важные дела, хитро прищурился и немедленно организовал разрушителям своих планов достойное возмездие. Раскурив очередную трубку, он принялся делиться с Кантором, а заодно и со всеми присутствующими своими соображениями по поводу максимально эффективной организации труда и построению процветающего хозяйства в одной отдельно взятой деревне. Причем это были не общие теоретические рассуждения, а подробный бизнес-план с цифрами, которые уточнялись и подсчитывались по ходу рассказа. Спустя четверть часа слушатели готовы были отправить его величество хоть к черту на рога, а заодно пришибить на месте дона Херинельдо, который исправно поставлял ему данные о среднегодовом улове скумбрии, урожайности апельсиновых деревьев, орошении огородов, торговых маршрутах и ценах на продукцию. Заскучавшая Ольга под это дело незаметно ополовинила кружку и сжевала с полкило сыра, а затем нашла себе другое развлечение — стала наблюдать за усилиями мужиков, которые как раз возобновили свои труды по добыче трупа с дерева.
Поначалу их действия были просты и понятны. Самый молодой влез на дерево и принялся изо всех сил трясти нужную ветку, но покойник и не думал падать. Затем спасательная операция приобрела некое странное направление. Селяне заняли балкон этажом ниже и оттуда принялись бросать сидящему на дереве товарищу моток веревки. С третьего раза это им удалось, и веревку стали натягивать в несколько рядов между балконом и деревом. Что они пытались этим достигнуть, для Ольги осталось загадкой.
Пока она гадала, что бы это значило, королевский бизнес-план уперся в недостаток исходных данных. Дон Херинельдо не знал, как у его нового соседа обстоит дело с пастбищными землями и сколько овец и кур теоретически можно на них прокормить. Сам Диего тоже не имел об этом понятия, чем с восторгом воспользовался.
— А вот я сейчас пойду узнаю! — с трудом скрывая радость, воскликнул он и вскочил со скамьи.
При этом хитрец как бы мимоходом подхватил за талию Ольгу и пригласил пройтись с ним. Как будто знал точно, что она предпочтет его общество выслушиванию королевской лекции. А впрочем, они ведь давно знакомы, и у него было достаточно времени, чтобы изучить возлюбленную и научиться предсказывать ее поступки. У Ольги мелькнула было нехорошая мысль — сделать дорогому Диего маленькую пакость и отказаться, чтобы не хитрил. Но не хватило у нее на это сил душевных, ибо действительно хотелось пройтись с мистралийцем и не хотелось слушать нудные расчеты.
Диего почему-то направился прямиком в здание, хотя по идее там не должно было быть ни души, за исключением тружеников на балконе, которые теперь развешивали на натянутых веревках разные покрывала и подстилки. Раз снять неуместный объект никак не получается, смекалистые мужички решили таким простейшим способом скрыть его от взоров впечатлительных гостей.
Ольга послушно последовала за Диего, однако не преминула спросить:
— А что мы забыли внутри? Или у тебя овцы прямо в замке пасутся?
— Сейчас мы возьмем в кладовой землемер, — серьезно пояснил Диего, — и пойдем обмерять пастбища. Думаю, за ночь управимся. А поутру пересчитаем овец и кур. Да и каждую скумбрию не мешало бы пометить…
— Нет, а правда — зачем мы идем внутрь? — отсмеявшись, вернулась к теме Ольга.
— А там, внутри, у меня есть тайный подвал, где я держу в цепях юных девиц, с коими предаюсь всяческим гнусным извращениям, — так же серьезно сообщил нахальный мистралиец. — И я собираюсь хитростью увлечь тебя туда, чтобы тоже к этому делу пристроить.
— Да нет, я серьезно!
— Так и я совершенно серьезно! — Диего толкнул дверь и отступил, пропуская даму вперед. — Сейчас я заманю тебя в темные запутанные коридоры и там, среди паутины и засохших скелетов, коварно наброшусь сзади и жестоко изнасилую…
— Сзади? — Ольга успешно изобразила ужас обреченной жертвы, хотя дверь за ее спиной захлопнулась как-то гулко и неприятно.
— И сзади тоже. Что ж, по-твоему, если достойному кабальеро попадается в темном коридоре беспомощная девица, то он изнасилует ее только один раз?
— По-моему, она ему и одного раза не даст, — мстительно заявила Ольга. — А сразу врежет кружкой по башке. По чьей-то нездоровой контуженой башке. Я так и знала, что к этому все идет!
— К чему? — уже обычным голосом переспросил Диего, уверенно направляя ее в сторону лестницы.
— К тому, что сначала ты меня вроде как пригласишь в гости, потом напоишь, потом уведешь в укромный уголок и начнешь лапать, а потом я проснусь в твоей постели!
— Нет, ну если этот вариант тебе нравится больше, чем темный коридор со скелетами, то я только рад. Потому что никаких скелетов у меня, честно говоря, нет… Постели, наверное, тоже, но, если понадобится, ее организовать проще. Представляешь, сколько хлопот — призывать пауков, чтобы затянули коридор паутиной, потом выкапывать всех, кого только сегодня закопали, высушивать до скелетов, расставлять по углам… Тебе точно не хочется скелетов?
— Постели мне тоже не хочется. Но если у тебя ее все равно нет, то куда мы идем?
— Для начала куда-нибудь подальше от его величества. А там… Я сам не знаю. Я в замке еще не был, хочу посмотреть, как тут теперь. Вот, например, этажом выше была папина лаборатория. Хочешь, посмотрим, что от нее осталось?
— Вряд ли что-то вообще. Здесь ведь после него жили другие люди. Охота тебе расстраиваться?
— Так что теперь, и не смотреть вовсе, чтобы не расстраиваться? Все равно ведь придется. Или тебе лень подниматься по лестнице?
— Не лень, а неохота лазить по твоему пыльному жилищу. Ой, ну вот, я уже испачкалась…
— Тогда заходи вот сюда. — Диего толкнул дверь. — Здесь не пыльно и даже есть где присесть.
Маленькая, но чистая комната показалась Ольге невероятно уютной, несмотря на полное отсутствие мебели. Вместо мебели на полу лежали шкуры — самые настоящие и совсем не пыльные, как будто их действительно регулярно пылесосили.
— Когда я был маленьким, это была моя комната, — продолжал Диего, усаживаясь на самую большую шкуру. — Тогда она казалась мне огромной. Но отчего-то мне всегда было хорошо здесь. Именно в этой комнате. Потому я и попросил, чтобы ее прибрали. Может, я здесь переночую.
— Так вот почему здесь чисто, — догадалась Ольга. — А шкуры здесь тоже были?
— Нет, шкуры мы конфисковали у разбойничков. Они в кладовке с награбленным лежали, упакованные, в мешках. На них так здорово валяться, особенно зимой. Никогда не пробовала? Хочешь попробовать? — Он осторожно улегся на спину и похлопал по мохнатому бурому меху.
— Я так верю. Диего, неужели ты не понимаешь, что это все просто смешно?
— Местами смешно, — с готовностью согласился мистралиец. — Если, конечно, мы говорим об одном и том же. А местами раздражает. Неужели ты до сих пор злишься на меня за то несчастное письмо, которое я позабыл выкинуть спросонок?
— Я не злюсь на тебя.
— Ты просто меня больше не любишь?
— А это уже нечестно!
