Ее черные глазки подозрительно блестят. Джейк громко хлюпает носом и отворачивается, дабы скрыть постыдную слабость. Близнецы, глядя на старших, тоже начинают ронять слезки.
– Я тоже так хочу, – продолжает моя единственная внучка, и тут вмешивается Уолтер, который, насколько я знаю, сидит в соседней комнате и безуспешно притворяется, что читает воскресную газету.
Он выходит к нам, притворно хмурит брови и говорит поучительным тоном:
– Знаете, молодая леди, обман всегда выходит боком. Вашей хулиганистой бабушке просто очень повезло. Когда она наконец призналась, кто она такая и каким образом оказалась в моем доме, я чуть ее не придушил.
Анджелина хихикает, не веря ни одному его слову.
– Да-да, чуть не придушил.
Уолтер садится на ручку моего кресла и обнимает меня за плечи.
– Но потом понял, что меня, дурака, только так и надо было проучить.
– Значит, ты все-таки простил бабушку? – спрашивает Анджелина.
– Чего не сделаешь ради великой любви! – хохочет Уолтер.
А по хитро прищуренным глазам внучки я вижу, что у нее родилась какая-то авантюрная идейка. Не знаю еще, в чем она заключается, но заранее поддерживаю. Ведь, несмотря на возраст, я все та же упрямая любительница приключений Розамунда Уайтчепел.
Или, если вам так угодно, Рози Уайт.
