повиноваться.
Они въехали в усадьбу графа Потеньева почти одновременно с виконтом де Морлюксом и Германом. Они поселились у Арсова, который, по приказанию баронессы Шерковой, обращался с ними чрезвычайно ласково и предупредительно.
Через несколько дней после того, как они поселились в Лифре (так называлось имение графа Потеньева), виконт де Морлюкс получил на свое имя письмо из Ливерпуля.
Оно было от Тимолеона и заключало в себе уведомление, что он уезжает за границу, опасаясь преследований Рокамболя, который обвинил его самого в воровстве. Затем он извещал виконта обо всем, что произошло с Антуанеттой, которая, по его мнению, жива, и в конце письма добавлял:
«…у Рокамболя, который теперь в России, сообщницей Ванда, бывшая баронесса Шеркова. Эта женщина, в высшей степени опасная, родилась в Вильно и уже давно разыскивается полицией, подозревающей ее в сношениях с польскими мятежниками.
Вам, может быть, удастся избавиться от нее, если вы обратитесь в посольство. Сведения, которые я доставил вам и которыми вы, без сомнения, воспользуетесь, стоят пятидесяти тысяч, которые я получил, но не успел заработать, так как Антуанетта не умерла.
За сим, господин виконт, имею честь быть вашим покорнейшим слугою.
Это письмо поразило де Морлюкса.
Но, надо сказать правду, виконт де Морлюкс был очень храбрым и энергичным человеком.
— Хорошо, — прошептал он, — мы померяемся силой с тобой, Рокамболь.
В этот же день Николай Арсов получил другое письмо.
Командир войск в Студянке писал управляющему:
«Николай Арсов, предписывается вам доставить в течение трех дней рекрутов, предоставляемых ежегодно помещиками.
Вы должны направить троих.
Позаботьтесь, чтобы они прибыли в Студянку под хорошим конвоем.
Николай Арсов был совершенно трезв, когда получил это письмо. Его принесли ему в комнату Ванды.
Ванда возвратилась четверть часа спустя, и управляющий отправился греться у печки в большую залу. Господин Морлюкс курил сигару. Здесь мы, кстати, заметим, что он уже знал, кто такая Ванда.
Карл Морлюкс заметил любовь Арсова к Ванде, а потому и посоветовал сдать Рокамболя в числе трех рекрутов, которых нужно было отослать в Студянку,
Арсов с радостью ухватился за эту мысль и, недолго думая, привел ее в исполнение и передал Рокамболя и еще двух крестьян конвою, который был прислан начальником студянских войск за рекрутами.
Может быть, это и не удалось бы ему, но только Рокамболь находился в это время в бесчувственном состоянии, в которое он погрузился, выкурив сигару с опием, предложенную ему де Морлюксом.
Солдаты, взяв рекрутов, вместо того, чтобы ехать прямо в Студянку, заехали в гостиницу «Сова», чтобы покутить там. Войдя в гостиницу, они оставили рекрутов в санях, чем и воспользовался Рокамболь. Он развязал руки себе и крестьянам, лежавшим с ним в санях, и, повернув лошадей, умчался от гостиницы.
Когда Рокамболь был отдан Арсовым солдатам, де Морлюкс смекнул, что ему необходимо тотчас же ехать. Он все еще боялся, что Рокамболю удастся освободиться, и тогда виконт должен будет неминуемо погибнуть.
А потому он тотчас же собрался в путь и, взяв с собой насильно Мадлену, посадил ее в сани и поехал. Они быстро домчались до петергофской станции и потребовали, чтобы им тотчас же дали свежих лошадей. Через пять минут после этого им была подана новая тройка, и они снова помчались. Дорогой на них опять напали волки, и на этот раз Морлюкс по совету Германа хотел уже бросить Мадлену волкам. Он бросился на нее и попытался выкинуть ее из саней. Мадлена вскрикнула и вцепилась в сиденье.
— Волки голодны! — повторял между тем Герман.
На крик Мадлены ответил другой крик. Крик ужаса, агонии.
Ямщик схватил Германа за горло и бросил его на снег. Господин де Морлюкс, оставив Мадлену, которая отчаянно боролась, увидел на снегу безобразную массу. Герман кричал так же, как и казак, а волки выли и дрались из-за его тела.
Спасителем Мадлены был Рокамболь.
Ему, как мы уже знаем, удалось бежать от солдат и достигнуть петергофской станции.
Здесь он подкупил ямщика и повез сам виконта, оставив спасенного им рекрута сторожить этого ямщика на станции.
Бросив Германа волкам, Рокамболь в то же время вскочил в возок, предоставив лошадей самим себе, и прикрепил только вожжи к кольцу на козлах.
Пантера, бросающаяся со скалы на свою жертву, не могла бы произвести большего впечатления.
А железные руки Рокамболя обвились, как кольцо, вокруг шеи господина де Морлюкса.
— Не бойтесь ничего, — сказал Рокамболь Мадлене, — вы спасены!
Эта минута показалась целым веком для господина Морлюкса.
Мнимый ямщик сбросил шапку, и господин де Морлюкс мог разглядеть его обнаженную голову.
— Узнаешь меня? — крикнул он.
— Рокамболь! — прошептал в ужасе де Морлюкс. Рокамболь вырвал у него пистолеты, и виконт не подумал даже защищаться.
Мадлена, обезумевшая от ужаса, думала, что для нее разверзается само небо. Она также узнала Рокамболя, своего спасителя и спасителя Антуанетты.
Вдали все еще слышались крики Германа.
Но они постепенно ослабевали, и легко можно было угадать, что у несчастного началась агония.
— Виконт Карл де Морлюкс, — начал Рокамболь, — вы совершили много преступлений, но Бог может простить вас, если вы покаетесь, что я вам и советую сделать, так как вы сейчас умрете.
Виконту стало страшно. Он скрестил руки.
— Пощадите! — пробормотал де Морлюкс, бросая умоляющий взгляд на Мадлену.
— Пощадите его! — прошептала и молодая девушка, глядя на Рокамболя.
В его руках находились пистолеты, отнятые у господина де Морлюкса.
— Сударыня, — ответил ей Рокамболь, — разве вы считаете себя вправе щадить убийцу вашей матери?
Мадлена чуть не вскрикнула. Морлюкс был страшно бледен.
— Если вы пощадите меня, — бормотал он, — я возвращу вам все ваше состояние.
— Нет, — ответил Рокамболь, — я хочу, чтобы наказание твое было ужасно, негодяй!
И Рокамболь схватил господина де Морлюкса, так же как и Германа, поднял его над своей головой и, продержав несколько мгновений в таком положении, выбросил его из саней.
И в то время, когда тот поднимался на ноги, кинул ему пистолеты и крикнул:
— Я хочу дать тебе возможность защищаться! Затем он повернул лошадей и помчался в Лифру. Лошади неслись быстрее вихря.
Вскоре сзади них раздалось несколько выстрелов. Это Морлюкс стрелял в волков.
— Суд божий начинается, — прошептал Рокамболь, погоняя лошадей.
Что же сделалось с Вандой?
Когда Арсов отправил Рокамболя в Студянку, как мы помним, виконт де Морлюкс уехал. Арсов, оставшись с Вандой наедине, вообразил, что теперь она уже в его власти.
Ванда видела, что ей не было больше никакого спасения, и потому решила действовать иным образом на этого человека. Она употребила против него всю обаятельность и чарующую силу своей красоты.
Под влиянием своего влечения к ней и по ее желанию Арсов устроил у себя громадный пир и объявил на нем своим слугам, что теперь у них в доме полновластной хозяйкой будет Ванда.
Ванда сделала вид, что она согласна жить с ним, но только с тем условием, чтобы он дал ей денег. Арсов тотчас же согласился исполнить ее желание и повел в сад, где у него были спрятаны деньги. Придя в сад, Арсов указал Ванде на здание странной постройки с золоченым куполом.
