эскортом. Он поднялся на бельэтаж и сел в битком набитый лифт. На последний этаж он приехал в одиночестве – все вышли раньше.
Он дважды позвонил в номер Валъдеиа. Наконец наклонился и заглянул под дверь. В тонком луче света что-то лежало. Далмас оглянулся, проверил, нет ли на этаже лифта, и кончиком перочинного ножа выгреб это что-то из-под дверей. Плоский ключ. С его помощью он вошел в номер и встал у порога.
В большой комнате царствовала смерть. Он двинулся к ней медленно, стараясь идти бесшумно, напряженно-прислушиваясь.
В бронзово-золотистом кресле небрежно лежал Дерек Вальден. Рот его был раскрыт. В правом виске виднелось обожженное отверстие, кровь на щеке и шее образовала ажурный узор. Правая рука киношника прикасалась к ковру. Пальцы сжимали маленький, черный пистолет.
В комнату падали последние лучи солнца. Некоторое время Далмас стоял как вкопанный, глазея на Вальдена. Ветер утих, и занавески на дверях балкона висели спокойно.
Из левого заднего кармана брюк Далмас вытянул тонкие замшевые перчатки, надел их, присел на корточки на ковре и осторожно освободил оружие из коченеющих пальцев. Это был пистолет тридцать второго калибра с ручкой, украшенной итальянским орехом. Детектив осмотрел ручку снизу и нахмурился. Серийный номер был спилен, следы напильника блестели на фоне черной краски. Далмас положил оружие на ковер, встал и подошел к телефону, стоящему на библиотечном столике рядом с плоской миской с цветами.
Он хотел было взять трубку, но не прикоснулся к ней. Некоторое время стоял молча, потом вернулся и снова взял пистолет. Вынул магазин, выбросил гильзу из ствола и засунул ее в магазин. Двумя пальцами левой руки, придерживая ствол, отвел курок, снял блокаду замка и разобрал оружие. Потом подошел с рукояткой к окну.
Номер на внутренней стороне рукоятки не был спилен.
Он снова быстро собрал револьвер, отправил пустую гильзу обратно, вставил магазин в рукоятку и спустил курок. После этого он вложил пистолет в руку Вальдена, снял перчатки и записал номер серии в небольшой блокнот.
Он вышел из номера, спустился на лифте и покинул отель. Было полшестого. Некоторые машины уже ехали с зажженными фарами.
3
Человек, который открыл двери у Сутро, не пожалел сил. Дверь грохнула о стенку, а он сам сел на пол, по-прежнему держась за ручку.
– Землетрясение, что ли? – пробормотал он с возмущением.
Далмас посмотрел на него без тени веселья и спросил:
– Вы не знаете, здесь ли мисс Мианна Крейль?
Человек оттолкнул от себя дверь, которая захлопнулась опять с грохотом, и глубокомысленно произнес:
– А кого здесь нет? Не хватает только дьявола с бабой, но их мы ожидаем. Далмас кивнул:
– Ну, забавляйтесь дальше.
Он обошел гостя, прошел по коридору, повернул и оказался в комнате, обставленной старинной мебелью. Здесь развлекалось семь или восемь человек.
На полу какая-то девица в шортах и зеленой блузке играла в кости с мужчиной в смокинге.
Из включенного на полную силу радио лилась мелодия «Сладкого безумства».
Две пары, обнявшись, беззаботно толклись посередине.
Мужчина, чем-то похожий на Ала Смита, танцевал один с рюмкой в руке и пустотой в глазах. Высокая мертвенно-бледная блондинка помахала детективу и завизжала:
– Красавчик! Как хорошо, что ты пришел!
Далмас обошел ее и направился к женщине с шафрановым цветом лица, которая только что вошла в комнату с бутылкой джина в руке. Детектив подошел к ней и спросил о мисс Крейль.
– Она на улице... на заднем дворе... – ответила она равнодушно.
– Спасибо, миссис Сутро.
Она посмотрела на него пустым взглядом. Он прошел дальше, в следующую комнату, потом вышел на застекленную террасу, откуда лесенка вела на тропинку, уходящую во мрак. Далмас подошел к краю обрыва. Отсюда открывался вид на часть освещенного Голливуда. У самого края стояла каменная скамья. На ней сидела девушка, спиной к дому. Услышав шаги, девушка повернулась и встала.
Она была небольшого роста, смуглая. Темная помада делала, наверное, лицо выразительным, но в полумраке оно было едва видно.
– У дома стоит такси, мисс Крейль, – сказал Далмас, – но, может быть, вы приехали на своей машине?
– Нет. Пошли. Здесь ужасно, а джин я не пью. Они вернулись по тропинке, обогнули дом. Водитель стоял у машины. Увидев их, он открыл дверцу.
– Остановись где-нибудь, выпьем кофе, Джо, – велел Далмас.
– Хорошо.
Джо сел за руль и включил мотор.
– Во сколько вы вышли от Вальдена, мисс Крейль? – спросил Далмас.
– Около трех, – ответила она, не глядя на него.
– А не позднее, мисс Крейль? В три с ним были другие люди.
Девушка тихо всхлипнула. Потом прошептала:
– Я знаю... Он мертв.
Она стиснула виски руками в перчатках.
– Ясно, – сказал детектив, – хватит, мисс Крейль, приберегите ваши способности, они, вполне возможно, нам еще очень понадобятся.
– Он уже был мертвый, когда я туда пришла, – еле слышно выговорила она.
Далмас кивнул. Он не смотрел на мисс Крейль. Такси остановилось у кафе. Водитель оглянулся.
– Жаль, что я не узнал об этом от вас по телефону, – сказал Далмас, глядя на водителя, но обращаясь к девушке. – Я чуть было не влип. А может, уже и влип по уши, кто знает.
Мианна Крейль покачнулась. Далмас схватил ее прежде, чем она упала, и, придерживая ее, сказал водителю: – Бог с ним с кофе, Джо. Поехали к Чарли. Девушке нужно выпить... и побыстрее.
Джо включил мотор и нажал на газ.
4
Чарли был хозяином небольшого клуба, расположенного в конце пассажа, между спортивным магазином и библиотекой.
Далмас сел с девушкой в маленькую нишу. Все ниши друг от друга были отделены перегородками. Противоположную сторону зала занимал длинный бар с огромным музыкальным автоматом. Время от времени, когда грохот прекращался, бармен бросал в него пятицентовую монету.
Кельнер поставил на стол две рюмки бренди. Мианна Крейль выпила свою одним глотком. Глаза ее заблестели. Она стянула перчатку и нервно теребила ее, глядя в стол. Кельнер подал два коктейля с бренди.
Когда он отошел, девушка отозвалась тихо, не поднимая головы:
– Я была не первой. До меня у него были десятки женщин. И я была бы не последняя... После меня их у него тоже было бы несколько десятков. А в остальном он был довольно приятный. И можете мне верить
