февраля 1725 года. Всего отправилось свыше шестидесяти человек — матросы, солдаты, штурманы, гардемарины. Их сопровождал огромный обоз — паруса, снасти, якоря, цепи, гвозди для постройки судов, продовольствие. Сейчас трудно себе даже вообразить, какие трудности им предстояло преодолеть, чтобы добраться через Сибирь до берегов Тихого океана. Тракт, по которому можно было ехать на лошадях, доходил только до Тобольска. Дальше до самого Охотского моря не существовало ни троп, ни дорог.
До Тобольска ехали через Вологду, Тотьму, Устюг, Сольвычегодск, Соликамск, Тюмень. Путь этот проделали для конного обоза очень быстро — за полтора месяца. 16 марта 1725 года экспедиция со всем обозом прибыла в Тобольск, на берег Иртыша.
Едва вскрылся Иртыш, экспедиция, захватив все свои грузы, села в лодки и поплыла вниз по течению — до впадения Иртыша в Обь. Затем двинулась вверх по Оби — до впадения в Обь реки Кеть. Затем двинулась вверх по Кети — почти до самых истоков. От истоков Кети до Енисейска всего 70 километров. Этот участок пути проехали на лошадях и оказались на берегу Енисея.
Опять перегрузились в лодки и двинулись вверх по Енисею — до впадения в Енисей Ангары. Пошли вверх по Ангаре — до впадения в Ангару Илима. Свернули в Илим. Был уже конец сентября, Илим замерзал. Двигались до последней возможности, но вскоре пришлось остановиться и зазимовать.
Весной следующего, 1726 года, чуть вскрылись реки, двинулись в дальнейший путь. От верховьев Илима недалеко до Лены. Перевалив через водораздел на лошадях, они вышли на берег Лены возле села Усть-Кут. Опять пересели в лодки и поплыли вниз по течению Лены до Якутска. В Якутск прибыли во второй половине июня 1726 года.
Осталась самая трудная часть пути. Реки между Леной и Охотским морем быстры, порожисты, малосудоходны и, главное, не сплетаются своими притоками так, как реки бескрайной сибирской равнины. От Якутска до Охотска не было в то время даже тропы — сплошная лиственничная и кедровая тайга, покрывающая сопки. А между тем отряд Беринга, проходя через Сибирь, сильно вырос — главным образом за счёт плотников и других мастеров, которые необходимы были для строительства корабля. Беринг нанимал их всюду, где только мог. Но особенно выросли грузы. К востоку от Лены нигде нельзя было достать никакого продовольствия, кроме, может быть, рыбы. В Якутске нужно было запастись мукой на несколько лет вперёд. Муки требовалось так много, что добыть её всю сразу оказалось невозможным. Нужно было найти выход из положения, и Беринг составил такой план.
Он разделил экспедицию на три отряда. Первый отряд должен был отправиться верхом на лошадях, захватив с собой большую часть заготовленной провизии и лёгкие вещи. Этот отряд возглавил сам Беринг. Второй отряд, захватив самые тяжёлые и громоздкие грузы, должен был на лодках попытаться пройти по рекам как можно ближе к Охотскому морю. Во главе второго отряда Беринг поставил Шпанберга. Третий отряд должен был зазимовать в Якутске, чтобы заготовить как можно больше продовольствия и весной 1727 года доставить это продовольствие в Охотск. Этот отряд, самый малочисленный, поручен был Чирикову.
Первый отряд двинулся из Якутска в конце августа на 663 лошадях. На каждую лошадь было навьючено пять пудов груза. Путь до Охотска был настолько тяжёл, что 267 лошадей пали по дороге. И всё же Беринг со своим отрядом был в Охотске уже в первой половине октября — через двадцать месяцев после отъезда из Петербурга.
Гораздо хуже обошлось дело с речным отрядом Шпанберга. Он двинулся в путь на тринадцати плоскодонных лодках. Лодки были плоскодонные, чтобы легче проходить в мелких местах, но это помогло мало, потому что они были тяжело нагружены и сидели глубоко. Поплыли сначала вниз по Лене — до впадения в Лену реки Алдан. Двинулись вверх по Алдану — до впадения в него Майи. Поплыли по Майе — до впадения Юдомы. Из всех рек Ленского бассейна Юдома ближе всех подходит к Охотскому морю. Шпанберг знал, что на берегу той излучины реки, откуда ближе всего к Охотску, поставлен большой деревянный крест. Этот опознавательный знак на Юдоме так и называли в то время — Юдомский крест. Нужно было во что бы то ни стало дойти до Юдомского креста, прежде чем Юдома замёрзнет. Сделать это Шпанбергу не удалось.
Лодка его вмёрзла в лёд за несколько сот километров от Юдомского креста. Случилось это уже в начале ноября. Что делать дальше? Зимовать здесь и тронуться в дальнейший путь следующим летом? Но ведь без этих грузов построить корабль невозможно. Застрянешь тут, и морское плаванье отложится на целый год. Шпанберг был деятелен и энергичен, допустить такой задержки он не мог. Он потребовал от якутов и тунгусов, живших по берегам Юдомы, чтобы они доставили ему собачьи упряжки и нарты. Заставить их он мог только силой, и он заставил их силой — кнутом и виселицей. Ему удалось собрать сто запряжек и нарт, и он перегрузил на них то, что было в лодках. Но и на ста нартах весь груз не поместился, и часть его пришлось оставить на берегу.
Начался чудовищный по трудности зимний переход, в самые морозы, через горы, леса и снежные пустыни. Вместе с нартами шли их владельцы — якуты и тунгусы, насильно мобилизованные Шпанбергом. Продовольствия не хватило, начался голод. «Идучи путём, — писал впоследствии Беринг в своём донесении, — оголодала вся команда, и от такого голоду ели лошадиное мёртвое мясо, сумы сыромятные и всякие сырые кожи, платье и обувь кожаные». Тунгусы разбегались, уводя своих собак, Шпанберг пытался их ловить, но они бесследно пропадали в тайге. Переход длился два месяца. К концу января 1727 года сорок нарт из ста добрались до Охотска. Недоставленные грузы с шестидесяти нарт, брошенные, валялись в снегу на всём протяжении пути.
А между тем в Охотске у Беринга создалось крайне трудное положение. Охотск, единственное тогда русское поселение на Охотском море, состоял в те времена всего из десяти изб. Пришедшие с Берингом люди не могли в них поместиться, и прежде всего нужно было строить жильё. Нужно было строить амбары для грузов. А тут оказалось, что лошадей, приведённых Берингом, совершенно нечем кормить, и они ежедневно десятками околевали от голода. Пользы от них не было никакой, и людям на себе приходилось таскать камни, брёвна, глину. И вот вдруг в середине зимы выяснилось, что Шпанберг растерял в пути большую часть грузов, необходимых для постройки корабля. Надо было немедленно спасать грузы. Беринг сразу же послал всех людей, способных двигаться, обратно на Юдому. Теперь уже не было и собак, и люди волочили нарты на себе. Дело это в февральские морозы оказалось до того мучительным и трудным, что многие умерли в пути. Разбегались теперь не только тунгусы, но и русские. Но Шпанберг наказывал непокорных с обычной своей жестокостью, и к апрелю большая часть грузов была уже в Охотске.
Теперь Берингу предстояло решить, что делать дальше. Откуда начать своё морское плаванье к северу? В инструкции Петра говорилось об этом довольно неопределённо: «Надлежит на Камчатке или другом тамож месте зделать два бота с палубами». Следовательно, Беринг, не нарушая инструкции, имел право построить свой корабль в Охотске и начать плаванье отсюда; обогнув Камчатку с юга, он мог двинуться на север, не прибегая к перегрузкам. Это было бы наиболее естественно и с точки зрения затраты труда и времени наиболее выгодно. Однако Беринг отверг этот план. Он остановился на другом: переправить грузы на восточное побережье Камчатки, там построить корабль и оттуда начать плаванье. Возможно, здесь сказалась присущая ему нелюбовь к слишком решительным поступкам. Кроме того, у него, видимо, было преувеличенное представление об опасности плаванья вокруг Камчатки. Но, скорее всего, егo соблазнил недостроенный шитик, который он обнаружил в Охотске. Этот шитик легко было достроить за несколько недель. На нём можно было пересечь Охотское море и добраться до Камчатки. Но, конечно, нечего было и думать плыть на нём по Тихому океану к Северу.
Шитики строили так: в основу клали выдолбленный древесный ствол, который назывался «трубой», или «днищем»; к нему нашивали боковые доски — отсюда и название «шитик». Получалось судно длиной метров в десять, шириной метра в четыре. Достроив найденный в Охотске шитик, Беринг назвал его «Фортуной». Он немедленно начал грузить «Фортуну», но, конечно, в ней не поместилась и половина грузов. Уже 30 июня «Фортуна» под командованием Шпанберга вышла в море и взяла курс к Камчатке, но не к восточному её побережью, а к ближайшему, западному, к устью реки Большой, впадающей в Охотское море.
Через несколько дней, 3 июля, в Охотск прибыл Чириков со своим отрядом. Переход в отличие от Шпанберга он совершил вполне благополучно и привёз из Якутска 2 300 пудов муки. Узнав о распоряжениях Беринга, он остался ими недоволен и не скрывал этого. Он считал, что если уж отказались от мысли строить большой корабль в Охотске, то нужно было попытаться переправить грузы прямо на восточный берег Камчатки. Но говорить об этом было поздно, потому что «Фортуна» уже ушла в море.
