вокруг. Потом он полностью погрузился в дела ранчо.
Сейчас же, удивляясь самому себе, он не направился к своей машине, а пошел к обнесенному невысокой изгородью лугу.
Джина смотрела на Адама, отдав приказ своим гормонам вести себя тихо, но у них на этот счет, видимо, было свое мнение. Вместо того чтобы успокоиться, они пустились в бешеный пляс.
— О, Дымка, — прошептала она, поглаживая бархатистую шею маленькой кобылки, — я такая дура.
— Доброе утро, Джина.
Девушка повернулась к Адаму, и одного взгляда в его темные глаза было достаточно, чтобы понять: она никогда не сможет чувствовать себя спокойно в его присутствии. Что было такого в этом мужчине, что заставляло внутри нее все искриться и вспыхивать, словно гигантский фейерверк в День независимости? Почему именно к Адаму так стремилось ее сердце?
— Привет Адам, — сказала она, поздравив себя с тем, что се голос не дрогнул. — Ты сегодня рано выехал из дома.
— Да. — Мышцы на его лице напряглись. Он сделал заметное усилие, чтобы расслабить их. — У меня была встреча с твоим отцом.
— И что у вас за дело?
— Да так... ничего.
Джина поняла, что за этим «ничего» скрывалось нечто весьма существенное. Но Адам вряд ли бы стал об этом говорить, и поэтому ей ничего не оставалось, как отложить удовлетворение своего любопытства на потом. В конце концов, она сможет узнать обо всем от отца.
Подойдя ближе, Адам положил локти на изгородь.
— Похоже, у вас прибавление, — произнес он, кивнув в сторону жеребенка.
Джина просияла, глядя на малыша, неловко тыкающегося носом в живот своей матери.
— Он появился сегодня ночью... да, в середине ночи. Я встала еще до четырех.
О боже! Какое у нее, должно быть, невыспавшееся лицо, ужаснулась она.
— Ты отлично выглядишь, — сказал Адам.
Хмыкнув, Джина потрепала Дымку по мягкой холке и перекинула ногу, желая перелезть через изгородь и открыть ворота на другом конце поля. Но она слишком устала, чтобы грациозно проделать этот маневр. Каблук ее ботинка зацепился за какой-то сучок. Вот это здорово, пронеслось у нее в мозгу. Сейчас рухну лицом в грязь — прямо перед Адамом. Но тут рука Адама подхватила ее под локоть, и она смогла удержать равновесие.
Отбросив с лица волосы, девушка посмотрела в его глаза цвета темного шоколада.
— Спасибо... — сказала она и больше ничего не смогла добавить, потому что во рту у нее совершенно пересохло.
Его взгляд охватил Джину с головы до ног, словно в нее выстрелили из огнемета. Ее кровь закипела, дыхание участилось, и пока она беспомощно подыскивала слова, чтобы объяснить, почему вдруг застыла, словно каменное изваяние, Адам неожиданно произнес:
— Давай вместе поужинаем.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Эти слова вырвались у него прежде, чем он успел остановить себя. А потом подумал: а почему бы и нет?
Конечно, Адам удивил не только себя. Но, черт возьми, разве мог он ожидать, что жар охватит все его тело и забьется внутри горячим пульсом?
Джина Торимо была просто изумительна. Одного только взгляда на нее было достаточно, чтобы вызвать в нем чувство, о котором он, казалось, уже давно забыл.
Она смотрела на него своими глазами цвета чистого меда, а в голове у Адама эхом отдавались слова ее отца, совпадая с неожиданно возникшим у него желанием. Так, может, ему стоит подумать над предложением Сэла?
В конце концов, это же не навсегда. Совсем не обязательно, чтобы у них был ребенок. Все, что ему нужно сделать, это жениться на Джине, и земля, которую он так жаждал, будет его. Затем он разведется с ней, заплатив хорошую отступную, и все будут довольны.
Был ли он таким же сумасшедшим, как и Сэл? Возможно. С другой стороны, Адам всегда был способен взглянуть на проблему под другим углом, а затем повернуть ситуацию в свою пользу.
Это не выглядело так, как если бы он хотел перехитрить Сэла. В конце концов, старый чудак первый вылез со своим бредовым планом. Но Джина?
О, черт. Его взгляд оторвался от ее золотистых глаз, скользнул по мягким губам, чуть тронутым легкой улыбкой, полной груди, плавному изгибу бедер и длинным-длинным ногам в потертых джинсах. Одного этого было достаточно, чтобы у любого мужчины потекли слюнки.
— Ты удивлена? — спросил Адам, когда понял, что их молчание затянулось.
— Пожалуй. Мы с тобой и разговариваем-то сейчас, можно сказать, впервые за последние пять лет.
Это правда. Он никогда не был слишком общительным в отличие от своих братьев. А в последние годы и вообще практически отрезал себя от внешнего мира.
— Я был очень занят.
Ее переливчатый смех вошел в него так глубоко, что у Адама перехватило дыхание. Но ему совсем не хотелось быть захваченным каким-то более глубоким чувством, чем обыкновенное желание.
Да, Адам хотел ее, и это ощущение было чертовски возбуждающим. Все, что ему нужно было сделать сейчас, — это напомнить себе, почему он решился поддаться ему. Земля. Жениться на Джине, получить удовольствие, а когда все закончится, развестись. Желание будет удовлетворено, а земля останется у него,
— О да, ты был занят... целых пять лет.
Он пожал плечами.
— Ну а как ты? Чем ты занималась все это время?
Ее брови чуть приподнялись.
— Чтобы рассказать все, что случилось со мной за эти пять лет, потребуется не так уж мало времени.
— Вот и поговорим об этом за ужином.
— Сначала вопрос.
— Конечно.
— Почему?
— Почему — что?
Она засунула руки в задние карманы джинсов, ее спина прогнулась, выцветшая ткань рубашки еще плотнее обхватила грудь.
— Почему ты хочешь поужинать со мной?
Адам слегка нахмурился.
— Что в этом особенного? Мы поболтали, я предложил поужинать. Если ты не хочешь, так и скажи.
Адам не думал, что Джина откажется. Она была заинтригована. И более того, он притягивал ее к себе так же, как и она его. Адам мог видеть это в ее глазах.
— Нет, я не против, — сказала Джина, доказав ему в очередной раз, что он неплохо может читать по лицам. — Мне просто любопытно.
