Жан ничего не ответил. После короткой паузы отозвался Том:
– Так хочется увидеть сейчас запушенные снегом сосны! А здесь поглядишь – одни лишь звезды блестят на небе…
Жан крикнул слуге:
– Принесите стакан воды!
Муби продолжал:
– Да, вы вот живете вместе со своими маленькими братишками и сестренками. А у моей матери, с тех пор как умер мой отец, никого не осталось в мире, кроме меня. Ах, Жан, сначала мы жили с нею очень близко друг от друга! Но и тогда я боялся лишний раз вспомнить о матери…
Том сказал:
– Сейчас, наверно, дома горят восковые свечи… Рождественская елка… На улице играет аккордеон… Эх, сейчас бы послушать аккордеон!
Ни к кому не обращаясь, Муби тихо проговорил, как о чем-то сокровенном:
– А я благодарю судьбу за то, что пришлось провести эти дни не в одиночестве…
Он подавленно замолчал. Откинувшись на спинку стула, Жан спросил:
– Господин Провиз, сколько вы зарабатываете?
– Восемьсот.
– Неужели? – удивился Жан. – У нас столько зарабатывает шахтер. Восемьсот рупий!
Хамид сказал:
– Здесь это считается большой суммой. Обычный дневной заработок человека в Индии не более шести пайс.
– Да, это очень бедная страна, – беспечно отозвался летчик из Монреаля и затем обратился к Муби: – Пойдем в лагерь?
– Не хочется. Вы идите, а я еще подожду.
Попрощавшись, летчики ушли. Вслед за ними поднялась и вся компания. Муби долго настаивал на том, что теперь его очередь платить по счету. Шам упорствовал и даже обругал его каким-то новым ругательством, но, наконец, сдался. Муби расплатился с официантом, и они вышли из ресторана. Провиз, Пракаш, Хамид, Азра и Мумтаз стали прощаться с Муби:
– До свиданья, не забывайте нас!
– До свиданья!
Шам и Муби остались вдвоем. Они побрели по улице. Над ними сверкали рекламы английских кинотеатров. В воздухе носились запахи вина и духов, на губах людей звучали веселые мелодии европейских песен.
Около магазина, торгующего спиртными напитками, толпились люди. Какой-то служитель культа в военной форме обращался к стоявшим вокруг солдатам с христианской проповедью:
– Мы – грешники! Мы все – грешники! Пойдемте, упадем к ногам нашего Христа!
Проходившие мимо американские, канадские, австралийские и английские солдаты, останавливаясь на минуту, молча прислушивались к страстным призывам проповедника и продолжали свой путь. Несколько индийцев с большим интересом внимали речи проповедника и переводили ее своим соотечественникам, стоявшим рядом: полуголому нищему, прокаженному и какому-то слуге, державшему на цепочке тощую ободранную собаку.
– Идемте! Бросимся к ногам Христа! Мы все – овцы Христовы! – восклицал служитель культа.
– Овцы или волки? – негромко спросил Шам, ни к кому не обращаясь.
– Ваш намек относится, конечно, к войне? – сказал Муби. – Действительно, война приносит много бед, этого нельзя отрицать. Однако я думаю, что ради интересов человеческого прогресса вполне разумно проливать кровь.
– Ради чьих интересов? – переспросил Шам. – У богатых – одни интересы, у бедных – другие. Одни интересы у белых, другие – у цветных. Вы думаете, что война ведется для цветных? Вы думаете, что война служит интересам и тех и других? Нет, интересы и тех и других различны, как различны их цели. Мне иногда представляется, что это не просто война, а что это битва двух мировоззрений.
– Вы не совсем правы, – ответил Муби. – Это действительно битва мировоззрений, но не мировоззрений черных и белых людей. Мы выступаем против того мировоззрения, которого придерживаются фашистские лидеры. Такое мировоззрение, которое проповедуют Гитлер и другие фашистские деятели, – это черное мировоззрение. Такова наша точка зрения, и в этом – одно из доказательств ошибочности вашего утверждения.
– О нет, я тоже отлично знаю, как страшно такое мировоззрение! Я тоже ненавижу его! Но в чем доказательство того, что и вы не придерживаетесь этого мировоззрения?
– Доказательство этому – вся история нашей Америки! – гордо и горячо воскликнул Муби. – Англичане хвалятся своим демократизмом, русские – прославляют свою социалистическую систему, Китай – это международная колония, которую Сун Ят-сен хотел превратить в свободную страну. Наша система – так же ясна, как и наша душа!
– А Индия? Что вы скажете об Индии? – раздраженно спросил его Шам. – Очевидно, никакие моральные удары не смогут оказать сколько-нибудь заметного воздействия на непробиваемую броню ваших взглядов относительно целей войны!..
Муби ответил:
– Я являюсь гостем в Индии. Ваше правительство пригласило нас сюда. Мне мало что известно о вашей стране. Да и очень трудно мне понять все эти запутанные политические отношения. Я знаю только, что, когда недавно я был в Бенгалии и видел там тысячи людей, умирающих от голода, я очень удивлялся тому, как люди, видя, как на их глазах умирают их соотечественники, не протянут им руку помощи, не дадут и горсти риса гибнущим, и в их глазах это горе не вызывает ни одной слезы!.. Я никогда и нигде не видел людей с такими каменными сердцами! Разве это не порок вашей нации? Мне кажется, Шимми, что это не одна страна, а несколько различных стран. Все люди у вас – чужие друг другу, и каждый борется с другим за свое право жить.
– А разве кто-нибудь другой помог Бенгалии? – спросил Шам. – Разве можно считать помощью те жалкие несколько сот тысяч рупий и несколько мешков зерна, которые официально или неофициально присланы в дар стране или на имя правительства? Этого хватило лишь для бенгальского комитета по борьбе с голодом! Эта помощь была подобна капле влаги для сотен умирающих от жажды людей! Бенгалия сама спасла Бенгалию! Если бы это было не так, то сегодня вы не увидели бы ни одного живого бенгальца. Голод – всеобщее бедствие. Но ведь и помощи есть границы. Может ли помочь другим человек, который сам каждый день голодает? А в ваших домах – благополучие и довольство, у вас – обилие хлеба… Да, вы в состоянии помогать своим ближним без всякого опасения, что сами останетесь голодными. Вы можете и слезу пролить над горем своих бедняков. А вот когда у бедняка самого ничего нет за душой, – чем может он помочь своему ближнему? Слезами? Находясь в таком положении, только и остается одно – лить слезы. Но ведь чтобы плакать, тоже нужны силы, нужен хоть кусок хлеба! А когда нет ни крошки хлеба, тогда у человека нет даже слез, чтобы оплакивать горе своих ближних… Да, мы действительно не являемся единым народом, у нас много разных народов. Но ведь и в Европе тоже много народов. Говорят, им всегда готовы оказать помощь. Почему же для нас нет этой помощи? Да что там – для нас! Когда голодали балканские народы, особенно Греция – с какой неохотой союзники выделили для них небольшое количество зерна! А тут еще мы просим: дайте нам хлеба! И получаем вместо мешков с зерном ящики с виски!..
Засмеявшись, Муби сказал:
– О, хватит, пощадите! Я так часто слышу об этом!
– И что же в результате?
– Слушаю, стараюсь понять… Но что я могу сказать? Ничего.
– Почему же?
– Нам даны такие инструкции: слушать все, что говорят, и не говорить ничего самому. Особенно по этому вопросу! Сейчас я вспомнил еще один интересный факт. Мне часто говорили: не берите ничего в подарок от индийцев! Если же и возьмете, то лишь недорогой подарок.
– Почему?
– Мне рассказывали, что у индийцев есть такой обычай: подарив тебе дешевую безделушку, они
