разобраться, издевается над ним парень или на самом деле так хорошо думает о саамах.
Но Надя уловила в селивановской интонации ехидную нотку и решила прекратить ненужный разговор.
– Тут бы и твой псевдонойд не помог, – положила она ладонь на плечо мужу, незаметно для него состроив при этом суровую гримасу Селиванову.
– Что за Пседа?.. – удивился Нанас. – Ты что, забыла – нойда же Силаданом зовут!
– Не Пседа, а «псевдо», – поправила Надя. – Это значит – ненастоящий, обманщик.
– Ну, он обманщик, да, – кивнул ее муж. – Он нам неправду говорил о том, что дальше сыйта ничего нет, но, – тут он помотал вдруг головой, – не совсем он и ненастоящий.
– Это как?.. – удивилась девушка. – Я из твоих рассказов поняла, что он лишь притворялся нойдом, но ничего не умел…
– Сначала, когда я жил в сыйте, – помолчав, негромко заговорил Нанас, – я думал, что Силадан настоящий нойд. Он ведь и перед охотой или рыбалкой шаманил, добычу приманивал, и больных с ранеными заговорами и травами лечил, и дождик, когда надо, призывал или останавливал. А самое главное – он с духами мог разговаривать. Так я думал. Я ведь не знал, что никаких духов нет. Правда, я и тогда его не любил – он ведь мою маму постоянно унижал, а я никак не мог понять, за что. Теперь-то понимаю, она ведь раньше учительницей была, я рассказывал… То есть, я теперь думаю, она не глупее Силадана была и знала, что он нам много неправды внушает, может, даже и ему об этом говорила, вот он и отыгрывался… Мне теперь вообще думается, что мама заболела не просто так, – это он на нее порчу навел! – Зубы парня сжались и скрипнули, а глаза подозрительно заблестели.
– Постой, – замотала головой Надя, – ты что-то меня совсем запутал!.. Так ты только раньше думал, что он по-настоящему умеет колдовать, или ты и сейчас так же думаешь?
– Раньше думал. Когда узнал про его ложь и про то, что духов нет, стал думать, что и все остальное его колдовство неправда. А теперь, когда некоторые случаи вспоминаю, опять думаю, что он все же умел что- то… То есть, умеет.
– Это какие такие случаи? – заинтересовался разговором Андрей Селиванов, да и Гор перебрался с кормы к ним поближе.
– Да вот хотя бы с охотником одним однажды приключилось, с Никигором… Он простужен был сильно, его Силадан отварами лечил. Тут его друзья на охоту собрались, и Никигор тоже с ними захотел – ему уже лучше стало легохонько. Силадан узнал и запретил ему идти охотиться – мол, еще не вся болезнь вышла, хуже себе сделаешь. А коли не послушаешься, говорит, то тебя медведь задерет. Никигор потом с друзьями посмеялся: какой медведь зимой?.. Ну и пошел на охоту. Ух, Силадан рассердился! Ругался так, что на весь сыйт слышно было. Вот увидите, кричал, что бывает с теми, кто моих запретов не слушает!..
– И что, задрал того парня медведь? – нервно хохотнул Селиванов.
– Задрал. Как раз на него шатун вышел. Правда, не до смерти задрал – остальные охотники вовремя на крик прибежали, забили медведя. А когда Никигора в сыйт принесли, Силадан его поначалу лечить не хотел – пусть, говорит, подыхает, коли меня ослушался. Насилу его мать парня уговорила.
– Ну, это случайность, – махнул рукой Андрей Селиванов. – Силадан и сам этого не ожидал – вот уж, наверное, обрадовался!
– Случайность?!.. – взмахнул Нанас руками. – А Великая рыба – тоже случайность?
– Какая еще Великая рыба? – захохотал водитель. – Кит, что ли? Где это ты с ним повстречаться успел?
– Я с ней не встречался. Один раз думал, что встретился, но это подводная лодка оказалась…
Селиванов заржал во все горло, даже согнулся пополам, схватившись за живот.
– А вот и зря ты смеешься, – казалось, вовсе не обиделся Нанас. – Великая рыба на самом деле есть. Я еще маленьким был, когда нам, ребятне, один из старейшин рассказывал, как поначалу, когда только сыйт у Сейдозера основался, у рыбаков что ни день – то напасть случалась. Сети поставят, придут проверять – а те в клочья изодраны. Потом двое рыбаков домой не вернулись. Стали искать – нашли только обломки лодки, а люди пропали. Потом еще один рыбак сгинул – даже обломков не нашли. Пошли нойду кланяться, чтобы тот духов умаслил. А Силадан покамлал и говорит: это не духи, это Великая рыба проказничает. Взял у рыбаков лодку и ночью поплыл куда-то в одиночку. Под утро вернулся – усталый, едва на ногах держится. Все, говорит, Великая рыба больше не будет мешать. Но как с уловом домой возвращаться станете, самую большую рыбину в озеро кидайте – на откуп Великой рыбе.
– Ну вот ты тогда маленьким был, – опять гоготнул Селиванов, – да и до сих пор, похоже, не вырос! Вам старейшина сказки рассказывал! Обычные сказки, неужели непонятно?
– Смотрите, что это?! – незнакомым писклявым голосочком воскликнул вдруг Гор, вытянув в сторону озера трясущуюся руку.
Решив, что старый варвар все-таки обнаружил погоню, Надя схватила автомат и лишь тогда развернулась лицом к воде. Развернулась – и замерла, чувствуя, как запредельный ужас сковывает холодом мышцы.
– Глаза!.. – хрипло выдохнул кто-то рядом – Селиванов или Нанас, она не поняла.
Да, метрах в десяти от лодки из воды на них смотрели глаза – огромные, с миску, жемчужно-белые, с темно-красным, зловещим зрачком. Покрытая почти черной чешуей голова чудовища поблескивала под лучами незакатного солнца.
Сколь долгим по времени был этот гипнотический взгляд – никто потом точно вспомнить не мог, кому- то показалось, что прошла пара секунд, а кто говорил о нескольких минутах. Но когда существо, распоров гигантским плавником озерную гладь, шлепнуло по ней напоследок широченным хвостом так, что волны закачали катер, все одновременно выдохнули:
– Великая рыба!..
Глава 5
Первая ночевка
Все четверо так и стояли столбами, когда вернулся Сейд.
«Вы чего?» – завертел он головой, ожидая увидеть надвигающуюся опасность.
– Л-лучше не с-спрашивай, – слегка заикаясь, вслух ответил Нанас.
– Ты рыбку любишь? – поежившись, нервно хохотнула Надя.
«Люблю. Только не очень мелкую. А что, вы поймали рыбу?»
– Это она нас чуть было не поймала… – вновь не сумела подавить смешок девушка, хотя ей было совсем не смешно.
– И н-не мелкая, – судорожно сглотнув, добавил Нанас. – Совсем-совсем не мелкая.
– Великая рыба! – с уважительным придыханием прошептал Гор, кося глазами на озеро.
«Ты им что, саамские сказки рассказывал?» – удивленно вытаращил морошковые глаза на бывшего хозяина пес.
– Какие уж там сказки! – взмахнул тот руками. – Самая настоящая Великая рыба! Глаза – как твоя голова!
– Он не преувеличивает, – почуяв недоверие пса, закивала Надя. – Ну разве что, как он говорит, легохонько. Так что, если хочешь, лови ее сам. Но я бы не советовала.
Шутка девушки и ее осторожная улыбка слегка разрядили обстановку. Неуверенно заулыбались и остальные.
– Пусть расскажет, как он-то сбегал, – откашлявшись, хрипло выдавил молчавший до сих пор Селиванов. – Нашел самолет?
Обратиться непосредственно к псу водитель то ли постеснялся, то ли посчитал ниже своего достоинства, а скорее всего, просто не привык еще, что собака может быть равноправным собеседником.
Сейд обижаться не стал, тем более, наверняка понимал, что узнать об этом хочется всем.
«Я нашел обломки самолета. Там, чуть дальше, – мотнул он белой круглой головой. – Лучше еще немного проехать на лодке, чтобы вам меньше идти по лесу».
– Ну уж нет, – замахал на него Гор руками. – Мы люди не гордые, и пешком прогуляемся!
Остальные поспешно закивали. Мысль о том, что Великая рыба поджидает в глубине, когда они отчалят от берега, чтобы плотно поужинать, посетила, пожалуй, всех одновременно.
