— Ты знаешь мою кузину Анжелу?
— Да, сэр.
— А Тяпу Глоссопа знаешь?
— Да, сэр.
— Ну так вот, они расторгли помолвку.
— Мне очень жаль, сэр.
Я перечитал телеграмму в третий раз.
— Ошибиться невозможно. Интересно, из-за чего они поскандалили?
— Этого я не знаю, сэр.
— Естественно, — несколько раздражённо произнёс я. — Не будь ослом, Дживз.
— Слушаюсь, сэр.
Я задумался. Честно говоря, настроение у меня испортилось, дальше некуда.
— Придётся ехать в Бринкли-корт, Дживз, — сказал я. — Тётя Делия наверняка сама не своя, и я считаю, моё место рядом с ней. Упакуй мои чемоданы и поезжай на поезде. Он отходит в двенадцать сорок пять у меня назначена встреча с одним деятелем, но сразу после ленча я поеду в Бринкли на машине.
— Слушаюсь, сэр.
Я снова задумался.
— Можешь мне поверить, я испытал шок, Дживз.
— Несомненно, сэр.
— Самый настоящий шок. Анжела и Тяпа: Это надо же! Мне всегда казалось, разлучить их так же трудно, как отодрать обои от стенки. Жизнь печальна, Дживз.
— Да, сэр.
— Тем не менее она бьёт ключом.
— Очень верно подмечено, сэр.
— Хорошо, Дживз. А теперь приготовь мне ванну.
— Слушаюсь, сэр.
ГЛАВА 7
Я ехал в Бринкли-корт на своём старом, добром двухместном автомобиле и думал не переставая. Мысли так и крутились в моей голове. Последние новости о том, что между Тяпой и Анжелой пробежала чёрная кошка, расстроили меня чуть ли не до слёз.
Тут мне следует сказать, что я весьма одобрительно относился к предполагаемому брачному союзу. Как правило, когда твой приятель женится на твоей знакомой, очень часто хочется нахмурить брови, поджать губы и искренне посоветовать ему, ей или им обоим вовремя одуматься. Но ни к Тяпе, ни к Анжеле у меня не было никаких претензий. Тяпа, хоть и любил строить из себя шута горохового, был парнем, что надо, а Анжела была девушкой на все сто. Короче говоря, они были классной парой, и мне всегда казалось, что их два сильных сердца бились как одно.
Само собой, изредка они скандалили, например, когда Тяпа, — с его точки зрения, в порыве откровенности, а с моей — в очередном припадке безумия, сказал Анжеле, что в её новой шляпке она похожа на болонку. Но милые бранятся, только тешатся, без этого не бывает, и я не сомневался, что Тяпа получил хороший урок и впредь жизнь двух влюблённых пойдёт как по маслу.
Тем более мне было непонятно, почему они расторгли помолвку и что привело, так сказать, к полному разрыву дипломатических отношений.
Я ломал себе голову над этой проблемой, напрягая мощный мозг Вустера, как никогда, но так ничего и не придумал. Причина, по которой Тяпа и Анжела решили расстаться, ускользала от моего понимания. Не стану скрывать, нога моя невольно давила на педаль газа. Мне не терпелось узнать новости из первых рук, а так как все шесть цилиндров трудились, не жалея лошадиных сил, я попал в Бринкли-корт в рекордно короткий срок и уединился с тётей Делией примерно за час до вечерних коктейлей, которые в её доме всегда подают перед обедом.
По-моему, она мне обрадовалась. Более того, она сказала, что рада меня видеть, и, можете мне поверить, любая другая моя тётушка скорее отрезала бы себе язык, чем сделала бы подобное заявление, Если я по собственной воле навещаю своих ближайших и дражайших, они смотрят на меня с тоской и страхом во взорах и с замиранием сердца ждут, когда же, наконец, я уберусь восвояси.
— Очень благородно с твоей стороны, Берти, — сказала она.
— Моё место рядом с тобой, тётя Делия.
С первого взгляда было ясно, что последние события выбили её из колеи. Да, она явно была не в своей тарелке. Куда подевались её весёлость и добродушная улыбка? Поверьте, от них не осталось и следа. Я с чувством сжал ей руку, желая показать, что моё сердце тоже обливается кровью.
— Плохо дело, о моя плоть и кровь, — сказал я. — Мне кажется, ты окончательно скисла. Похоже, тебя совсем задёргали.
Она громко фыркнула. Лицо у неё перекосилось, словно она проглотила тухлую устрицу.
— Задёргали, не то слово. У меня минуты спокойной не было с тех пор, как я вернулась из Канн. Не успела я переступить, — тут тётя Делия перешла на охотничий жаргон, — этот чёртов порог, всё полетело вверх тормашками. А начались мои неприятности с неразберихи из-за призов.
На мгновение она умолкла и бросила на меня убийственный взгляд.
— Я многое хотела сказать тебе по этому поводу, мой мальчик, но раз уж ты такой благородный, будем считать, твоя хулиганская выходка сошла тебе с рук. Может, оно и к лучшему, что так получилось. Есть мнение, твой Пенёк-Бутылёк будет иметь огромный успех. Он парень неплохой, хоть и помешан на тритонах.
— Он рассказывал тебе о тритонах?
— Без передышки. И при этом сверкал глазами, как пират. Впрочем, если б это было моим последним горем, я была бы счастлива. Меня куда больше волнует, что скажет Том, когда начнёт выяснять со мной отношения.
— Дядя Том?
— Послушай, — раздражённо произнесла тётя Делия, — я предпочла бы, чтобы ты называл его как- нибудь иначе. Каждый раз, когда ты говоришь «дядя Том», мне кажется, он превратится в негра и начнёт играть на банджо. Ладно, бог с тобой. В конце концов это не имеет значения. Очень скоро мне придётся признаться Тому, что я просадила все деньги в баккара, и чем это закончится, мне страшно подумать.
— Ну, Время — Великий Целитель:
— Меня не волнует время — великий целитель. Мне необходимо получить от Тома чек на пятьсот фунтов для моего журнала «Будуар миледи» не позднее третьего июня.
По правде говоря, я разволновался. Помимо того что я от души сочувствовал тёте Делии, как племянник, судьба «Будуара миледи» была мне далеко не безразлична. Дело в том, что как-то я опубликовал там статью «Что носит хорошо одетый мужчина», и с тех пор журнал стал дорог моему сердцу. Сентиментальность, скажете вы. Ну и пусть. Мы, журналисты-профессионалы, не стыдимся этого чувства.
— Разве «Будуар» на мели?
— Он на неё сядет, если Том не раскошелится. Пока журнал не будет твёрдо стоять на ногах, ему нужна поддержка.
— Ты говорила, он нетвёрдо стоял на ногах два года назад.
— Да. С тех пор ничего не изменилось. Сам попробуй издавать еженедельный журнал для женщин, а потом поговорим с тобой о ногах.
— Ты считаешь, тебе не удастся вытряхнуть из дяди: твоего мужа деньги?
— Сам посуди, Берти, До сих пор, когда журналу позарез требовались субсидии, я весело и беспечно обращалась к Тому и выуживала нужную мне сумму так же легко, как ребёнок конфетку у ворчливого отца. Но Том только что получил от налоговой инспекции извещение с требованием уплатить дополнительно
