него какую-то вытянутую фигуру и принялся объяснять:
— Тут, с полверсты ниже по течению, есть не холм, а так — взгорок небольшой. Когда-то давно Пивень его с юга обтекала, а сейчас течет с севера, но старица осталась. В половодье, конечно, старицу заливает, да и ключ в ней со дна бьет, так что вода в восточной части старицы есть всегда. Получается как бы остров. Вот на нем-то крепость поставить в самый раз будет. Концы старицы плотинами перегородить — вот тебе и ров с водой, ключ его быстро наполнит. Получится глубоко, примерно в полтора-два человеческих роста, и широко — шагов двадцать пять — тридцать. А сам остров сухой, вода близко к поверхности не подходит. Очень хорошее место. И с насыпкой валов возни особой нет. Остров высокий, середину взгорка срыть, а на краях землю подсыпать. Получится примерно три человеческих роста, потом точнее скажу. А стены поставим так.
Гвоздь принялся чертить пальцем на песке контуры крепости, а Мишка задумался над услышанным.
— Слушай, Гвоздь, а вы водяные колеса делать умеете?
— Он умеет. — Гвоздь кивнул на все еще сидящего неподвижно Сучка. — А зачем колеса?
— Как — зачем? — Мишка заговорил так, будто Гвоздь не понимает очевидных вещей. — Есть перепад воды в два человеческих роста, есть родник, который все время добавляет воды, есть чем крутить водяные колеса! Целых четыре!
— Да зачем четыре-то? — удивился Гвоздь. — Мельницу хочешь поставить? Так одного хватит.
— Почему только мельницу? А молот кузнечный поднимать? А пилы на лесопилке вверх-вниз дергать? Вам что, доски для строительства не нужны, брусья, прочие пиленые вещи?
— Какая такая лесопилка? — заинтересовался Нил. — При чем тут водяные колеса?
— Да все просто! — Мишка разровнял песок, стерев чертеж Гвоздя, и начал чертить на нем свой. — Смотрите! Вот так от водяного колеса крутится другое колесо наверху. К верхнему колесу крепится тяга, она тягает пилы вверх-вниз. Здесь наклонный желоб, в него кладем бревно, и оно от собственной тяжести наползает торцом на пилы. Какое расстояние между пилами, такой толщины доски и выходят. По краям получается горбыль, но и ему тоже применение найти можно. А если пилы расставить широко, чтобы только горбыль срезали, то за два прохода из бревна получается брус…
— Погоди, погоди, — прервал Мишку Нил. — А где такие пилы взять? Гнуться они не будут?..
— У Неклюда[4] надо спросить, — прервал напарника Гвоздь и пояснил для Мишки: — Неклюд — кузнец наш. Хороший мастер, только думает долго. Мы тут в лесу кузницу брошенную нашли, так он уже два дня раздумывает: то ли там работать, то ли сюда все перетащить. Странно как-то: инструмент, железо в крицах, уголь, руда — все лежит нетронутое, а людей нет, словно вымерли.
— Вымерли, — подтвердил Мишка. — У нас моровое поветрие было, вся весь и вымерла. Тех, у кого вы на постое живете, мы только весной сюда привели. А кузница в лесу, наверно, не зря стоит, скорее всего, там где-то рядом болотная руда есть. Кстати о постое. Пора бы вам своим жильем обзаводиться, хватит по чужим избам тесниться, да и на работу ходить далеко будет.
— Значит, согласен на острове крепость ставить?
— Согласен. — Мишка утвердительно кивнул. — Только не совсем так, как вы задумали. Ну-ка, Нил, рисуй снова.
Нил быстро изобразил на песке контур стен крепости, повторяющий контур берегов острова. Получился неровный эллипс.
— Не так! Стены надо спрямить. — Мишка несколькими линиями обозначил ровные линии стен, превратив эллипс в неправильный многоугольник. — Если стены прямые, вдоль них стрелять удобнее, я же уже объяснял!
— Тогда на берегу под стенами много свободного места останется, — возразил Нил. — Ворогам просторно будет.
— Ничего, берег подкопаем, — отмел возражения Мишка. — А чтобы не оплывал, укрепим сваями. Не это, мастера, главное. Не нужна нам сейчас такая большая крепость, да и народу у меня столько нет.
— В таком разе, — предложил Нил, — можно сначала детинец в середине острова поставить, а потом, как народу наберется, уже и стены вдоль берега возводить.
— Нет, поступим по-другому. — Мишка двумя вертикальными линиями разделил чертеж крепости на три части. — Что такое «равелин», знаете?
— Равелин?
— Да. — Мишка указал на отсеченную его линией часть чертежа крепости, величиной примерно с четверть. — Это как бы кусок крепости, стоящий отдельно. Ну вроде бы как детинец, но поставленный снаружи, перед воротами. Чтобы пробиться к воротам, надо сначала пройти через него. А если пройдешь — перед тобой опять ров и опять стена. А силы-то и время уже потрачены!
— Хитро. — Нил понимающе кивнул. — Да, так нигде не строят.
— Вот с восточного равелина строить и начнем. В нем пока все мое войско поместится, и еще место останется, а остальное потом будем достраивать. Пока же начинайте строить с жилья для воинской школы и выделите сколько-то человек для того, чтобы построить жилье для себя. Хватит вам на постое по чужим домам тесниться. Пока ставьте одно жилье для всей артели, а как равелин закончите, приметесь за настоящее жилье, чтобы семьи сюда привезти можно было.
При последних словах Сучок поднял голову, а Нил задумчиво прокомментировал:
— Значит, мы сюда надолго попали.
— Надолго, — согласился Мишка, — а потому надо обживаться как следует.
— Так. — Нил, упершись ладонями в край стола, навис над чертежом. — А что внутри этого… равелина кроме жилья ставить будем?
Дальше разговор пошел вполне деловой. Спорили, обсуждали, чертили по песку, стирали начерченное, снова чертили. Когда понадобилось делать расчеты, Мишка снова удивил мастеров, перемножая большие цифры «столбиком» на том же песке. Мастера Мишку тоже удивили — бригада Сучка оказалась комплексной. Кроме плотников и кузнеца в ней оказался и свой печник, и редкий по нынешним временам специалист — кирпичник. Артель, оказывается, была способна сдавать любой объект «под ключ».
Мишка все время ждал, что Сучок присоединится к обсуждению — у Нила и Гвоздя после известия о возможном приезде семей настроение явно переменилось, но плотницкий старшина продолжал сидеть молча.
За окошком стемнело, Мишка зажег свечи в резных лакированных подсвечниках. Нил и Гвоздь тут же, как и рассчитывал Мишка, заинтересовались — покрутили подсвечники в руках, похвалили работу. Мишка рассказал о токарных станках, разговор снова ушел в сторону, потом опять вернулись к теме строительства.
Дударик сыграл отбой, снаружи наступила тишина, а обсуждение проекта все продолжалось. Наконец, чувствуя, что и он сам, и мастера устали, Мишка предложил продолжить в следующий раз, и артельщики, позевывая, тронулись на выход.
Сучок, пропустив Нила и Гвоздя, прикрыл за ними дверь и, испытующе глядя на Мишку спросил:
— Тебе сколько лет, Лис?
— Четырнадцать.
— Врешь!
— Другого ответа не будет, старшина. Ступай.
— Ну как знаешь. — Сучок немного потоптался у двери. — Может, оно так и правильно. Будь здрав, Лис.
Все это произошло в середине мая — почти полтора месяца назад, а сейчас Сучок сидел возле постели Мишки и докладывал об окончании строительства жилья для «курсантов» воинской школы. Казарма
