если дело касается твоих убеждений, тут нужно быть твердым и решительным. Нужно сказать:
— Дорогая бабушка! Я пионер. А пионер не верит в бога. Я не нарушу свою клятву. Я тебе с радостью помогу в чем угодно, но в церковь не пойду, не обижайся!
Конечно, так поступить может только стойкий, мужественный человек.
Гораздо легче и проще тайком сбегать в церковь: авось и в школе никто не узнает, и дома скандала не будет. Но разве такого трусливого, двуличного человека можно назвать борцом, юным ленинцем?
Недавно в журнале «Пионер» я прочел рассказ об очень мужественной девочке Гале Подрыгиной. Жила она на самом краю большого села Белый Яр. Это в Хакассии. Плохо было дома у Гали: отец стал пить, его уволили с работы. Мать от горя потеряла голову. И тут откуда-то появилась Мария Князева — сектантка, говорила матери ласковые, утешительные слова, давала деньги… Мать Гали доверилась ей. Теперь в доме Гали постоянно собирались сектанты.
Князева уговаривала девочку вступить в секту. Галя только смеялась над ее рассказами о жизни в раю, о всесильном боге. Не могло сломить стойкости девочки и грозное материнское «грешно». Теперь это слово подстерегало Галю на каждом шагу. Садится она за книгу — «грешно». Собирается гулять с подружками — снова «грешно».
Однажды Галя пришла домой в самый разгар молений. В исступлении люди пели, выкрикивали какие-то непонятные слова.
Страшно! Галя забилась в угол.
— Молись, сестра, молись!
Злое старушечье лицо склонилось над Галей. Сухая рука ощупывала плечи, теребила складки коричневого школьного платьица и вдруг сильно рванула за ворот.
— А-а, — взвыла Князева, — знак сатаны!
В ее руках мелькнул кусок кумача. Пионерский галстук!
— Спалить! — приказала Князева.
Кто-то быстро отыскал спички, ломая, чиркал их о коробок.
Зарницей вспыхнуло маленькое пламя. Через минуту угасло в крохотной горстке пепла. Его рассыпали по полу и долго топтали ногами…
А Галя стояла будто опаленная этим пламенем. Пионерский галстук! Она носила его уже несколько лет. И каждый день, каждую минуту он был с Галей. Вспомнился день, когда Галю принимали в пионеры, вспомнились стихи, которые она читала ребятам:
После того страшного вечера Галя сильно изменилась. Повзрослела. Стала тихая, молчаливая, сосредоточенная.
«Угомонилась», — с облегчением подумала мать.
«Скоро совсем нашей станет», — с удовлетворением решила Князева…
Но через несколько дней Галя снова пришла домой в красном галстуке. Она смело посмотрела в злые глаза Князевой и твердо сказала:
— Не буду! Не буду молиться! Ничего не буду, как вы велите!
— Кайся! — закричала мать. — Кайся, грешница, что говоришь!
— Не буду!
— Сними!.. Сними сатанинскую тряпку!
— Не тронь! — Голос девочки срывается, звенит, но такая в нем сила, такая решимость, что сектантка останавливается.
А Галя чувствует: вот он здесь, над сердцем, алый пионерский галстук…
Трудно было Гале, ох, как трудно! Но она все-таки не сдалась. Она победила и осталась верной своей пионерской клятве, она сберегла свой пионерский галстук!
Ты только твердо запомни: в убеждениях нет большого и малого. Нет такого, чем можно было бы поступиться. Поступишься в чем-то малом, казалось бы, незначительном, а там, глядишь, и большим поступишься. Раз пойдешь в церковь, а почему тогда не пойти и в другой? Обманешь мать, в другой раз обманешь товарищей, в третий — учителя, а там и предателем стать не трудно.
Везде и во всем ты должен быть пионером, юным ленинцем. И пусть твой пионерский галстук всегда будет чистым и незапятнанным!
