– В Сан-Диего, в зоопарке, – ответил голос Лоуренса, видимо, он отобрал трубку у супруги.
– В зоопарке?
Сидни удивленно подняла голову и беззвучно повторила: «В зоопарке?»
– В зоопарке, – подтвердил Лоуренс. – Слушай, ты никогда себе не простишь, если не увидишь это собственными глазами!
Дарвин снова вздохнул.
– Давай приезжай побыстрей, – продолжал Ларри. – Пожелай Сидни доброго утра от меня и захвати ее тоже.
И отключился.
Дарвин посмотрел на Сид. Она потянулась – Дар привычно залюбовался ее плечами – и сказала:
– Почему бы и нет? Мы ведь все равно уже проснулись.
– Но ведь сегодня воскресенье, – напомнил Дарвин. – А мы по традиции проводим воскресное утро… по-особому.
Сидни рассмеялась.
– По традиции! Всего один раз и провели, и уже традиция.
Он погладил ее по щеке.
– Я решил, что это будет нашей традицией. Давай примем душ вместе?
– Я слышала, что Лоуренс попросил приехать поскорее, – заметила Сид.
– Ладно, – согласился Дар. – Тогда я моюсь первым.
Они подъехали к «Бургер-авто» и взяли кофе с гамбургерами, чтобы перекусить по дороге. Кофе был горячим, и салфетки, обернутые вокруг стаканчиков, не спасали. Дарвин, отхлебывая напиток, постоянно перекладывал стакан из руки в руку. Сидни ждала, пока кофе остынет. Она боялась пролить хоть каплю на кожаные сиденья «Акуры», потому что знала, как взбеленится Дар по этому поводу.
– Ты уже решился?
– Решился на что?
– Сам знаешь. Ты сказал, что ответишь в воскресенье. Сегодня воскресенье.
Она отпила кофе, стараясь не расплескать его, когда машина сделала крутой поворот.
Дарвин вздохнул.
– Я не знаю…
– Ну, соглашайся, – попросила Сидни. – Ты же видел показания Далласа Трейса, Констанцы и выжившего русского…
– Которого ты спасла, наложив жгут из пояса, – мечтательно промолвил Дарвин.
– Именно. Ты же читал их признания. Эта организация, «Альянс», оказалась больше, чем мы думали. Мы собираемся приняться за этих паразитов в Нью-Йорке… а потом и в Майами.
– Я вам не нужен, – сказал Дарвин.
У входа в зоопарк стояли полицейские машины. В окошко «Акуры» заглянул патрульный, отдал честь и махнул рукой, чтобы они проезжали.
– Да, ты нам не нужен, – согласилась Сидни. – Но это широкомасштабная совместная операция НБСП и ФБР, так что тебе будет чем заняться. Попробуй поработать у нас хотя бы с годик.
– Я ненавижу огнестрельное оружие, – сказал Дар, сворачивая на стоянку.
Он увидел там лоуренсовский «Исудзу Труппер», машину судебной медицинской экспертизы и пять полицейских автомобилей.
– А тебе и не придется его носить, – возразила Сид. – Будешь просто сидеть дома – неважно где, – анализировать и составлять компьютерные реконструкции, пока я буду работать в поле. А вечером я буду возвращаться домой, снимать с предплечья кобуру и вешать ее на стул. А перед ужином мы будем любить друг друга…
– Ты носишь кобуру не на предплечье, а на поясе, – заметил Дарвин.
– Черт возьми, Дар! Какой ты вредный!
Припарковавшись, они вышли из машины. Июльское утро было теплым и солнечным. Они пошли туда, где виднелась желтая лента, огораживающая место происшествия.
– Сид, – нежно сказал Дарвин, – почему ты не сказала, что я чуть не перепортил твоим ребятам все расследование?
Сидни допила кофе, бросила стаканчик в урну и посмотрела на Дарвина в упор.
– Ты имеешь в виду фотографии? И прослеживание телефонного номера русских? Пустяки, Дар. Фотография Констанцы, которую Лоуренс показывал рабочим на стройке, была сделана парнями из ФБР, когда они наблюдали за домом Далласа Трейса.
– Но почему ты мне об этом не сказала и…
Сидни взяла его за руку.
– Это не имеет значения, Дар, – мягко сказала она. – Эти доказательства будут приняты в суде только в том случае, если это реальные факты, а о том, что снимки сделаны нелегально, никто и не узнает. У ФБР в распоряжении имеется такое же оборудование, как и у тебя…
– Но я чуть не сорвал все к чертовой матери…
Сидни остановилась. Дарвин с удивлением увидел, что она улыбается.
– Давайте посмотрим с другой стороны, доктор Минор. Вам больше не придется давать показания в суде… просто вышлете Лоуренсу кое-какие видеореконструкции. А значит, к августу вы будете свободной пташкой и сможете присоединиться ко мне и моей команде.
– Провести август в Нью-Йорке… – задумчиво начал Дарвин и понял, что все-таки решил принять ее предложение.
Сид пожала ему руку. Они поднырнули под желтую ленту и направились к большому вольеру, где уже толпились полицейские.
Заплаканная заместитель директора зоопарка, с красным распухшим носом, пыталась объяснить, что произошло.
– Карл ухаживал за Эммой пятнадцать лет… даже больше пятнадцати лет, – булькала она, задыхаясь от соплей и рыданий. – Карл очень любил Эмму. Последние две недели он так волновался за нее. Понимаете, запор у слонов может привести к гибели…
– Эмма – это слон, – догадался капитан Фернандес.
– Ну конечно же, слон! – воскликнула заместитель директора сквозь слезы.
У нее на руках были желтые резиновые перчатки по локоть. В соседнем вольере печально затрубил слон, словно матушка Дамбо, зовущая своего сынка.
– А теперь… теперь… наверное, придется ее убить, – выдавила женщина, и плечи ее горестно поникли.
Фернандес ободряюще похлопал несчастную заместительницу по спине.
Лоуренс, Труди, Дар, Сидни и с полдесятка полицейских подошли к огромной – три фута в высоту и семь в длину – куче слоновьих экскрементов. Из-под дерьма торчали две пары ног в штанах зеленого цвета – обычной униформы служителей зоопарка.
– Мне это чем-то напоминает эпизод из первого «Парка Юрского периода», – тихо произнес один из копов, явно забавляясь ситуацией.
– А мне «Клоуна Чакли», серию «Шоу Мэри Тайлер Мур», – откликнулся второй полицейский, подтягивая пояс. – Как же там сказал мэр города? Что-то вроде… «К счастью, никто больше не пострадал. Вы же знаете, как трудно остановиться, когда щелкаешь орешки…»
– Это потому, что Чакли был на параде в костюме ореха, когда слон решил его сожрать, – заметил первый коп. – А у этого парня костюма орешка не было.
– Да, но… – протянул второй коп, пытаясь как-то спасти свою шутку.
– Заткнитесь, – сказал им Дарвин и спросил у врача, который пока изучал ноги покойника: – Когда это произошло?
– Мы полагаем, что около полуночи, – ответил медик.
– А как это случилось? – спросила Сидни.
Врач, покряхтывая, поднялся на ноги.
– Мисс Хайвуд сказала, что Карл… который ухаживал за Эммой… очень беспокоился, что у слонихи
