— Не совсем понимаю.
— Никогда не бывало, чтоб Виктор не вернулся. Ни разу за все время нашей совместной жизни.
— Сколько лет вы женаты?
— Девятнадцать с половиной, — ответила Джоан и могла бы добавить: три недели, четыре дня, шестнадцать часов и еще семь минут. Слишком долго.
Следующие четверть часа она как будто провела в суде на допросе. Друзей обзвонили? Тед и Мэдж не видели Виктора, не получали от него известий. А родственники? У него только сестра в Мельбурне.
Сержант Уоттс записывала мучительно медленно.
Джоан изо всех сил старалась выдержать тон любящей жены. Виктор идеальный мужчина во всех отношениях. Она его обожает. Он ее обожает. Они за все время ни на день не расставались. Конечно, всякое бывало, как у любой супружеской пары. Он сильно переживал, попав под сокращение. Страшно переживал, совсем упал духом.
Но всегда обязательно возвращался домой. До вчерашнего вечера.
Даже после этого сержант Уоттс снова переспросила, не случалось ли такого раньше. Джоан снова заверила, что не случалось, и повторила, что муж жутко расстроился, узнав о сокращении.
Сержант Уоттс из дружины по поддержанию общественного порядка проявила полное сочувствие.
— Вы звонили ему на мобильный?
Джоан на миг побледнела, в желудке заработала бетономешалка, сержант Уоттс расплылась в глазах.
— Конечно… Постоянно звоню.
— Думаете, увольнение с работы задело его гордость?
— Он гордый человек, — подтвердила Джоан. Все лучше, чем объявить его самолюбивым кретином.
— У вас есть его фотографии, которые мы смогли бы размножить и распространить?
— Отыщу.
— Это поможет.
— Принесу.
— Слушайте, — продолжала сержант Уоттс, — понимаю, вопрос неудобный, но не было ли у него романа на стороне?
Джоан затрясла головой:
— Нет. Он любит меня. Мы были очень близки. Мы очень-очень близки.
— Вас тревожит его психическое состояния после потери работы?
— Ужасно тревожит. — Дэн велел подчеркивать тревогу. Дэн велел внушить полиции мысль, что Виктор мог решиться на самоубийство. — Он гордый человек. Получив известие, пришел домой в слезах, выплакался от всей души.
Вранье, конечно. Пришел домой в стельку пьяный, советуя боссу сунуть его должность себе в задницу.
— Подозреваете, что он мог покончить с собой, миссис Смайли?
— Подозреваю…
Джоан уехала из участка, довольная собой. Кажется, убедительно изобразила отчаявшуюся и горюющую жену исчезнувшего мужа.
У сержанта Уоттс из дружины по поддержанию общественного порядка было другое мнение.
«Эта женщина мне не понравилась», — записала она в протоколе.
12
Да, Джоан вполне довольна собой. Держалась хорошо, разыграла грандиозный спектакль. Главное, что сержант Уоттс ей поверила. И особенно, что причислила Виктора к группе высокого риска.
Успех!
Невозможно дождаться встречи с Доном.
Прежде всего, надо вести себя нормально, поэтому она нормально отработала смену в супермаркете. Только думала о другом, и поэтому без конца допускала ошибки. Ровно в шесть поехала домой. Замечательно, что не надо автобуса ждать.
Повернув на свою улицу, заледенела от страха при виде белого фургона на подъездной дорожке, стоявшего задом к дверям гаража.
Остановила «астру» на дороге и бросилась в дом. В прихожей стоял Дон в засаленных джинсах и грязной пропотевшей футболке, весь в пыли, похожий на привидение.
— Ну, как? — спросил он.
— Что там за фургон? Чей? — нервно выпалила Джоан.
— Успокойся, милочка. Не поцелуешь папочку?
Пропустив вопрос мимо ушей, она взволнованно повторила:
— Что это за фургон? — одновременно оглядываясь на столик в прихожей в поисках мобильника Виктора.
— Успокойся. Я его позаимствовал у приятеля. Потом расскажу зачем. А пока ты рассказывай.
— О чем?
— О том, что было в участке.
— Ветерком пронесло.
— Настоящая кинозвезда! — Он схватил ее, хотел поцеловать, она отвернулась, поцелуй пришелся в щеку.
— Ты весь в поту, — проворчала Джоан, вырвавшись из объятий.
— Пахал, пока ты изображала кинозвезду.
Она себя не чувствует кинозвездой. Очень хочется выпить стакан вина. Потом еще и еще.
— Я должна Виктору позвонить.
— Ошалеешь, если ответит.
— Не смешно. В полиции спрашивали, звонила я ему или нет. Надо было подумать насчет телефона. Как глупо. Почему ты не подумал?
Дон только пожал плечами.
— Не пришло в голову.
— Очень хорошо, — едко заметила Джоан. — А о чем мы еще не подумали? Ты говорил, что все под контролем, все спланировано. Идеальное убийство…
— Так и было, — кивнул Дон. — Пока нам не стало известно про сахар и пока ты его молотком не прибила.
— Про сахар надо было раньше узнать, — буркнула она.
— Ладно, теперь что есть, то есть. Не беспокойся, я все устрою.
Джоан вытащила из сумки мобильник, набрала номер Виктора. Телефон на столике в прихожей прозвонил шесть раз и умолк. Через пару секунд в трубке раздался голос: «Здравствуйте, это Виктор Смайли. Простите, не могу ответить. Оставьте, пожалуйста, сообщение, и я перезвоню».
Как странно его слышать… Джоан напряглась, растерялась, но твердо проговорила:
— Привет, дорогой. Где ты? Перезвони, пожалуйста. Я волнуюсь, скучаю. Люблю тебя.
— Врешь, — сказал Дон, когда она разъединилась. — Ты его не любишь.
Лицо Джоан горело огнем.
— Мертвецам не врут, правда?
