а мужик?
- Как это понять - мужик? - всполошился Орехов.
- Да вот так! Операцию сделала!
- Ты что?!
- Я сначала не поверил, показывай, говорю! Она и распахнула фалды меня чуть не стошнило. Ну, я этого кудрявого в охапку - и сюда!
- А его-то зачем?
- Как зачем? Я лишил ее материнства! Какая из нее, на хрен, мать? Вы бы посмотрели - это теперь такое создание, что и во сне не привидится!
- Отец-одиночка, связанный интернациональными узами, - неплохо звучит! А? Макарон? - восхитился Орехов. - Пиарщики до такого и за деньги не додумаются. Образ отца региона.
- Да больше, больше, - поощрил Артамонов. - Образ содружества ущемленных. Должно сработать. Ну, а кем он тебе приходится, этот мальчик?
- Брючатым племянником!
- Тогда уж и познакомь, раз привез. Как его зовут?
- Дастин.
- Как, как? Дастин? - оживился Орехов.
- Ну а что тут такого?
- Ничего. Просто наш словарь пополняется еще одним понятием: ДАСтин рожденный в ДАСе.
После горячечных высказываний Макарон взял на руки негритенка, поманил Бека и отправился к тете Пане договариваться насчет присмотра за приемышем.
Вскоре 'Лишенец' получил исковое заявление. Прокуратура выступила истцом в защиту общественных интересов. Чтобы обосновать дело, прокуратура истребовала десятки писем от известных танцоров, которым в связи с продажей 'унитаза' стало негде выступать проездом на северо-запад. Не в Путевом же дворце Екатерины Великой, в конце концов! И прокуратура как бы учла просьбу звезд. Пострадавшим выставили фонд имущества, а соответчиками - 'Лишенца' и творческие союзы во главе с Шарлоттой Марковной, за то, что заключили ничтожную сделку.
- Неплохое продолжение, - оценил все это паникадило Артамонов, дочитывая исковое заявление. - Что будем делать?
- Я бы не стал тягаться с прокуратурой, - сник Орехов.
- А зачем с ней тягаться? - воодушевился Нидворай. - Пусть она тягается с законами. Мы - добросовестные покупатели, а чье было имущество - пусть разбираются меж собой. Мы заплатили - до свиданья!
- Вот это разговор, - поощрил Нидворая Макарон.
- Мне кажется, рано поднимать шум, - успокоил всех Нидворай. Ничего особенного не произошло. Подумаешь, подали в суд! Его еще выиграть надо.
- И верно, - согласился Макарон. - 'Лишенец' не закрыли, а это самое главное. Все остальное - больные придатки.
- Предлагаю на суды не ходить, - посоветовал Нидворай. - Чтобы не позориться. Надо пустить дело на самотек - куда выведет кривая.
- Я не понимаю одного: неужели произвол существует? - наивно вопросила Дебора. - Ведь мы оплатили как положено.
- Именно только он и существует, - объяснил Макарон, - а законность - это такая игра. Правила узнаешь по ходу.
Первая инстанция в иске прокуратуре отказала. Сделку по продаже 'унитаза' признали действительной.
- Я же вам говорил - суд надо еще выиграть! - ходил петухом Нидворай.
Прокуратура подала на апелляцию. И снова получила отказ, но продолжала трамбовать. Дело в'- 1880, как литерный поезд, спешно прошло инстанции и поднялось до пленума Высшего арбитражного суда, который тоже в иске отказал. Торжеству 'лишенцев' не было предела!
Но прокурор не унимался. По его просьбе Генеральная прокуратура опротестовала решение пленума, и дело вернули на повторное рассмотрение.
Дом на Озерной, как дом Павлова в Сталинграде, перереходил из рук в руки.
Для повторного рассмотрения не хватило судей, привлекать одних и тех же не полагалось, ведь новых обстоятельств по делу за время его хождения по инстанциям не возникло. В запасе оставались только трое неаттестованных Нофал, Хвирь и Отрыгин. Тот самый, с которым Орехов не пожелал срать в одном правовом поле.
Запасной тройке, как по закону военного времени, быстро вручили аттестаты. Отрыгина назначили старшим. Вектор состояния судебного разбирательства развернуло на сто восемьдесят.
- Дело принимает серьезный оборот, - сказал Артамонов Нидвораю. Иди на заседание и вникай. Теперь просто так не отвертеться.
Жизнь опять свела Отрыгина и нездорового Нидворая.
- До сделки 'унитаз' был не объектом, а грудой стройматериалов, увещевал суд Николай Иванович, покашливая в кулак. - Поэтому вернуть стороны в исходное положение не представляется возможным. Статус объекта строительные затраты обрели после сдачи Государственной комиссии. А сдавался объект Ренгачом.
Аргументы, которые приводил Нидворай, вызывали у Отрыгина легкую усмешку.
- Продавец ущемил права владельца, - одним махом поверг Нидворая Отрыгин. - Он не согласовал продажу.
Отрыгин так измудрился, что неожиданно для себя принял решение о частичном возврате сторон в исходное положение - законному владельцу возвращались только отделанные этажи. А остальными, уважаемые ответчики, владейте. Обживайте их, чистите, приводите в порядок - забирание состоится позже. Такой прыти от Отрыгина не ожидали даже коллеги. Бывало, он брал за работу коробку конфет, но чтоб вот так замахнуться на квартиру без очереди...
Дело в'- 1880 было опубликовано в специальном журнале как образец социального заказа.
Через месяц Отрыгин переехал в новую квартиру.
- Говорил я вам, давайте возьмем Отрыгина, - метался по кабинету Артамонов. - Он был гораздо перспективней даже на вид. А вы заладили с Артуром - Нидворая, Нидворая! Он согласен за меньший оклад! Он потому и был согласен, что квалификация низкая!
- Да при чем здесь Нидворай! - оправдывал провал Орехов. - Когда наезжает государство, никакие правозащитники не помогут!
- Сами себе подложили свинью! - не унимался Артамонов.
- Коллизия законов, - сказал Нидворай и написал заявление на увольнение.
- Да будет вам, Николай Иванович! - успокоил его Макарон и порвал бумагу.
Виндикацию прокуратура провела успешно. Залог из-под кредита вышибли вчистую. Ничего не оставалось, как ждать выселения, что на фоне предвыборного коловращения было очень некстати. Регион просто кипел. Чтобы замутить воду, избирательная комиссия сделала хет-трик - совместила выборы губернатора с выборами глав муниципальных образований и в Государственную думу. Поэтому баллотировались все кому не лень и куда попало.
'Лишенцы' оказывали желающим полный цикл услуг - от написания листовок до разноски их по адресам и публичной читки вслух в местах массового оскопления людей. Клиенты завлекались заголовком 'Депутат под ключ', который оглавлял следующее содержание: 'Делаем глав муниципальных образований, губернаторов и депутатов Дум всех уровней из материала заказчика'. Кандидаты валили косяком, словно неподалеку открыли депутатское месторождение. На всех обратившихся заводилось досье с фотороботами.
- Это не выборы, а какой-то плебисцит в потолок! - возмущался Макарон.
Для обработки электората устроили совмещенный санузел - завязали кафе 'Папарацци' и галерею 'Белый свет' в единый комплекс. В галерее велась первичная обработка, а в кафе производились доводка и закаливание. Один процент интеллигенции выходил оттуда цельнотянутым и горячекатанным.
