В кино вам показывают разные эффектные трюки.
Но в реальном бою, в реальной жизни, – все по-другому.
Если у тебя нож, и ты умеешь им пользоваться, – то все, что тебе осталось, это подкрасться к врагу на пару шагов.
Майор успел поднять глаза, потом я всадил ему нож в сердце.
Там и оставил.
Хотел было вытащить, – но тогда весь в крови перепачкаюсь. Меня и так заляпало, а мне к детям еще идти.
Я поднялся по растрескавшимся ступеням.
Их оказалось больше, чем я думал. Около двадцати. С ними, – учительница, седая, с мудрыми темными глазами.
Они молились.
Ангел с шестью крылами, из потемневшего камня, смотрел на меня с тоской.
Что я им скажу?
«Не бойтесь, я пришел вас спасти?»
Хорошие слова, но когда в руке пистолет, а вся твоя одежда заляпана свежей кровью, – тебе мало кто поверит.
Я вошел.
Все глаза повернулись ко мне. Я слышал слова молитвы, – и тут вдруг понял, что не говорю на их языке.
Молодец.
Сейчас они испугаются, и кинутся прочь, – к подножью скалы, под выстрелы автоматов.
Славно же я их спас.
Я встал колени, и начал молиться.
Кого они просили о помощи, – я не знал. Христа? Аллаха? Иегову? Да кто знает этих шхуртов.
Черт, это вообще народ или религия?
Ах я старая неученая обезьяна.
Стоило, видно, почитать о них хоть немного, пока я летел сюда.
Но какая разница?
– Кто вы? – спросила старая женщина.
По-английски.
Я солгал.
– Меня прислали вывезти вас отсюда. Через пару минут здесь будет вертолет. Приготовьтесь; надо спешить.
Дети сбились в кучу.
Я думал, что увижу в их взглядах страх, – но ошибся. После того, что им пришлось пережить, они уже не боялись.
И вот тогда стало страшно мне.
– Храни вас бог, – сказала учительница.
Вертолет приближался.
Трое повстанцев ворвались в башню. Я не услышал их, из-за шума двигателя. Один из солдат успел поднять автомат.
Я спустил курок. Кровь бойца разметало по стенам.
Потом я понял, что падаю. Левое плечо вдруг онемело, – я все-таки словил пулю. Второй повстанец направил оружие на детей.
Я всадил ему пулю в голову, потом в грудь.
Их товарищ развернулся, и кинулся бежать.
Кое-как я сумел подняться. Пара шагов, – и я уже на пороге. Солдат, выронив оружие, спешил вниз.
Мог ли я выстрелить ему в спину?
Убить того, кто сдался?
Безоружного?
Да еще бы.
Я всадил ему три пули в спину, он беззвучно упал с обрыва.
Милосердие, – обратная сторона убийства.
Вертолет снижался.
– Скорее! – выкрикнул я.
Учительница выводила детей из башни; их лица по-прежнему ничего не выражали. Ни страха, ни надежды, ни опасения.
Все чувства в них давно умерли.
Наверное, это было и к лучшему.
Внизу, по пологому холму, к нам уже бежали солдаты. Я чувствовал, как моя удача кончается. Везение – как кредитка. Чем чаще пользуешься, тем меньше остается на счете.
– Дай-ка пугалку, – попросил я.
Летчик отдал мне автомат.
Я выпустил очередь по солдатам. Не мог ни в кого попасть, – слишком далеко. Но они залегли, и это дало нам время.
Очень немного.
Вовремя я успел помолиться.
– Ты заплатишь за это, сволочь.
Передо мной вырос сержант-миротворец. В руке держал пистолет.
– Ты нарушил приказ, – рыкнул он. – Подверг опасности жизнь сенатора. И ты не полетишь с нами.
Раздался выстрел.
Сержант схватился за грудь, оттуда хлестала кровь.
Я обернулся.
За моей спиной стоял мальчишка, – совсем ребенок, один из тех, кто прятался в башне.
В руке у него темнел большой армейский револьвер. Наверно, отцовский. Я помог мальчику забраться в кабину, и залез сам, – последним.
Вертолет взревел, поднимая нас над скалами.
Я так и не спросил, в какого бога они верят.
ПРОЛОГ – 2
– Это здесь.
Джек «Питбуль» выпрыгнул из машины.
Вокруг тянулись болота. Было слышно, как тихо завывают вдали алые зомби. Серые, неприветливые скалы поднимались на горизонте.
– У нас мало времени, – отрывисто сказал Джек.
Солнце играло на бритом черепе негра. Рука наемника лежала на прикладе М-16.
– Ночью мертвецы осмелеют, и придут за нами.
Его люди занимали позиции.
Их было шестеро, – все опытные наемники. Они прошли Ирак, Афганистан.
Чужим среди них был сталкер, – угрюмый, небольшой человек с глазами мрачного волка. Его называли Старый Матрос; никто не знал, откуда пошло это прозвище.
– Обломки лежат вон там, – глухо произнес сталкер. – Я покажу.
Питбуль кивнул.
Один из наемников направил автомат на проводника.
– Ты посидишь здесь, приятель, – бросил негр.
