(нарисовал на удивление быстро, причем в аксонометрии — или как там это называется? В объеме, в общем). Потом отдельные детали — цепную передачу, руль, педаль — последнюю несколько раз, чтоб было видно, что она способна поворачиваться вокруг оси…
Мда. И еще раз мда. И еще три раза мда. Версия о том, что мы просто заплутали в десяти км от родного города, а потом встретили странного туриста на
— Пап, мы, кажется,
Ясен пень, читал, причем ей же вслух. И Бушкова. И Белянина. И еще кучу всякой фантастики, где герои прыгают из мира в мир, как блохи. Не скажу, что я был ошеломлен до потери дара речи. Но было мне крепко не по себе.
Незнакомец продолжал рисовать с невероятной скоростью (причем страницы в его блокноте, как оказалось, были сложены гармошкой, словно в детской книжке), мы с Юлей время от времени перешептывались.
— Па, а мы домой отсюда попадем?
— Да. Наверное.
— Ой, пап, ты ж сам не знаешь. В Нарнии и других фантастиках это обычно дело сложное.
— А зачем тогда спрашиваешь, если сама видишь, что я не знаю? Нужно к местному Гудвину идти, по дороге, вымощенной желтым кирпичом.
— А если он окажется великим и ужасным обманщиком?
Да, не самый я удачный литературный пример выбрал.
Водитель-художник тем временем закончил этюды (кажется, продолжал бы еще, но то ли время его поджимало, то ли еще что-то), посмотрел на нас внимательно, несколько раз энергично махнул рукой в ту сторону, куда направлялся до встречи с нами и несколько раз произнес что-то вроде 'Пыргарья'. Потом пошарил в карманах куртки, вытащил кусок бумаги, что-то там начиркал, сунул нам в руки, еще раз махнул рукой вдоль дороги, забрался в свою колымагу, крутанул там какую-то ручку. Повозка фыркнула перегретым чайником и плавно покатилась. Мы посторонились, давая ей дорогу. Пара минут — и странное средство передвижение скрылось из глаз, оставив на память легкий запах костра и полное ощущение шизофрении.
Глава 2. 'Я из лесу вышел'
Я повертел в руках рисунок незнакомца. Почти правильный квадрат примерно в две ладони. Бумага на ощупь непривычная, больше тонкую-тонкую кожу напоминает: очень гибкая, не шуршит, поверхность слегка бархатистая.
Коричневые, словно сепией сделанные, линии что-то должны были обозначать. Вряд ли это письмена, тем более, что в одном из углов красовалось нечто, напоминающее буквы. Но что тогда символизируют все эти полосочки и значочки?
Юля подошла слева и сунула нос в картинку.
— Пап, по-моему, это план.
— План чего?
— Местности, где мы стоим. И указание, куда дальше ехать.
— С чего ты взяла?
— Вот смотри. Это, — она ткнула пальцем в правый нижний угол — гном нарисовал свою четырехколесную каракатицу и рядом — наших два велосипеда.
— Гном?
— А кто? Маленького роста, бородатый, от машин в восторге. Пока не знаю другого слова, буду называть его гномом.
— Ладно, гном так гном. Заметь, ни себя, ни нас он не нарисовал.
— Ага. Я ж говорю — для него машины важнее. Вот смотри, — ее палец двинулся вдоль самой толстой коричневой линии, — он еще раз нарисовал свою машину, а потом — еще раз. Вроде как он так поедет. А вот это — развилка на дороге. И левый путь перечеркнут. Значит, нам туда ходить не нужно. А дальше дорога куда-то въезжает. Вот эта зубчатая линия — наверное, забор. А в нем ворота.
— Или это граница леса. И чего делать будем?
— А чего делать? Поедем по дороге, деваться-то некуда. В книжках при попадании из мира в мир вернуться обратно редко получалось сразу. Односторонние врата, или створки, которые сразу закрываются…
— Не слишком-то надежный источник информации о перемещениях между мирами.
— У тебя есть другой? — съязвила доченька.
— Идея!
— Какая идея?
— Иде я нахожусь?
Шутка, конечно, третьей степени свежести, но Юлька купилась, посмеялась. Атмосферу чуть удалось разрядить. Хотя, это, кажется, я был на взводе. А моя потомица и не напрягалась особенно, воспринимала все, как… Как
— Ладно, двинулись.
И мы покатили дальше по колее, оставленной диковинным автомобилем (если угодно — амобилером). Боковых ответвлений, перекрестков, тропинок и прочих возможностей свернуть, как ни странно, не было. Что еще раз подтверждало нехитрый вывод о том, что мы таки не в
— Группенфюрер, — блеснула цитатой наблюдательная до невозможности Юлька, — вы осторожно посмотрели на свои часы, они у вас отстают на семь минут. А точнее, — добавила она уже другим тоном, — они у вас не работают. И мобильник тоже.
— По поводу последнего я даже не сомневался. Если мы 'не туда попали', как вы изволили выразиться, то сети тут нет.
— А на нем не только сигнала нет. На нем вообще ничего нет — и она протянула мне трубку, недавно полученную в подарок на день рожденья (между прочим, после легкого скандала на тему 'у всех девчонок давно цветные, а я одна, как дура, буду с черно-белым ходить'). Экран, как я и ожидал, был мертвее мертвого: серый, как асфальт.
— Вредоносные последствия здешней магии, — попытался пошутить я. — Ну что, поедем налево?
— Зачем, гном же, вроде, не велел?
— Во-первых, это всего лишь твоя трактовка его каракулей. Во-вторых, может, ему интересно наши велики захапать, вот он и направил нас к себе домой.
— Ага. А по левой тропке мы как раз прямиком до родного подъезда доедем? Пап, не смеши.
— Командовать парадом буду я. Поехали налево. Вдруг мы как раз оттуда и приехали.
Фигушки мы оттуда приехали. Во-первых, поперек левой дорожки — кстати, весьма и весьма заросшей, — лежало огромное бревно, через которое мы, если мне не изменяют остатки памяти, не перелазили во время прогулки. Во-вторых, когда мы через него все же перевалили по моему упрямому настоянию, дальше пути просто не было, тропка терялась в молодой поросли. Чертыхаясь, я попытался пробиться дальше пешком, крепко обстрекался крапивой и исцарапался то ли малиной, то ли ежевикой,