— Девочки, позвольте вам напомнить, что на дворе двадцать первый век. Всем давно известно, что эти титулы с их превосходными степенями совершенно не отражают подлинного достоинства человека. А этот ваш принц такой же смертный, как и мы с вами, — предъявила подругам свое мнение новозеландка.
— Ага, такой же, — кивнула Терри. — Только более знатный, более образованный, более красивый и значительно более богатый. А в остальном ровно такой же.
— Послушайте, девочки! А что мы топчемся на месте? Идемте танцевать, — позвала подруг Биби.
— Верно, — поддержала ее Терри.
Гизелла, хоть и пожала плечами, наглядно демонстрируя свое высокомерное отношение к подобным детским шалостям, но все-таки уступила уговорам подруг.
На танцплощадке теснилось множество молодых и постарше женщин. И было среди них несколько молодых и постарше мужчин. Все дамы были разряжены по-курортному ярко, по-вечернему броско, двигались под музыку смело, раскованно, перемежали танцы крепкими напитками. В общем, веселились, как могли.
Помимо отдыхающих здесь было много местных. Посреди танцев они завели свою национальную музыку, начали зажигательно отплясывать, показывая пример приезжим. Гизелла поддалась всеобщему азарту и встала в сымпровизированный хоровод.
— У тебя отлично получается, — похвалила ее женщина из местных. — Ты здешняя?
— Нет, — ответила Гизелла и непроизвольно рассмеялась такому предположению.
— Ты быстро учишься, молодец. Сразу уловила особый характер, который диктует музыка. У тебя есть стиль, девочка, — авторитетно отметила та.
— Спасибо, — смущенно ответила на лестные слова новозеландка.
— Ты не можешь уйти, — категорически запретила ей Терри, когда коллективные пляски с местными закончились.
— Почему? — удивилась Гизелла, чувствуя усталость.
Фермерская жизнь воспитала в ней привычку ложиться с закатом, подниматься с петухами, тогда как курортные будни требовали совершенно иного регламента.
— Все только начинается. Обещали, что будут выступать приезжие музыканты.
— Нет-нет, — покачала головой молоденькая брюнетка. — Достаточно на сегодня приключений.
Веселым девушкам было не удержать рассудительную фермершу из Новой Зеландии. Она решительно направилась в сторону пансионата.
— Ах, снова вы, Гизелла Фостер! — услышала она и остановилась посреди темной и безлюдной кипарисовой аллеи.
— Да, снова я, — ответила она, догадываясь, кому принадлежит этот глубокий голос.
— Здешние танцы вас тоже не привлекают? — спросил принц Роман, выйдя из тени.
— Почему тоже? — удивилась Гизелла.
Но в ее тоне не было прежней воинственности. Глядя на принца, она вдруг подумала, что не выполняет одного из велений бабушки, оплатившей ее каникулы. Ей было сказано флиртовать, а вспомнила Гизелла об этом, только когда ее энергичные спутницы стали рассуждать о привлекательной наружности и прочих менее очевидных качествах принца.
— Что скажете, если я приглашу вас потанцевать? — невозмутимо спросил Роман.
— Откажусь, — коротко ответила девушка.
— Почему? — искренне удивился мужчина.
— Мы не представлены как полагается, милорд, — иронически ответила она, памятуя о его знатном происхождении.
— О, мы вполне можем попросить кого-нибудь сделать все по форме, — предложил он. — Или опустим это. Я скажу, что я Роман Магнати. Вы мне скажете, что вы Гизелла Фостер. Что мы и так уже, собственно, знаем. Ну, вы согласны? Отправимся танцевать?
— Это только имена, — произнесла Гизелла, не отвечая на вопрос.
— Нет, не только, — возразил принц. — Мне, например, доподлинно известно, что вы из Новой Зеландии и что ваша мама очень романтичная особа.
— Почему вы так решили? — удивилась девушка.
— Гизелла — очень необычное и романтичное имя, — заявил князь.
Взгляд Гизеллы заметно потеплел. Воспользовавшись минутой, Роман взял девушку за руку и повел назад к танцплощадке.
Хватка у него была хоть и мягкая, но решительная. Гизелла испугалась таковой настойчивости и попробовала отдернуть руку.
— Простите. Я сделал вам больно? — галантно осведомился принц, выпустив ее руку.
— Нет, — растерянно покачала головой темноволосая девушка. — Я в порядке.
— Как вам нравится здешний климат? — завел он разговор о погоде. — Многие люди не предполагают, насколько изнуряющей может быть тропическая жара. Предлагаю выпить по стаканчику сока.
— Нет-нет, спасибо. Жажда меня не мучит, — вновь покачала она головой.
— А что же мне вам предложить, милая леди? — озаботился принц. — Чай, кофе, может быть, что-то покрепче?
— Ваше высочество, — обратилась Гизелла к мужчине официальным тоном, — вам никто не говорил, что вы бессмысленно настойчивы?
— Бессмысленно настойчив? Что бы это могло означать? — заинтересовался странной характеристикой молодой аристократ.
— Похоже, вы делаете все возможное, чтобы услышать согласие вместо отказа, тогда как сами не понимаете, для чего вам это нужно, — предположила новозеландка.
— Гм… Интересная мысль, — притворно задумался Роман. — Представьте, что, даже если мне это и свойственно, в данном случае все иначе. Я отлично знаю, чего хочу.
— И поэтому вы сейчас без своей подруги, — предположила Гизелла.
— Она мне не подруга, — возразил он.
— Вы понимаете, что я подразумевала под этим словом.
— Возможно, — кивнул Роман. — Она была в числе гостей на моей яхте, на которой мы совершаем небольшой круиз. Но она уже отбыла.
— Но у вас остаются другие гостьи…
— Увы, наш тихоокеанский круиз подходит к концу. Завтра все они уедут отсюда, — доверительно сообщил принц.
— Насколько я понимаю, вы в этих краях частый гость? — осведомилась Гизелла.
— Видите, у нас складывается приятная светская беседа, — одобрительно заметил Роман Магната. — Я друг владельца здешнего пансионата. И уже был здесь пару раз прежде… А где вы живете в Новой Зеландии? — справился он.
— На севере.
— Я бывал в ваших краях. Места удивительные. Некоторое время я даже жил в Окленде. Так что о вашей родине знаю не понаслышке. Фермерствуете? — спросил мужчина.
— Да. У нас очень большое хозяйство, — ответила девушка.
— Отсюда ваша привычка к уединенности и независимый характер, — осведомился он.
— Пожалуй, — нехотя согласилась Гизелла.
— И как вам такая жизнь?
— Я своей жизнью полностью довольна, — ответила брюнетка.
— Сельский быт простым не назовешь, — со знанием дела проговорил собеседник.
— Верно, сельский быт и фермерские занятия совершенно не оставляют времени и сил для всяческих новомодных глупостей, — заявила Гизелла.
— Так значит, фермерство вы сделали своей карьерой?
— Нет, принц. Фермерство — моя жизнь, — гордо произнесла девушка. — Я обожаю свой дом, поместье, окрестности. Я убеждена, что это самые восхитительные места на планете, наша природа
