кого-то из машины.
Лесия сдавленно вскрикнула, поняв, что это Кин борется там сейчас со смертью, такой ужасной, что даже думать об этом было невыносимо.
– Нет, – проворчал державший ее человек, крепче сжав пальцами ей руку. – Вы им там только помешаете.
Он, конечно, был прав. Лесию бил озноб, глаза и губы пересохли. Она страстно желала, чтобы Кин убрался побыстрее прочь от гибельного пламени, и замерла в ужасе, видя, что он вовсе не собирается делать этого. Озаренный слепящим сиянием, Кин напоминал сейчас дьявола в преисподней. Он ни на секунду не останавливался, не прекращал отчаянной борьбы.
И вдруг со зловещей внезапностью крики прекратились. Второй мужчина отскочил назад. У Лесии замерло сердце, но тут же снова сильно забилось от неимоверного облегчения, Кин отпрянул от автомобиля, таща за собой безжизненное тело. Лесия жадно глотнула горячий, отравленный копотью воздух и застыла – Кин передал свою ношу двум подбежавшим мужчинам и снова бросился назад, в пламя.
– Нет! – в ужасе закричала она высоким пронзительным голосом. – Нет, Кин!
Он действовал так быстро, что трудно было разобрать, что он там делает, и когда он снова, низко согнувшись, отбежал от машины, Лесия увидела: он держит на руках… ребенка!
Люди стали подходить ближе, но их остановил глухой удар, от которого вздрогнула земля под ногами. Теперь и второй автомобиль превратился в огненный шар. Кин и другие мужчины, которые несли взрослого пассажира, упали на землю. Лесия прижала ладонь к губам, пытаясь заглушить крик, рвавшийся из ее груди, – отчаянный первобытный крик утраты. Она освободилась из рук державшего ее человека и бросилась вперед. Слава Богу, Кин тут же выпрямился в полный рост.
– Держитесь подальше от пламени, – произнес он хриплым, но четким голосом. Его тон был настолько авторитетным, что люди пришли в себя, очнулись от сковавшего их столбняка, вызванного вторым взрывом, и зашевелились: одни начали суетливо помогать все еще распростертым на земле, оглушенным взрывом людям, другие принялись поднимать тело пострадавшей и оттаскивать ее на посыпанную гравием обочину.
– Несите подальше от огня, – командовал Кин.
Вдыхая едкий, зловонный запах плавящегося гудрона, Лесия пробилась к нему сквозь толпу и громко воскликнула:
– У вас все в порядке?
– Немного обжегся, – выговорил он осипшим голосом. – Но ничего серьезного.
Она жадно вглядывалась в его угловатое лицо, ища на нем страшные следы ожогов, и смутно улавливала обрывки разговоров теснившихся вокруг людей:
– Никогда еще не приходилось встречать такого смельчака…
– Запросто могли сами погибнуть… настоящие герои…
– В жизни не видела ничего подобного…
– Кто бы мог подумать, что удастся вытащить оттуда хоть кого-то, а тем более двоих…
Подбежала женщина-врач и принялась разглядывать руки Кина.
– Их необходимо обработать, – сказала она, – хотя вам здорово повезло. – И уже через плечо посоветовала Кину: – Не садитесь за руль, пока другой врач не осмотрит вас хорошенько. Вы пережили серьезный шок.
Лесия спросила, не узнавая собственного голоса:
– А в той машине… были еще люди?
Кин ответил отрывисто и бесстрастно:
– Шофер на переднем сиденье – тот, из-за которого случилась вся эта проклятая заваруха, – успел выскочить невредимым. Я видел, как он убегал вниз по автостраде. Двое его пассажиров погибли.
В эту минуту раздался вой сирен, утешительно возвещавший о прибытии профессиональной помощи, и на месте аварии появились новые лица – пожарные, бригада врачей и полицейские.
Кин быстро и четко разъяснил полиции суть случившегося.
– Вы очень пострадали, сэр? – спросила его женщина-констебль.
– Обжег немного ладони. Ничего серьезного.
– Хорошо было бы не откладывая заняться ими. И, конечно, вам не следует садиться за руль.
– Я поведу машину, – сказала Лесия. – И прослежу, чтобы о нем позаботились.
Констебль улыбнулась.
– Спасибо вам, сэр, за все, что вы сделали. – Она взглянула на Лесию. – Проследите, чтобы ваш брат побыстрее обратился в медпункт.
– Ключи! – Лесия решительно протянула руку.
Кин не возражал. Они сели в машину, и Лесия, повинуясь указаниям полицейского, объехала пожарные машины и осторожно тронулась вперед.
– Я живу на Северном берегу, – сказал Кин. – Если вы меня туда доставите, я отправлю вас обратно на такси.
– Сначала я отвезу вас в клинику. – Лесия уже заранее предвидела, что без этого разговора не обойтись. – Вы проявили уже достаточно героизма…
– К черту героизм! – воскликнул он. – По пути мы заедем к одному приятелю.
Он с трудом выудил из вещевого ящика сотовый телефон.
– Джофф! Да, мне известно, который теперь час. Я тут столкнулся с непредвиденными обстоятельствами на автостраде… Да нет, идиот ты этакий, разве я смог бы позвонить, если бы сильно пострадал? Несколько ожогов на руках – и все. – Последовала пауза. – Нет, машину веду не я. Скоро увидимся.
Они миновали мост через залив, проехали по сонным улицам утопающего в садах предместья и остановились перед домом с освещенными окнами. Не успела Лесия выключить мотор, как в дверях показался Джофф, рослый, крепко сбитый мужчина. Он взглянул на Лесию с удивленным выражением, которое тут же поспешил прогнать с лица. Решил, наверное, что у отца Кина была близкая подруга, думала она мрачно, пока Кин представлял их друг другу.
– Очень приятно. – Джоффри Браун пожал ее протянутую руку. – Ну пошли, старик, показывай свои раны.
Лесия предложила подождать в приемной, но врач и слышать об этом не захотел.
– Нет-нет, заходите тоже, – пригласил он, указывая дорогу в кабинет. – Должен же кто-то рассказать, как все там было на самом деле.
Джофф Браун загородил собой от нее Кина, и Лесия отступила назад.
– Кин – настоящий герой – сказала она. – А я только махала фонариком и заставляла машины сбавлять скорость.
– Очень существенная помощь, – отозвался доктор. – Ну что же, дружище, ты и в самом деле не так уж плох.
Сжав зубы, Лесия сделала три шага вперед и, обойдя доктора, взглянула. Ожоги были страшные, но Джофф произнес как ни в чем не бывало:
– Тебе всегда просто дьявольски везет. Вот эти пару дней поболят, а потом заживут и даже шрамов не останется. Я сделаю тебе противовирусный укол. Ожоги на ладонях немного серьезнее, но и из-за них не стоит особо беспокоиться.
– Я же говорил тебе, – сказал Кин.
– И, как всегда, оказался прав. Это твоя самая отвратительная черта.
Мило болтая о всяких пустяках, доктор обработал обожженные места и забинтовал руки.
– Очень удачно, что у тебя в машине оказался огнетушитель, – заметил он, кончив накладывать повязку. – В противном случае черта с два тебе удалось бы хоть кого-нибудь вытащить.
– Удача здесь ни при чем, – твердо возразил Кин. – Я всегда вожу его с собой.
Доктор нахмурился и заглянул ему в глаза.
– Да, разумеется. Ладно, не стану донимать Лесию расспросами о твоих подвигах, поэтому можешь не сверкать на меня глазами. Лучше дам тебе успокоительное, а ты прими без разговоров.
