политику и пользовался прочной поддержкой крестьян и рабочих.
Итак, 18 ноября 1918 года в сибирском провинциальном городе Омске свершилось событие, ставшее вехой в истории всероссийской контрреволюции: вице-адмирал Александр Васильевич Колчак, срочно произведенный в полные адмиралы, был провозглашен «временным верховным правителем и верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России».
Опираясь на политическую, финансовую и военную поддержку Антанты,[14] а также на местную буржуазию, казачью верхушку, офицеров и чиновников, бежавших из центральной России (хотя главной своей опорой адмирал видел трудовое крестьянство), он установил жесткую диктатуру на значительной российской территории от Урала до Приморья.
Колчак хотел вернуть Россию в прежнее русло сначала здесь, на Урале, в Сибири и Приморье, затем постепенно привести «в чувство» остальную часть взбесившейся, как он считал, страны. Он понимал, что придется насильственно проводить искусственное объединение антагонистических сил, раздираемых многочисленными непримиримыми противоречиями. Временное, в силу ряда причин, совпадение интересов известной части этих сил и, прежде всего, основной массы населения — зажиточного крестьянства — против власти Советов казалось ему достаточным для того, чтобы быстро свергнуть Советы и потом уже восстановить в стране разрушенный государственный строй. Но это была ошибочная попытка наладить сотрудничество на почве отрицательного отношения к социалистической революции, так сказать, программа борьбы, построенная на негативной основе. Через какое-то время адмирал поймет это, но будет поздно.
«Верховный правитель» начал крестовый поход против Республики большевиков. Он развернул энергичную подготовку к решительному наступлению на красных. Подчиненные ему вооруженные силы были разделены на три группировки. На северном участке — екатеринбургская группа, состоявшая в основном из Сибирской армии; ею командовал перешедший на русскую службу чех Гайда. В центре — Западная армия под командованием генерала Ханжина. На южном участке — так называемая отдельная Оренбургская армия бывшего атамана Дутова. С ним взаимодействовала «отдельная уральская армия» под командованием генерала Савельева.
Василий Блюхер вступил в командование 30-й дивизией в самый разгар ожесточенных боев за Кунгур и Пермь. Исполнявший обязанности начдива 30-й Николай Каширин ввел его в курс политических и военных дел на Урале и в Сибири. Колчак объявил поголовную мобилизацию. По его приказу спешно формировались новые части и тут же направлялись на фронт. По некоторым данным у «верховного» под ружьем было уже почти 400 тысяч человек. 3-я армия задыхалась, не успевала отбиваться от белых. Соседняя с 30-й дивизией 29-я потеряла более половины своего состава и беспорядочно отступает. Все фланги открыты. В тяжелейшем состоянии находилась и сама 30-я. Погибших, раненых, обмороженных — не счесть.
Несмотря на сложную ситуацию, штаб 3-й армии планирует наступление на Екатеринбург. Основной ударной силой предполагалось использовать дивизию Блюхера. Но белые сорвали эти планы, атаковав неожиданно Особую бригаду и 29-ю дивизию, которые обороняли Пермь.
У деревни Лая был окружен 1-й Крестьянский коммунистический полк «Красных орлов». Ценой больших потерь полку удалось вырваться из вражеского кольца. А 17-й Петроградский и Камышловский полки 29-й дивизии почти полностью были уничтожены колчаковцами в боях в районе станции Выя.
Терпела поражение и Особая бригада. Блюхер направил на помощь ей 1-й морской Кронштадтский полк и эскадрон 1-го Уральского кавполка. Совместными усилиями белогвардейцы были отброшены.
Но колчаковцы продолжали массированное наступление, целя главный удар на Кунгур. 14 декабря противник атаковал деревни Верхние и Нижние Исады, окружил 1-й морской Кронштадтский полк и разбил его. Не смог сдержать напор белогвардейцев и брошенный Блюхером в бой последний резерв — Белорецкий полк…
19 декабря белые подошли к Кунгуру. Упорные бои за Кунгур длились несколько дней. Блюхеровцы сражались за город с жестоким упорством. На его защите стояли: бригада Павлищева, полки — Уральский бригады Галунова, Богоявленский полк Калмыкова, прибывшая из 5-й Уральской дивизии Архангельская бригада и другие части.
В эти тяжелые дни командование дивизии — сам начдив В.К. Блюхер, комиссары А.Л. Борчанинов и О.Ю. Кал-нин, зам. начдива Н.Д. Каширин — все время находилось на угрожаемых участках, чтобы не дать противнику взять решающий перевес.
Объективно оценивая ситуацию, Блюхер сознавал: не устоять дивизии против натиска колчаковцев. Все резервы 30-й истощены; как последний козырь на превосходящего по силам противника была брошена 1-я бригада Ивана Грязнова.
В сложившихся условиях пришлось принять горькое решение — оставить Кунгур. Командарм Берзин согласился с решением Блюхера и поставил задачу: как можно быстрее собрать дивизию воедино и перехватить тракт Пермь—Оханск, чтобы приостановить дальнейшее наступление противника.
К вечеру 21 декабря Кунгур был оставлен. Блюхер разделил дивизию на три группы, которые медленно отходили в направлении заводов Юго-Камского, Бымовского, Бизярского и Юговского.
Сразу после занятия Кунгура генерал Гайда устремляется на Пермь. Перми угрожала реальная опасность. Главком Восточного фронта И.И. Вацетис усиливает 3-ю армию стрелковой бригадой. Одновременно он требует развить наступательные действия 2-й и 5-й армий, чтобы отвлечь от Перми часть сил Колчака. Принимаются и другие меры по задержанию наступления белых на Пермь.
Однако все эти меры успеха не принесли. 25 декабря 1918 года город пал…
Зимой 1919 года Урал (особенно, Северный Урал) переживал трудный период. Суровые холода. Ожесточенные схватки между белыми и красными войсками. Колчак, стремясь как можно быстрее соединиться с интервентами на севере, бросает против армий Восточного фронта все новые и новые, хорошо вооруженные и экипированные дивизии и полки.
В руководстве красных сил были произведены крупные кадровые перестановки. Вместо И.И. Вацетиса главнокомандующим Восточным фронтом стал С.С. Каменев, командующим 3-й армии — С.А. Меженинов. Отзывается с 30-й дивизии и Блюхер (31 января 1919 г.) и назначается помощником командующего 3-й армией; сбывается просьба А.П. Спунде, изложенная им 19 сентября 1918 года в письме к Ленину, о предоставлении Блюхеру командного поста, который бы дал ему возможность руководить 3-й армией…
С болью в сердце расставался Блюхер со ставшей для него родной дивизией, с верными соратниками: с Николаем Кашириным (он возглавил теперь 30 -ю), Александром Борчаниновым, Оскаром Калниным, Иваном Кашириным, Михаилом Калмыковым, Иваном Грязновым, Николаем Томиным, Иваном Павлищевым и многими другими боевыми товарищами…
Ранней весной войска Колчака предприняли широкомасштабное наступление против Восточного фронта. Белыми были заняты Оханск, Оса. Встала реальная угроза Глазову и дальше на северо-запад — Вятке. Полки 29-й дивизии, чтобы не попасть в окружение, вынуждены были отступить в район станций. Бородулино — Юлезино на железнодорожной линии Пермь — Глазов.
Штаб красного Восточного фронта, осознавая, какую смертельную опасность для Советской республики таит возможное соединение армий Колчака с северными интервентами, принимает решение о срочном создании в тылу глубокоэшелонированной обороны — системы укрепленных районов. Одним из таких укрепрайонов должна стать Вятка с ее военным гарнизоном. Начальником гарнизона и обороны Вятско-Слободского района был утвержден, Блюхер, который одновременно оставался помощником командующего 3-й армией.
Блюхер прибыл в Вятку в апреле 1919 года. О его деятельности на должности руководителя Вятского укрепленного района свидетельствуют многочисленные приказы, изданные им в течение трех месяцев (апрель — июль — время руководства укрепрайоном В.К. Блюхером) и сохранившиеся до наших дней в различных архивах.
Последний приказ по войскам Вятского гарнизона за номером 69 был подписан Губернским военным комиссаром Григорьевым 3 апреля 1919 года. В тот же день вышел приказ № 1, подписанный уже новым начальником гарнизона и обороны Вятско-Слободского района, помощником командарма-3 Блюхером. В нем он объявлял о своем вступлении в должность.
Период становления Вятки центром укрепленного района подробно описан в воспоминаниях члена Военного совета Вятско-Слободского укрепрайона В.Ф. Сивкова.
В Вятке не было никакого порядка. Старые законы отменены, новые никто не знает и не выполняет. Из 4766 сотрудников советских учреждений губернского центра 4467 человек — представители чиновничьего аппарата старого режима. Город забит беженцами, засорен подозрительными лицами. Тут и военные дезертиры, и удравшие из деревень кулаки, и буржуа с многочисленными прихлебателями, не сумевшие вовремя перебраться к белым. Пьянство, азартные игры, проституция, воровство, грабежи… Местным властям ни до чего не было дела.
С приездом Блюхера Вятка, Котельнич, Слободской, Орлов и их окрестности были объявлены укрепленным районом — опорным пунктом 3-й армии. Для его управления был утвержден Военный совет (тройка) в составе В.К. Блюхера, С.А. Новоселова, В.Ф. Сивкова.
«До этого, — пишет Сивков, — лично Василия Константиновича мы не знали, но слышали о его героических делах. На первую встречу с ним я шел с какой-то необъяснимой настороженностью. Думалось: «Заместитель командующего армией, герой… как-то встретит? Как сложатся отношения при совместной работе?» Но через несколько минут от моих тревог не осталось и следа. Мы сидели за чаем и, как давние друзья, вели задушевную беседу. Простота и непринужденность в отношениях сопутствовали нам и в дальнейшем».
Блюхер сосредоточил свое внимание на военных вопросах, а Новоселову и Сивкову поручил налаживание нормальной жизни в губернии.
Все силы и средства — в единый кулак. Была создана система военно-революционных комитетов на местах.
Городской военревком и уездные ревкомы приступили к суровому наведению порядка. Должностных лиц управленческих органов Вятки и Вятской губернии, дискредитировавших советскую власть, в зависимости от степени виновности либо увольняли, либо предавали суду революционных трибуналов. Особенно сурово карались саботаж, пьянство, азартные игры. Уличенные в этом сотрудники учреждений приговаривались к заключению в тюрьму или к расстрелу.
Военно-революционные комитеты не только твердой рукой наводили административный порядок, но и решительно вторгались в другие важные стороны жизни города и губернии. Налаживали работу заводов, фабрик. Например, запуск производства юфти на кожевенных заводах. Очень остро стоял продовольственный вопрос: рабочие получали всего по три четверти фунта хлеба в день, мяса, овощей совсем не было. Принятые срочные меры по улучшению снабжения рабочих продовольствием принесли положительные плоды.
Город церквей и монастырей, кожевников и винокуров трудно было представить центром укрепленного района. Но через полтора месяца неукротимой волей Блюхера он превратится в настоящий военный лагерь.
