Нет, страшного в нем ничего не было. Было что-то неуклюжее, как бы недоделанное; изможденное тело его как-то странно подергивалось. Но взгляд был колючий и жесткий. Парень-то отнюдь не робкого десятка. В лицо Кассику смотрел человек с характером твердым и решительным. Кассик вдруг почувствовал тревогу. Инициатива явно уплывала из рук.
– Двадцать долларов,– сказал Джонс.
Кассик неуклюже порылся в кармане:
– За что? Что я получу взамен?
Выждав мгновение, Джонс объяснил:
– Вот это видите?
Он показал на круг, лежащий на столе. Поверхность круга была поделена на четыре равные части. Отведя назад рычаг, Джонс отпустил его, и стрелка на круге медленно повернулась; раздалось глухое металлическое пощелкивание.
– У вас две минуты, не больше. Спрашивайте что хотите.
Взял деньги и положил их в карман.
– Спрашивать? – хрипло проговорил Кассик.– О чем спрашивать?
– О будущем.– В голосе Джонса слышалось нескрываемое презрение. Мол, дураку понятно, что о будущем, о чем же еще. Его тонкие пальцы раздраженно барабанили по столу. Колесо стрекотало.
– Но ничего личного? – еще раз попробовал Кассик.– Ничего про себя?
Судорожно искривив рот, Джонс выпалил:
– Разумеется. Вы – пустое место. Вы сами по себе – ноль без палочки.
Кассик заморгал от неожиданности. Растерявшись, чувствуя, что краснеет, Кассик изо всех сил пытался овладеть собой.
– Думаю, вы заблуждаетесь. Может быть, я все-таки кое-что значу.
Он лихорадочно обдумывал положение, в которое попал. Что бы сказал этот юнец, этот недотепа, если бы узнал, что перед ним сидит тайный агент Федправа? Он чуть было не выпалил это ему в лицо, чтобы хоть как-то защититься, но вовремя проглотил все слова. Без сомнения, его карьера в Службе безопасности на этом бы и кончилась, это точно. Ясно было одно: он не на шутку встревожился и чувствовал себя очень даже неуверенно.
– Осталось девяносто секунд,– бесстрастно заметил Джонс. Но потом и в его безжизненном, словно окаменевшем голосе послышались какие-то живые нотки.– Да ради бога, спроси же что-нибудь! Ты ничего не хочешь узнать? Тебе что, разве неинтересно?
Кассик облизал губы.
– Ну ладно. Что там нас ждет в будущем? Какие такие события?
Джонс с отвращением помотал головой. Потом зевнул и погасил окурок. На мгновение показалось, что он не станет отвечать; он уставился на свой окурок, размазанный по грязи, обляпавшей его ботинок. Но вот Джонс выпрямился и, стараясь быть спокойным, заговорил:
– Нужны конкретные вопросы. Хочешь, я придумаю за тебя вопросик? Пожалуйста! Вопрос: кто станет следующим председателем Совета? Ответ: кандидат националистов, некто Эрнест Т. Сандерс.
– Но ведь националисты даже не партия! Это ведь всего-навсего от чего-то там отколовшаяся группка!
Не обращая на него внимания, Джонс продолжал:
– Вопрос: что такое шлынды? Ответ: существа, живущие за пределами Солнечной системы, происхождение неизвестно, природа неизвестна.
В замешательстве Кассик сказал, запинаясь:
– До какого времени неизвестна? – И, собравшись с духом, он спросил еще: – Насколько вперед вы угадываете будущее?
С той же интонацией, Джонс произнес:
– Я безошибочно вижу будущее на год вперед. Дальше все бледнеет. Я вижу только основные события, подробности мне неясны, и я ничего о них сказать не могу. И, насколько я вижу вперед, происхождение шлындов неизвестно.– Он взглянул на Кассика и добавил: – Я стал говорить о них, потому что скоро они станут для нас проблемой.
– Уже,– сказал Кассик, вспомнив сенсационные заголовки дешевых газет: НЕОПОЗНАННЫЕ КОСМИЧЕСКИЕ КОРАБЛИ ОБНАРУЖЕНЫ НА ОКОЛОЗЕМНОЙ ОРБИТЕ.– Вы говорите, это существа? Это не космические корабли? Я не понимаю, вы что, имеете в виду, что это мы видели живых существ, а вовсе не искусственно созданных...
– Да, они живые,– нетерпеливо перебил Джонс; он был как в лихорадке.– В Федправе это уже известно. Вот прямо сейчас они там наверху получили подробнейшие описания. А нам об этом скажут только через несколько недель. Эти ублюдки все прячут от нас. Разведчик, возвратившийся с Урана, приволок мертвого шлында на буксире.
Колесо вдруг перестало щелкать, и Джонс откинулся на спинку стула. Возбужденное словоизвержение прекратилось.
– Ваше время кончилось,– объявил он.– Если хотите узнать что-нибудь еще, платите двадцать долларов.
– Нет, спасибо,– пробормотал ошеломленный Кассик.– Хватит и этого.
Он спустился с помоста и вышел.
Глава 3
В четыре его подобрала полицейская машина и отвезла обратно в Балтимору. Внутри у него все клокотало. Он возбужденно закурил, тут же раздавил сигарету, прикурил другую. Может, он и узнал что-то, а может, и нет. Здание секретной службы, огромный бетонный куб, стояло в миле от города. Вокруг него виднелись металлические сооружения: координационные блоки, к которым была подведена сложная система туннелей. В голубом весеннем небе лениво порхали несколько перехватчиков воздушных мин. Машина притормозила у первого пропускного пункта; к ним не спеша подошли охранники с автоматами и гранатами, болтающимися на поясе, и в сверкающих на солнце касках.
Обычная проверка. Машину пропустили, она покатилась вдоль ограждения в сторону стоянки. Здесь Кассика высадили. Машина зарулила в гараж, а он остался один перед наклонной дорожкой к зданию. В голове его царил полный бардак. Ну как относиться к тому, что он только что услышал? И прежде чем сделать доклад директору Службы безопасности Пирсону, он решил спустить пар в одном классе педагогики. Через минуту он уже стоял в кабинете своего Старшего Политического Наставника.
Макс Каминский внимательно изучал кучу бумаг на столе и не сразу заметил Кассика.
– Домой моряк вернулся,– произнес он, продолжая работать.– Домой вернулся с моря. А где моряк, там и охотник. Ну, много настрелял дичи в этот прекрасный апрельский день?
– Я хочу вас кое о чем спросить,– запинаясь, сказал Кассик.– Пока не пошел с докладом.– Этот круглолицый маленький толстяк с пушистыми усами и морщинистым лбом когда-то был его учителем. Кассик больше не подчинялся Каминскому по службе, но нередко приходил к нему за советом.– Закон я знаю... но многое зависит от человека. Похоже, кто-то собирается нарушить закон, правда, я не уверен, каким образом.
– Ну что ж,– сказал Каминский, отложил авторучку и, сняв очки, сцепил мясистые пальцы,– как тебе известно, нарушения закона бывают трех видов. Классификация опирается на «Начала релятивизма» Хоффа, и мне не следовало бы говорить тебе об этом.– Он похлопал по знакомой голубой книге на краю стола.– Пойди почитай ее еще раз.
– Я знаю ее наизусть,– нетерпеливо сказал Кассик,– но все равно сомневаюсь. Лицо, о котором идет речь, высказывало свое отношение не к фактам, оно делало заявление о вещах, еще не существующих.
– А именно?
– О том, что будет. Он утверждает, что ему известно, что случится через год.
– Прогноз?
– Предсказание,– уточнил Кассик.– Если только я понимаю разницу. А я утверждаю, что предсказание – вещь внутренне противоречивая. Никто не может достоверно знать будущее. По самому определению будущее есть то, что еще не произошло. А если существует знание будущего, тогда будущее можно
