изоленты.
Салли прошлась по комнате, взяла стул и подтащила его ко мне. Затем села на него верхом, широко расставив ноги, и положила локти на спинку стула. В одной руке у нее была пистолет.
— Глен, мне очень жаль. Тебя и твою Шейлу, будь вы неладны. Она была слишком хорошей, а ты… ты тоже отличный парень.
В голове у меня стучало, и чувствовался привкус крови во рту. Я понял, что на лбу у меня довольно большая рана и кровь стекает мне на лицо.
Но помимо боли я испытывал еще одно странное ощущение. Головокружение. Казалось, комната вертится у меня перед глазами. Сначала я подумал, что это из-за раны на голове, но теперь уже не был в этом уверен.
Это чувство напоминало… легкое опьянение.
— Подействовало, да? — спросила Салли. — Голова пошла кругом и все такое? Я привыкла давать инсулин отцу. Но тебя я накачала не им. А водкой.
— Шейла, — проговорил я, — вот что ты сделала с Шейлой!
Салли ничего не ответила, а лишь посмотрела на меня, потом — на часы.
— Но зачем, Салли? Зачем?
— Я прошу тебя, Глен, забей. Скоро тебе будет очень хорошо. А все остальное не важно.
Она была права. Мое головокружение совсем не было связано с ударом формой по голове.
— Расскажи мне, — взмолился я. — Мне нужно знать.
Салли поджала губы и отвернулась. Затем снова посмотрела на меня.
— Мой отец еще не умер, — сказала она.
Что за бред?
— Я не… что?
— Мой отец, — повторила она, — тогда еще не умер.
— Не понимаю…
— Когда я разговаривала с тобой тем утром и сообщила, будто он мертв, он на самом деле был при смерти. Я дала ему двойную дозу гепарина и ждала, пока он умрет от внутреннего кровотечения. А этот сукин сын начал потихоньку оживать. И тут Шейла со своей чертовой лазаньей! Вошла, даже не постучав! Просто сказала что-то вроде: «Ой, Салли, мне так тебя жаль. Вот я принесла тебе кое-что. Можешь положить в холодильник и съесть потом». В этот момент она увидела, что мой отец все еще дышит, и спросила: «В чем дело? Он жив?» И начала кричать, что нужно вызвать «скорую».
Я моргнул. Лицо Салли то расплывалось, то снова виделось в фокусе.
— Ты убила своего отца?
— У меня не было больше сил выносить это, Глен. Я отказалась от своей квартиры — не хватало средств платить аренду, так как все деньги уходили ему на лекарства, — и переехала сюда. Ты даже не представляешь, какие они сейчас дорогие! А в скором времени мне пришлось бы поместить его в специальное заведение, где ему могли бы обеспечить уход. Тебе известно, сколько это все стоит? Мне пришлось бы выставить на продажу этот дом, и как ты думаешь, много я выручила бы за эту развалину при нынешнем экономическом кризисе? Я поняла: он все равно умрет — на следующий день после того, как я окажусь на улице. Мне просто нужно было ускорить его кончину.
Она вздохнула.
— Я не могла позволить Шейле рассказать все полиции, поэтому ударила ее по голове и накачала выпивкой.
— Салли, это ты подстроила…
— Глен, как ты себя чувствуешь? Уже захмелел? Голова больше не болит?
— …ту аварию. — Я пытался закончить фразу, не глотая слова.
— Просто расслабься, — сказала она. — Так будет лучше.
— Как… как ты это сделала?
Салли опять вздохнула.
— Мне помог Тео. Приехал, не мог поверить, что я натворила, но мне стало известно о поддельном оборудовании, которое он взял у Слокумов и установил в доме Уилсонов, поэтому у него не было выхода. Я подогнала машину Шейлы к съезду, усадила ее за руль, а Тео подвез меня обратно. Но сегодня мне придется все сделать самой.
— Салли, Салли, — проговорил я, пытаясь сохранить ясность мыслей, несмотря на алкоголь в крови, — ты… ты была нам как родная…
Она кивнула:
— Знаю. Мне очень стыдно. Но видишь ли, Глен, в последнее время ты стал строить из себя святошу, и твое поведение не оставило мне выбора. Я приняла решение. Теперь я сама о себе позабочусь. И никому не позволю вмешиваться.
— Записка Тео, — пробормотал я, — когда он говорил, что ему жаль…
— Да, по отношению к тебе он повел себя как засранец, но и у него была совесть. Она съедала его. Как огонь. Шейла. Ему хотелось во всем сознаться…
— Дуг, — прошептал я. — Ты его подставила… да? Положила те коробки в его машину, чтобы отвести подозрения от Тео?
— У меня нет желания говорить об этом, Глен. Это слишком болезненно.
— Как… черт… подожди… ты убила Тео? Это была ты?
Впервые мне показалось, что я увидел на ее лице печаль. Салли потерла глаза.
— Я поступила так, как считала нужным. А сейчас я сделаю то, что должна сделать.
— Своего… жениха…
— Он позвонил мне из трейлера и сообщил, что больше не может молчать и должен сказать Дугу, что тот не виноват. Я велела Тео ничего не предпринимать, пока не приеду. А когда явилась на место, согласилась, предложила позвонить Дугу и пригласить его, чтобы объясниться с глазу на глаз, поскольку это был честный поступок. Когда Тео закончил говорить по телефону, мы вместе пошли в лес. Я взяла с собой пистолет отца.
Слеза покатилась по ее щеке.
— Я спрятала свою машину, а затем припарковала автомобиль Тео на дороге, чтобы Дугу пришлось вылезти из своего автомобиля и пойти пешком. Пока он бродил вокруг трейлера, я незаметно подбросила пистолет в его машину. В машину Бетси.
Я понял, что она сказала, но разум мой стал постепенно затуманиваться.
— Дело в том, Глен, что я скорее буду одинокой, но свободной, чем замужней, но осужденной на пожизненное заключение. А теперь ты должен встать.
— Что?
Салли поднялась со стула и присела передо мной на корточки. В одной руке она держала пистолет, другой схватила меня за локоть, дернула и приказала:
— Давай шевелись!
— Салли, — проговорил я, упав на колени и слегка раскачиваясь, — ты тоже оставишь меня на обочине?
— Нет. С тобой все будет иначе.
— Что?.. Как?
— Глен, пожалуйста, пойдем. Ты не можешь ничего изменить. Не усложняй все для нас обоих.
Она с силой дернула меня и заставила подняться с колен. Салли была почти одного роста со мной и всегда поддерживала хорошую форму. К тому же мое опьянение давало ей дополнительное преимущество. Я попытался освободить руки, но Салли крепко обмотала их изолентой. Возможно, мне удалось бы распутать ее, будь у меня достаточно времени.
— Что ты делаешь?
— В ванную! — скомандовала Салли.
— Что? Мне не нужно в ванную! — Я на минуту задумался. — Наверное.
Я покачнулся. Да, я был в стельку пьян.
— Глен, сюда. Иди медленно. — Она терпеливо вывела меня из кухни, мы прошли через столовую,
