Высокая цитадель

О'Хара улыбнулся.

— Будущий президент одной южноамериканской страны предложил мне интересную работу. Я думаю, что смогу из-за этого задержаться. Конечно, если зарплата меня устроит.

Он охнул, когда Бенедетта внезапно прильнула к нему.

— Тише! Осторожнее — плечо! И брось ты этот дурацкий автомат, не дай Бог случайно выстрелит.

Армстронг, ведя машину, бормотал вполголоса. Агиляр, недоверчиво поглядев на него, спросил:

— Вы что-то говорите, сеньор?

Армстронг рассмеялся.

— Да, насчет одной средневековой битвы. Довольно известной. Там шансы того, кто победил, вначале были ничтожны. У Шекспира есть об этом, я стараюсь вспомнить. Вообще-то я его недолюбливаю. Много неточностей в деталях. Но общий дух он, впрочем, схватил удачно. Это звучит примерно так. — Он откашлялся и начал декламировать:

Да, тот кто этот день переживет, жить будет долго.
И каждый год, в его канун друзей собрав на угощенье,
Он будет говорить: «Ведь завтра день святого Криспина».
И, отвернув рукав, покажет свои шрамы и добавит:
«День Криспина — тогда я ранен был».
Забывчивы обычно старики, и он забудет все,
— Лишь этот день все ярче будет в памяти сверкать
И подвиги, какие совершил тогда он.
Нас мало, тех счастливцев, мало, и братьями себя мы называем.

Он замолчал. Несколько минут спустя сказал с усмешкой:

— Я думаю, что Дженни Понски будет учить этот отрывок со своими учениками с особым удовольствием. Как вы думаете, она будет засучивать рукав, чтобы показать шрамы?

Оба счастливо улыбнулись.

Машина, кренясь на ухабах, мчалась по дороге навстречу свободе!