— Вот и чудесненько. Мухомор у нас гением будет. Молния абы в кого не попадает!
Странный запах. Полынь? Очарование? Леночка?
— Спасибо за абсент. Хорошо горит, зараза!
Моё тело… где оно? Я видела только огонь вокруг. Где моё сознание? Кто я? Кто во мне ещё жив и почему я перестала что-либо чувствовать?
— А-а-а-а-а-а… Помогите…
Мой крик! Это я кричу, мне больно… Это не сон, это не видение… не может быть!!! Я хочу проснуться… закройте меня, я не хочу, чтобы меня читали! Не читайте меня, пожалуйста… Помогите… Что вы делаете… люди…
— Давай вернёмся на площадь.
— Это кто говорит? — Мария остановилась и замерла.
— Это я, Анна, зову тебя.
Откуда появилось желание? Я не знаю. Но то, что я, Книга, могла говорить с человеком, находясь у него в мешке за плечами, и человек меня слышал и понимал… Чудо?
Мешок был залатан в нескольких местах, и я могла наблюдать улицу сквозь щель.
На площади происходило ужасное. На деревянном помосте стоял столб. Обнажённую девушку привязали к столбу и сжигали живьём. Палачей я не видела, зато слышала шум взволнованной толпы и чувствовала липкие слёзы Марии на своих щеках.
— Это же Анна! Господи, что они делают! Она живая!
Я почувствовала, что Мария побежала, но два стражника преградили ей путь.
«Почему Книги не сжигают себе подобных?» — спросила я.
— Анна, я здесь! Я здесь… Анна, я здесь… Я здесь… — Мария упала на колени, кричала, плакала и неистово молилась.
К ней подошли какие-то люди. Я их помнила, но не знала. Иисус, Симон, Андрей, Фома…
— Её предал Иуда, — сказал Фома.
— На её месте должен быть я, — сказал Иисус.
— Она спасает тебя, — добавил Андрей.
Я потеряла сознание от беспомощности и на миг открыла глаза. Как же мне легко… Как легко!!! Главное, чтобы он жил. «Главное, чтобы он жил». Главное, чтобы Он жил…
Крот, Динозавр, Жанна и Ирина сидели вокруг костра. Я видела их головы откуда-то сверху, всё ещё чувствуя сладковато-очаровательный запах густого дыма. Там, внизу, в огне догорала Книга — то, чем я никогда не была.
Вдруг Ирина сложила руки в молитвенном жесте и посмотрела на меня — в небо. Она что-то прошептала про себя, но я услышала только одно слово: «Спасибо».
Я благодарно улыбнулась ей в ответ.
И это было последнее, что я запомнила перед тем, как забыть навсегда.
Меня окликнули. Мне почудилось? Нет. Меня касались. Сколько времени прошло? Нисколько. Вот только что я делаю в лесу, летом, вечером, да ещё в таком виде?!
— Привет! Я Саламандра, Дух Огня. Меня зовут Эон, — услышала я незнакомый голос.
Хорошо. Замечательно. Боже, какая ты красивая!
— Привет, меня зовут Безусловная Любовь. Я — Литературное Произведение.
— Ты тоже Боже, ты тоже красивая. Но у тебя непонятное имя, у тебя длинный и странный титул! Впервые встречаю такую душу.
Замечательно. Хорошо. Ты мои мысли читаешь.
— А не придумать ли тебе прозвище? — предложила Эон.
— Знаешь, давно мечтала об этом. Может быть, прозвище «Анна» подойдёт? Как ты думаешь?..
«Я не думаю» — ответила Эон и обволокла мою руку.
Мы полетели.
Небольшая комната, единственным источником света в которой был бронзовый канделябр с тремя витыми свечами, казалась воплощением вечного тепла и робкой тишины. Беззвучно тикали настенные часы, за окошком накрапывал мелкий осенний дождь. За столом из красного дерева сидел пожилой мужчина в больших очках и что-то записывал в толстую тетрадь. Вся стенка перед ним была увешана написанными в разных стилях портретами одного и того же человека, известного среди людей как Иисус Назаретянин. Не сильно разбираясь в живописи, я всё же могло отличить приглаженную пастель от кусковатого масла, а сюрреалистическую темперу — от примитивной детской акварели.
«Хрестос, Мэри, 4 года» — прочитало я и спустилось чуть ниже. На столе моего Автора лежали уже изданные Книги, ради любопытства я прочитало имена некоторых из них:
«Учение Храма», «Сектоведение», «Опыт Дурака», «Апологетика», «Лирика», «Восстание Ангелов», «Кольцо Нибелунгов».
Автор на секунду приостановил писание, задумался, посмотрел на меня.
— Ты чудо, — сказал он. — Какое же ты чудо!
— Знаю, — рассмеялось я.
— Ещё пара абзацев, хорошо? И, пожалуй, будем завершать. Времени полтретьего ночи, да и вообще, весна на дворе.
— Вроде как осень? — засомневалось я.
— Вечно ты путаешь время и вечность! — рассмеялся Автор. — За то и люблю.
— Я тебя тоже люблю! — откликнулось я. — Завершай меня. Пожалуйста.
Автор благодарно улыбнулся в ответ.
Я открыла глаза, но не увидела света. Вокруг меня недоумённо хлопали глазами странные существа в мягких переплётах с одинаковыми рисунками на обложке. Они оглядывали меня со всех сторон, копошились и попискивали. От этой суеты соседи оживали и принимались подражать тем, кто привёл их в чувство.
Я знала, что я — Книга. Откуда во мне появилось это знание, я понять не могла. Поскольку других сведений о себе обнаружить не удалось, я озвучила то, что было:
— Я — Книга.
— Впервые встречаю Книгу, с рождения знающую своё имя, — ответил кто-то.
— Вы о чём? — не поняла я.
— Зовут тебя так, дурёха! Якнига.
— Ой, спасибо, что вы мне сказали. Якнига. Красивое имя. А вас как зовут?
— Не знаю, прочитай, пожалуйста, у меня на обложке написано.
— У тебя написано «Безусловная Любовь». Тоже красивое имя…
— Бе-зус-лов-на-я-лю-бовь… — повторило Существо.
Вдруг я неожиданно резко подпрыгнула вверх и полетела. Но не одна — все Существа, которые были рядом со мной, тоже полетели. Куда мы летели, я не знала, поэтому на всякий случай съёжилась и зажмурилась.
Но ощущение неизвестности продолжалось совсем недолго — вскоре последовало приземление. Оно было неожиданно приятным. Я открыла глаза, с трудом привыкая к свету.
— Привет, Якнига! Очнулась? — спросил кто-то.
