат на илистом дне. Его не касается только центральная часть корпуса, и мы находимся как раз под ней. В добрый путь, Мадженнис!»
Мадженнис поправляет одетую на лицо маску, проверяет исправность прибора и подает сигнал начать заполнение водолазной камеры. Через 20 минут он вылезает через верхний люк и прямо над собой различает темную громаду крейсера.
«Давид и Голиаф», — думает бесстрашный подрывник. — К счастью, Голиаф погружен в сон, а Давид, в праще которого шесть страшных зарядов, никем не видим».
Мадженнис ползет к левому борту лодки и нащупывает руками магнитные мины. Он отделяет одну из них и пытается прикрепить ее к килю «Такао». Обшивка киля оказалась очень неровной и покрытой настолько толстой коркой, что мина не могла держаться на ней надежно; за несколько месяцев, а быть может, и лет подводная часть корпуса корабля обросла ракушками, морскими водорослями, огромными коралловыми полипами и солью. Из небольшого ящика, находящегося в кормовой оконечности лодки, Мадженнис достает скребок и осторожно приступает к длительной и утомительной работе по расчистке места для шести мин.
Он прикрепляет мины к килю крейсера попарно, каждая пара находится от другой на расстоянии 7– 8 м. Работа требует больших усилий и сопряжена с риском: вода прозрачна и японцы будут беспощадны, если они что-либо заметят.
Прикрепив все мины, подрывник возвращается к люку лодки и опускается в водолазную камеру. На светящемся циферблате стрелки показывают 15 час. 15 мин. — тяжелая работа заняла ровно 40 минут.
Через 20 минут Мадженнис находится уже в отсеке управления лодкой и докладывает Фрейзеру о выполнении своей задачи.
«Хорошо сделано, Мик! — отвечает командир, хлопая его по плечу. — Мы слышали, как ты ходил по лодке и отцеплял мины от левого борта, но мы не могли понять, почему ты так долго прикреплял их к корпусу «Такао». Сейчас, когда они уже на своем месте, я опущу заряд, подвешенный к правому борту лодки. Он ляжет на дно приблизительно на два метра ниже броневого пояса корабля».
Повернув рычаг, Фрейзер сбрасывает заряд взрывчатого вещества весом в 2 тонны.
«Погружение то же, малый ход назад, скорость два узла!» — Механик Смит выполняет команду. Никакого результата: лодка не сдвинулась с места! За это время уровень воды продолжал понижаться, и лодка прочно застряла между морским дном и килем «Такао».
Проходит минута за минутой. Только через полчаса, в течение которого экипаж прилагал все свои усилия, то откачивая воду из цистерн, то перекладывая рули, лодке удалось выбраться из западни. Можно лишь чудом объяснить, что японцы ничего не заметили.
Когда «ХЕ 3» в подводном положении снова пускается в путь на восток, стремясь удалиться от своей жертвы, Смит чувствует, что она плохо повинуется горизонтальным и вертикальному рулям. При каждом маневре лодка поднимает нос вверх и испытывает легкую бортовую качку. Это означает, что механизм, отделяющий коробку для магнитных мин, не сработал.
Коробка не отделилась, она осталась на месте и выводит из равновесия лодку, делая ее положение очень опасным. По всей вероятности, отделяющий механизм был поврежден в то время, когда лодка двигалась в тесном пространстве под килем крейсера.
Нечего и думать продолжать плавание в таком состоянии. Глубина слишком незначительна, и малейшая неточность управления может вывести лодку на поверхность, где она тотчас же будет обнаружена и уничтожена. Предупрежденный «Такао» может быстро уйти с опасного места, а японские пловцы, даже не имея при себе кислородных приборов, без труда обнаружат в этой прозрачной воде магнитные мины и обезвредят их. Нет! Совершенно необходимо выйти из лодки и как-то отделить злополучную коробку.
