- Что, твой родственник? - спросил Глеб ехидно.
- Знаешь, - тон у Антона был такой, что Глебу сделалось немного не по себе, - я тебе пока ничего говорить не буду. Не хочу потом идиотом выглядеть. Просто отпечатай этот и несколько следующих кадров.
- Ладно, - Глеб пожал плечами, - как скажешь...
Принтер с тихим, почти ласковым шуршанием выплюнул несколько листов. 'Плащеносец' вышел не очень отчетливо, но, в общем, неплохо. Антон схватил листки, стал их жадно рассматривать. Потом перебросил парочку через стол.
- Посмотри внимательно.
- Да чего такого? Мужик как мужик...
- Несомненно. А теперь верни, пожалуйста, тот сюжет с фурой. Там, где доброхоты 'Шкоду' вскрывали.
Глеб хмыкнул, снова вцепился в верньер. Антон ерзал, как на иголках.
- Вот! Посмотри внимательно, ты никого здесь не узнаешь?
Камера быстро перебирала добровольных спасателей. Менты... санитар со скорой... пожилой дальнобойщик... толстый дальнобойщик... таксист-армянин... высокий мужчина в темном, мятом плаще остервенело подсовывал монтировку под заклинившую дверь.
Глеб присвистнул и снова нажал паузу. Он долго вглядывался в экран, затем перевел взгляд на распечатку, все еще зажатую в руке. Потом как-то неуверенно произнес:
- Я, конечно, всегда могу сослаться на теорию вероятностей - повезло, типа, мужику, два раза за день очевидцем оказался. Да только, думается мне, у тебя еще что-то в рукаве припрятано.
- Смотри, - Антон развернулся вместе со стулом к своему пульту. - Это вчерашний эфир. Пожар в старой бытовке, если помнишь. Здесь, правда, помощь со стороны не понадобилась, пожарные и сами управились. Вот он, видишь! Тот же плащ, та же поза... Я бы, может, и не обратил внимания, да больно одежка у него не по сезону. Кто ж в такую жару в осеннем плаще разгуливает?
Глеб молча теребил пальцем нижнюю губу. Он молчал почти минуту, потом неожиданно спросил:
- Ты только что догадался?
- Да, а что?
- Значит, старые эфиры ты еще не проверял?
Они переглянулись и почти одновременно рванулись к стойке с кассетами. Антон поспел первым - ему не пришлось огибать стол, он просто перемахнул через него. Глеб поскользнулся на предательски надраенном линолеуме, чуть не упал; чтоб удержать равновесие, пришлось схватиться за стойку, которая угрожающе заскрипела под его весом. Антон ухмыльнулся: - Обойдемся без разрушений, о'кэй?
Через три часа им обоим было уже не до веселья. Мутило от сотен просмотренных заставок родного 'Тревожного вызова', но дело было не в этом. Только за последние десять месяцев высокий 'плащеносец', так или иначе, засветился в сорока семи сюжетах. Иногда он случайно попадал в кадр - не заметить его в толпе зевак было просто невозможно, иногда помогал спасателям. Ни разу он не давал интервью как очевидец, так что eго лицо разглядеть толком так и не удалось.
Антон смотрел материал почти неподвижно, разве что изредка перекатывал в пальцах ручку. Глеб взволнованно ходил из угла в угол, всегда первым замечал неизменный темный плащ, вс рикивал, бросался к экрану. К концу второй кассеты он не выдержал:
- Хватит! Все ясно. Антоха, что думаешь?
Антон достал из пачки новую сигарету, сунул в рот, но прикуривать не стал. Пожевал фильтр, задумчиво потер рукой подбородок.
- Вот материальчик был бы, а?
- В смысле? А, вот что у тебя на уме! - мгновенно ухватился Глеб за замысел редактора, - спецрепортажик из него сделать! Неплохо. И название непременно чтоб черными буквами на фоне мигалки или пылающего дома: 'Профессия - Очевидец'.
- Интересно, - задумчиво пробормотал Антон, - кто он такой?
- Да ясно кто! - Глеб рубанул кулаком по ладони. - Энергетический вампир. Стоит, на пострадавших любуется и всякими там отрицательными эмоциями упивается. Или этот... Ну, как его?.. Черный интрасенс.
- Кто-о?
- Интрасенс, причем черный, - продолжал Глеб, игнорируя насмешку в голосе Антона. - Экстрасенсы кто такие, знаешь? Ну вот. А этот - интрасенс, который свои способности наружу проецирует. А черный интрасенс - это такой злой парень с мощной черной аурой, от который народ кругом мрет, как мухи. Говорят, один такой у Чернобыля жил, на Припяти. Тридцать лет жил представляешь, какая там аура накопилась! Вот и этот наш... ну, в плаще... куда ни посмотрит, все горит, рушится и умирает.
Антон только хмыкнул. В свое время Глеб начинал журналистскую карьеру в одной 'желтой' газетенке. Из тех, что пишут про конец света в ближайшую субботу, нашествие инопланетян в Подмосковье, кошек-зомби на Арбате и всякую прочую дребедень. Жаргон с того времени он успел сменить, а вот идеи, похоже, еще не все повыветрились из его головы. Прийти с такого рода материалом к шефу... гм... нет, лучше уж сразу ржавой лопатой себе вены повскрывать. А Глеб продолжал сыпать версиями:
- Чего скалишься? Не веришь? Ну, хорошо. Я знаю, ты фантастику любишь. Как тебе такая версия: он - наблюдатель от недружественной цивилизации. Подстраивает аварии и катастрофы с теми людьми, которые в будущем смогут им сопротивление оказать. Как Шварценеггер в 'Терминаторе'. Откуда ты знаешь, может, та женщина из 'Шкоды' - мать будущего суперборца за независимость?
- Так она же выжила!
- Блин! Промахнулся парень в тот раз, ошибочка вышла...
- Глебушка, - проникновенно сказал Антон, - хватит болтать ерунду! Я знаю: ты в своем 'Гласе Универсума' многого понахватался от всяких психов. С тех пор - каша в голове капитальная.
- Ладно, ладно... Каша! А ты-то сам что думаешь?
- А это важно? Есть у меня одна версия, не хуже твоих, только, по-моему, туфта это все. Ничего мы так не узнаем. Надо этого парня проследить и поговорить с ним. Мне кажется, ему есть чего нам рассказать.
- Ага, - Глеб не унимался, - пригласим его в студию, побеседуем, снимем репортажик, да? А потом коллеги из 'Дорожного патруля' будут про пожар в седьмой студии рассказывать. Или про то, как в Останкино оборвался лифт и... - он притворно всхлипнул, - в цвете лет погибли два молодых...
- Все! Расслабься. Отставить фантазию. Скажи лучше вот что: ты завтра в ночной бригаде или дневной?
- Завтра я - пас. Заслуженный отдых.
- В баню твой отдых!! Прикроют программу, вот тогда все наотдыхаемся! В ток-шоу пойдем, массовки инструктировать!
- Да ладно, Антох, чего ты завелся? Ну, поработаю, если надо...
- Иди в дневную. Шансов больше. Да-да... пока ты тут по кабинету бегал, я считал. Сколько случаев мы насчитали?
- Сорок семь.
- Угу. Из них ночью - только девять. И больше всего, двадцать один это ДТП. На втором месте - пожары. Пятнадцать случаев. Расклад ясен?
- Не тупой, однако. Как только объявляют по спецсвязи вызов пожарным или гаишникам, мы туда рвем изо всех сил. И начинаем аккуратненько камерами по сторонам водить. Как только замечаем нашего друга, подходим к нему аккуратненько, берем за пуговицу и ла-а-ас-ково так спрашиваем...
- Ёпрст! Не дай Бог! НЕ, - Антон сделал ударение на этом слове, 'подходим' и НЕ 'спрашиваем'. Смотрим издалека, стараемся заснять лицо, приметы, если есть тачка - номера. И, ради всего святого, не играй в детектива, ладно? Не пытайся проследить нашего друга. А то и взаправду придется на тебя некролог писать.
Глеб вытянулся в струнку, изображая старательного солдата.
- Есть, сэр! Разрешите идти, сэр?
- Иди, иди с глаз моих...
Глеб прошагал к двери, четко печатая шаг. Но прежде чем до конца прикрыть дверь, всунул голову и спросил:
- А правда, Антох, какая у тебя была версия?
- Бли-иин! За что мне такое наказание?!
- Ну, скажи...
- Вот привязался! фильм такой есть, 'Тысячелетие', не видел? Зря. Там ребята из будущего вывозили из нашего времени людей для колонизации прошлого и сохранения цивилизации. У них там, видишь ли, народу совсем мало осталось, да и с рождаемостью проблемы возникли из-за ядерной войны и каких-то там еще ужасов. Но чтоб со временем чего не случилось, они отсюда тягали только жертв катастроф. Изымали из нашего мира за несколько секунд до смерти.
- И ты думаешь...
- Ничего я не думаю! Просто версия хорошая. А теперь сгинь, Бога ради, пока я в тебя пепельницей не запустил. Казенное имущество жалко.
На следующий день Глеб, столкнувшись с Антоном в коридорах студии, лишь покачал головой. Ночная смена тоже не привезла ничего похожего. В четверг Антон ездил на переговоры с рекламщиками и не успел вовремя вернуться в студию. Утром в пятницу он пришел пораньше и, дожидаясь возвращения ночной бригады, выпил, наверное, литра три омерзительного растворимого кофе, а еще довел до белого каления охрану на воротах:
- Белая 'киа' не проезжала? Извините.
Наконец Глеб объявился. Он с порога метнул кассету на диван, хитро улыбнулся и подмигнул. -Ну?
- Вот тебе и ну! Чего б ты без меня делал...