– Господи! – Его охватила паника, нога сама нажала на педаль газа. «Альфа» вылетела на шоссе, с трудом избежала столкновения с тяжелым грузовиком и, выровнявшись, полетела в сторону Киалами.
Дэн пропустил грузовик и пристроился сзади. Следовало подождать, пока не будет встречного движения. Когда ему удалось обогнать грузовик, «альфа» превратилась в маленькое кремовое пятнышко на шоссе.
Дэн откинулся назад и нажал на газ. Он был взбешен после того, как увидел, что Манфред сделал с Терри. Ее опухшее окровавленное лицо стояло перед глазами.
Ладони крепко держали руль, нога давила на акселератор, скорость перевалила за сто миль в час, и он стал настигать кремовую спортивную машину.
Скоро он догнал ее. «Альфа-ромео» мешал зеленый школьный автобус. Дэн тоже вынужден был притормозить из-за постоянного встречного движения.
Он переключил скорость, чтобы пойти на обгон при первой же возможности. В этот момент Манфред взглянул в зеркало заднего вида. Дэн увидел его искаженное лицо, прилипшие ко лбу мокрые волосы, понял, что Манфред узнал его, так как «альфа» рванулась вперед по полосе встречного движения.
Автомобили отчаянно загудели, прижимаясь к обочине, и Манфреду удалось обогнать школьный автобус.
Дэн чуть притормозил, затем послал «ягуар» вперед по обочине, не обращая внимания на протестующие гудки водителя автобуса.
«Ягуар» был более скоростной машиной, и на прямом шоссе Дэн легко догнал кремовый автомобиль.
Он видел, как Манфред бросал беспокойные взгляды на зеркало заднего вида.
Впереди начинался резкий подъем. По обеим сторонам шоссе здесь росли высокие деревья. Параллельным с ними курсом двигался потрепанный микроавтобус. Пожилой водитель как раз пошел на обгон перегруженного грузовика с овощами, перегородив тем самым половину дороги.
Манфред, нажав на клаксон, попытался обойти обе машины. Он уже поравнялся с ними, когда на встречной полосе вдруг появился цементовоз.
Дэн изо всех сил нажал на педаль тормоза.
Цементовоз и «альфа-ромео» столкнулись с суммарной скоростью далеко за сто миль в час. В последний момент легковушка попыталась увернуться, но было слишком поздно.
Получив от цементовоза скользящий удар, «альфа» вылетела на обочину, чудом не задев ни микроавтобус, ни грузовик, и, оставив на шоссе черные полосы паленой резины, воткнулась в дерево.
Дэн остановил «ягуар», выключил мотор и медленно пошел к месту аварии.
Он знал, что торопиться некуда. Его опередили водители автобуса и грузовика, оба отчаянно жестикулирующие и пытающиеся перекричать друг друга.
– Я врач, – сказал Дэн, и они почтительно отошли в сторону.
– Ему нужен не врач, а гробовщик.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: Манфред Стайнер мертв. Дэн взял промокшую папку с пассажирского сиденья, инстинктивно осознав ее важность.
Его ярость исчезла. Он почувствовал жалость, глядя на труп, который сейчас выглядел таким маленьким, хрупким и не имеющим совсем никакого значения.
71
Солнце было ярким. Его лучи распадались на мириады ослепительных фрагментов, отразившись от покрытой рябью поверхности залива.
Ветер был достаточно сильным, чтобы яхты класса «Эрроу», идущие по ветру, развернули свои спинакеры. Синие, желтые и алые паруса, надутые ветром, ярко выделялись на фоне приглушенных тонов крутого берега бухты Дурбана.
Под навесом на юте яхты было прохладно, но толстяк был одет только в льняные легкие брюки и темно-синие эспадрильи.
Развалившись в шезлонге, он подставил дуновению ветра тугой живот цвета красного дерева, густо поросший волосами.
– Будь добр, Эндрю. – Он протянул пустой бокал, и молодой человек поспешил к бару, чтобы наполнить его очередной порцией коктейля «Пиммс № 1».
Член экипажа в белой форме спустился с мостика и почтительно прикоснулся к козырьку.
– Сэр, капитан просил передать, что мы готовы к выходу, как только вы прикажете.
– Благодарю. Передайте капитану, что выходим, как только мисс дю Майн взойдет на борт.
– Ага! – Толстяк довольно вздохнул, ощутив в руке бокал, протянутый Эндрю. – Я заслужил этот отдых. Последние несколько недель были чересчур нервными, мягко говоря.
– Несомненно, сэр, – поспешил согласиться Эндрю, – но вы, как и подобало, вырвали победу в последний момент.
– Именно в последний, – подтвердил толстяк. – Этот молодой Айронсайдс заставил нас поволноваться. Я едва успел вернуть собственные инвестиции, прежде чем цена подскочила. Прибыль оставляет желать лучшего, впрочем, дареному коню в зубы не смотрят.
– Жаль, что наши компаньоны потеряли все свои деньги, – рискнул выразить свое мнение Эндрю.
– Конечно, жаль. Но лучше они, чем мы, верно?
– Несомненно, сэр.
– Я даже рад, что все так получилось. В душе я – патриот и крайне доволен тем, что не пришлось разрушать экономику целой страны ради личной выгоды.
Он внезапно выпрямился в шезлонге, увидев, что к причалу яхт-клуба подъехало такси. Водитель открыл заднюю дверь, и из машины выпорхнула исключительно красивая девушка.
– Эндрю, наша гостья приехала. Предупреди капитана, что выходим буквально через несколько минут. Кстати, пошли кого-нибудь за ее багажом.
72
В середине лета жара в долине Замбези была просто невыносимой. В полдень все замирало под безжалостным солнцем.
В центре деревни рос огромный баобаб. Чудовищно раздутый ствол, уродливые, словно руки больного полиомиелитом, ветви, на которых сидели черные, похожие на тараканов, вороны. Дерево кольцами окружали соломенные хижины, за ними виднелись поля, засеянные просом.
По неровной дороге к деревне приближался «лендровер». Он подпрыгивал на ухабах, мотор ревел на низкой передаче. На его бортах были видны черные буквы «А. В. К.» – Африканская вербовочная корпорация.
Первыми услышали его приближение дети, мгновенно вылезли из хижин, и раскаленный воздух наполнился их возбужденными криками.
Они побежали навстречу машине, заплясали вокруг нее. «Лендровер» остановился в тени под баобабом, из него вышел белый мужчина преклонного возраста в костюме цвета хаки и широкополой шляпе. Все замолчали, а один из мальчиков постарше принес из хижины резной стул.
Белый мужчина сел. Вперед вышла девушка и, опустившись перед ним на колени, протянула тыквенную бутыль с деревенским пивом. Никто не произнес ни слова, никто не смел беспокоить почетного гостя, пока он не попьет, только взрослое население вышло из хижин, щурясь на солнце и поправляя набедренные повязки, и расположилось на корточках полукругом перед стулом.
Старик поставил бутыль на землю и обвел всех внимательным взглядом.
– Я вижу вас, друзья мои, – сказал он, и ответная реакция жителей была теплой.
– Видим тебя, отец.
– Пусть выйдут вперед жены Короля Нкулу, – сказал Старик, – и пусть приведут его старших сыновей.
Четыре женщины и четыре юноши смущенно вышли вперед. Некоторое время он смотрел на них сочувственно, потом встал и шагнул вперед, положив руки на плечи самых старших сыновей.
– Ваш отец ушел к своему отцу, – произнес Старик. Все затаили дыхание, кто-то вскрикнул, потом, как того требовал обычай, первой заголосила старшая жена.
Жены по очереди опускались на иссушенную солнцем землю и закрывали головы платками.
