идеологи наших властителей.
ЗАТЕЯ
В августе 1976 года на Западе были опубликованы «Зияющие высоты». Успех книги на Западе и в России, куда она проникала нелегально, меня изумил. Я на это не рассчитывал. И хотя я жил под строжайшим надзором органов государственной безопасности и в ожидании ареста, тем не менее я решил написать новую книгу, на сей раз — «настоящую». Что я имел при этом в виду? Дело в том, что я писал «Зияющие высоты», вообще не задумываясь над тем, о чем и как писать. Материал для книги был накоплен в голове за долгую жизнь в изобилии. Писал я так, каким был мой привычный способ мышления и речи. Теперь же я решил писать книгу в два этапа: сначала накопить достаточно большую совокупность хаотически написанных текстов, а затем на основе систематизированной обработки их написать задуманную книгу. Я так и делал в течение года с сентября 1976 года по сентябрь 1977-го. Хаотично написанные заметки пересылались на Запад. Многие терялись в дороге. Но значительная часть достигала моего издателя в Швейцарии. Угроза моего ареста становилась вполне реальной. И издатель решил подготовить мои заметки к публикации, если я на самом деле окажусь в тюрьме. Я сообщил ему принципы упорядочения заметок в более или менее связный текст. В августе 1978 года я оказался на Западе. Книга уже была подготовлена к печати. Я не смог даже вставить в предисловие предупреждение о том, что это — не законченное произведение, а лишь черновые наброски, публикуемые в силу из ряда вон выходящих обстоятельств. Книга вышла в свет в начале 1979 года под названием «В преддверии рая». Моему намерению обработать ее так, чтобы получилось законченное литературное произведение, удовлетворяющее моим критериям, не суждено было осуществиться. Не было времени. А главное — замысел книги фактически реализовывался в совокупности тех книг, которые я начал писать на Западе. И опубликованные в книге «В преддверии рая» черновые наброски так или иначе использовались в них. В предлагаемую вниманию читателя книгу я включил лишь те из этих набросков, которые остались неиспользованными и которые представляют, на мой взгляд, интерес для описания предкризисной ситуации в России в семидесятых годах. К тому же многие социальные явления, казавшиеся специфическими для общества коммунистического, оказались присущими как обществам западного типа, так и постсоветской России, — факт сам по себе заслуживающий внимания.
В книгу включен также текст, который я написал в это же время, восстанавливая по памяти пропавшую часть «Зияющих высот». Этот текст был опубликован в 1979 году под названием «Записки ночного сторожа».
При подготовке к печати этой книги я сохранил все тексты в том виде, в каком они были написаны в 1976–1977 годах, произведя лишь сокращения и некоторые перестановки сравнительно с тем, в каком виде они были опубликованы. Для обработки их до уровня завершенного литературного сочинения у меня и на этот раз не было времени и сил. Кроме того, такая обработка означала бы учет тех перемен, которые произошли в нашей стране за двадцать два года, и использование того понимания описываемой реальности, какое у меня сложилось теперь, в конце 1999 года. А для этого надо писать новую книгу, причем писать совсем иначе, чем я это делал в начале моего литературного творчества. А у меня для этого нет не только времени, но и желания.
Должен предупредить читателя о том, что эта книга — не для легкого чтения и развлечения, а для работы и размышлений, причем для размышлений неприятных. Я делал эти заметки, будучи исключен из нормального советского общества в качестве чужеродного для него явления (в качестве отщепенца) и находясь в состоянии безвыходного отчаяния. Но это не значит, что я тогда ошибался. Отчаяние не есть истина, но не есть и заблуждение. Оно есть состояние. Оно было. И боюсь, что оно не ушло насовсем в прошлое.
В то время, когда писались эти тексты, я был убежден в прочности и жизнеспособности Советского Союза и советского (коммунистического) социального строя. Я, конечно, знал о диссидентском движении. Но мои критические умонастроения сложились и развивались независимо от западного влияния и диссидентства, сложились на основе наблюдения и переживания имманентной эволюции советского общества. Я сознательно ставил перед собой задачу изучить и описать в литературной форме именно этот аспект советской истории, отвлекаясь от ее внешнего аспекта. Тем более, в это время наметилась тенденция к спаду диссидентского движения. Я тогда имел весьма смутное представление о ходе «холодной войны» и о ее механизмах. Лишь через несколько лет (в 1984 году) я стал догадываться о переломе в западной стратегии «холодной войны» в направлении подготовки советской антикоммунистической «революции», то есть грандиозной диверсионной операции по разгрому Советского Союза и советской социальной системы. Этот внешний аспект нашей истории отбросил на задний план процессы во внутреннем аспекте, деформировал их и поглотил до такой степени, что специфически коммунистические перспективы эволюции нашей страны остались незамеченными или сфальсифицированными.
Часть первая
В МОЗГУ РОССИИ
Не раскаяние (и негодяи иногда раскаиваются), а лишь искупающее действие зачтется тебе, — было сказано в «Евангелии для Ивана». Грешно не сопротивляться насилию, но еще больший грех — оставаться равнодушным при виде насилия. Помни, что даже молчаливое думание есть дело. Именно из незримых мыслей протеста складывается могучее незримое поле протеста, вне которого немыслимо зримое действие. Даже думая, ты вносишь крупицу силы в общее дело защиты человека. Все это было сказано в «Евангелии». И еще там было сказано:
