Вдруг Манфред отпустил ее, отступил назад и нанес кулаком удар в скулу. Терри ударилась затылком об стену, Манфред отвел руку назад и снова ударил ее. Терри почувствовала, как из носа брызнула теплая кровь, зашаталась, ввалилась в столовую и упала на тяжелый стол из красного дерева.
Манфред ринулся следом, перевернул ее на спину и сжал обеими руками горло.
– Я убью тебя, шлюха, – прошипел он, впиваясь скрюченными пальцами в ее горло.
Собрав последние силы, Терри полоснула его ногтями по лицу. Манфред, закричав от боли, отпустил ее и попятился назад.
Увидев кровь на своих ладонях, он зашатался.
– За это я убью тебя точно!
Как только он сделал первый шаг, Терри легко соскользнула со стола.
– Шлюха! Потаскуха! Сука!
На буфете рядом стояли два тяжелых хрустальных графина – один с портвейном, второй – с шерри. Терри схватила один из них и изо всех сил бросила его в голову Манфреда.
У того не было времени увернуться от удара, и он упал на спину, Терри схватила отчет, выбежала по коридору в сад и, шатаясь, побежала по саду к главной дороге.
За спиной взревел двигатель машины. Едва переведя дыхание, она обернулась и увидела за рулем «альфа-ромео» Манфреда. Потом она увидела, как задымились задние шины, и машина рванулась вперед. За лобовым стеклом сверкали безумные глаза Манфреда на окровавленном лице. Она поняла, что он хочет задавить ее.
Сбросив туфли, она побежала по лужайке.
Склонившись над рулем, Манфред не спускал глаз с бегущей фигуры.
Терри побежала быстрее, ее длинные загорелые ноги несли вперед тело, светлые волосы развевались за спиной.
Манфреда не интересовал отчет – он потерял для него значение. Он хотел только уничтожить эту женщину. В его воспаленном мозгу она стала олицетворением всех бед. Его унижение и крах были связаны только с ней. Он хотел уничтожить это отвратительно теплое тело, разбить его, разорвать стальным корпусом «альфа-ромео».
Манфред включил вторую передачу и повернул руль. Машину занесло на густой траве, но он сумел выровнять ее и направить на ускользающую спину Терри.
Она уже добежала до зарослей протеа на нижней террасе. «Альфа-ромео» взлетела в воздух, потом рухнула на склон, загремев подвеской. Колеса вцепились в мягкую почву, и машина вновь рванулась вперед.
Терри оглянулась, ее лицо было бледным, глаза – широко раскрытыми и полными страха. Манфред засмеялся. Он чувствовал власть, возможность даровать жизнь или смерть и направил машину прямо на Терри.
Впереди рос шестифутовый куст протеа. Манфред снес его машиной и снова засмеялся, увидев Терри совсем рядом. Она обернулась, споткнулась и упала.
Бессильно повесив голову, она стояла на коленях, словно ждала удара палача. Манфред не собирался заканчивать игру так быстро. Ему хотелось подольше наслаждаться своей властью над ней.
В самый последний момент он резко вывернул руль, и машина промчалась всего в нескольких дюймах от Терри, засыпав ее комьями грязи.
Манфред громко засмеялся и, развернувшись, смял еще один куст цветущего кустарника.
Терри вскочила на ноги и побежала. Манфред понял, что она пытается добраться до кирпичных раздевалок бассейна, и, возможно, ей это удастся.
– Сука! – взревел он и включил третью передачу, одновременно нажав на педаль газа.
Если бы Терри выбросила отчет, ей удалось бы перегнать спортивную машину и добежать до раздевалок. Ей оставалось пробежать еще двадцать ярдов, она уже бежала по краю бассейна, когда поняла, что машина настигла ее.
Терри прыгнула в сторону, упала в бассейн, и машина с ревом пронеслась мимо. Манфред резко нажал на тормоз, шины «Мишле» завизжали, и машина остановилась.
Он подбежал к бассейну. Терри отчаянно пыталась доплыть до дальнего края, но быстро теряла силы.
Манфред снова рассмеялся и бросился ей на спину. Терри едва не захлебнулась, но сумела вынырнуть, ловя широко раскрытым ртом воздух и кашляя, но почти мгновенно почувствовала, как руки Манфреда опустили ее голову в воду. Полминуты она яростно сопротивлялась, но потом ее движения ослабели. Манфред стоял по пояс в воде. Одной рукой он прижимал Терри к себе, другой удерживал ее голову за волосы под поверхностью воды. Он потерял очки и подслеповато моргал. Мокрый шелк сорочки прилип к телу.
Почувствовав, как ослабевает ее тело, он снова засмеялся. Это был истерический, пронзительный хохот безумца.
– Дэн! – Джой указала на деревья. – Смотри, моя машина стоит у бассейна!
– Что бы ей там делать?
– Что-то не так. Терри никогда бы не стала ездить на машине по своему любимому саду.
– Нужно посмотреть. – Дэн вылез из машины, Джой поспешила за ним.
Он увидел одетого мужчину в бассейне и узнал в нем Манфреда Стайнера.
– Что он делает! – Дэн бросился бежать. – Господи! Да он хочет ее утопить!
Дэн прыгнул в воду и не стал терять время на борьбу с Манфредом, просто нанес ему сильнейший боковой удар, от которого тот попятился и выпустил Терри.
Не обращая внимания на Манфреда, Дэн положил Терри на живот на край бассейна и стал делать искусственное дыхание. Через несколько минут она зашевелилась, закашлялась, ее вырвало.
Прибежала Джой и упала рядом с Дэном на колени.
– Боже! Что случилось?
– Этот ублюдок пытался утопить ее.
Дэн ни на секунду не прекращал движения рук. Терри застонала, ее снова вырвало.
Манфред вылез из бассейна, сел на край, свесив ноги, и потрогал пальцами скулу, по которой получил удар от Дэна. На коленях у него лежала мокрая масса бумаги, которая недавно была отчетом.
– Джой, справишься здесь без меня. Слава Богу, мы подоспели вовремя. С Терри все будет в порядке, а мне не терпится разобраться с этим маленьким гансом.
Джой склонилась над Терри, Дэн поднялся.
– Что ты собираешься с ним сделать?
– Превратить в фарш.
– Отлично, добавь ему и от меня.
Манфред слышал их диалог и поспешил к стоявшей рядом «альфа-ромео». Дэну не удалось остановить его.
– Последи за Терри, Джой!
Когда Дэн подбежал к своему «ягуару», «альфа» уже вылетела за ворота и скрылась за поворотом.
– Давай, дружище, – подбодрил Дэн свой автомобиль, – достанем его.
Без очков Манфред Стайнер практически ничего не видел. Все предметы выглядели туманными и размытыми.
Машинально он притормозил при выезде на улицу, не зная, куда направиться дальше. Вода стекала с одежды, хлюпала в туфлях. Рядом на сиденье лежал отчет, страницы которого уже начинали расползаться от воды и варварского обращения.
От папки следовало избавиться. Она была уликой против него. Это было единственной ясной мыслью. Впервые в жизни кристальная ясность мысленного процесса была нарушена. Он находился в смятении, мысли перескакивали с одного предмета на другой. Удовольствие от страданий, причиненных Терри, нарушали мысли о нанесенных ему самому ранах. Он не мог сосредоточиться, и все эмоции пересиливало чувство страха и неуверенности. Он ощущал себя уязвимым и потрясенным. Идеальный мозг отказывался работать, как компьютер после короткого замыкания, и выдавал бессмысленные ответы.
Он посмотрел в зеркало заднего вида – из ворот выезжал «ягуар».
