Выбор Шанур

Но и по сегодняшний день Центральная оставалась единственной торговой станцией, которую стишо разрешали посещать своим новоиспеченным соседям.

Добродушные от природы хейни всегда были снисходительны к этим вечно вилявшим перламутровым задавакам, радуясь их готовности покупать и продавать все без исключения. И вот теперь стишо прижали Шанур к стене, а близорукий хен продолжал миндальничать с ними. Да она была просто дурой, надеясь на его поддержку! У шанурского клана возникли серьёзные проблемы, и стишо знали об этом подобно тому, как падальщики знают о местонахождении истекающей кровью добычи. То есть они обладали сведениями, недоступными даже хейнийским кораблям вроде «Успеха», и в решающий момент бросили их ей в лицо. Но кто мог выступить в качестве информатора?

Боги! «Делегация хеш озабочена…»

Впрочем, столь страшная мысль, вызвавшая у Пианфар холодный озноб во всём теле, тут же уступила место новой: у стишо могли быть и независимые источники. Не исключено, что они собирались оставить в дураках абсолютно всех — и Золотозубого, и хен, и кифов. Они были на это способны, поскольку имели для этого достаточно вескую причину — патологическую нелюбовь ко всем инопланетянам. А тут ещё непредвиденное появление человечества… Возможно, привязанные к своему миру хейни даже не догадывались об истинных чувствах и планах стишо в отношении расы людей.

«Золотозубый, чёрт тебя побери, что им известно? О чём ты с ними договорился? Ты не забыл о том, как плохо стишо соблюдают правила сделки, за которую им уже заплатили?»

Девятая секция. Восьмая. Седьмая. Шестая… Никаких признаков активности. Грузовой трап «Гордости» поднят, канистры исчезли (Пианфар очень хотелось верить, что команда просто забрала их на борт). Она встревоженно обернулась, чтобы посмотреть, нет ли поблизости кифов, но не обнаружила ровным счётом ничего подозрительного. На причале находилось лишь несколько прохожих — в основном стишо и ма-хендосет. Те притворились, что не находят ничего странного в идущем под охраной двух рослых стражников хейнийском капитане. В конце концов, они прибыли на Центральную торговать, а не вникать в чужие проблемы. К тому же рынок был по-прежнему закрыт, и теперь все их мысли работали над решением одной-единственной задачи: как компенсировать убытки за многочасовой простой.

Не обращая никакого внимания на свою охрану, Пианфар достала из кармана портативный компьютер:

— Хэрел, я у входа. Нет ответа.

— Хэрел! — Пианфар взбежала по трапу и осторожно заглянула в залитый жёлтым светом переходной шлюз — даже здесь ей мерещилась кифская засада, возможная в результате очередного предательства стишо.

Она завернула за угол и ударила по кнопке вызова.

— Хэрел, будь ты неладна, пусти! Это я, Пианфар!

Люк тотчас распахнулся, и в лицо ей повеяло знакомым запахом «Гордости». На пороге стояла Тирен, а за спиной у неё маячила вооружённая Шур, только что примчавшаяся из командного отсека на нижней палубе. На золотисто-красных шкурах обеих хейни поблескивали кровью свежие ссадины. К тому же у Шур был разодран ещё и нос (весьма болезненный род ранения!).

— Хм. — Пианфар вошла внутрь. — Запечатайте люк. Экипаж в полном сборе?

— Да, всё в порядке.

Пианфар остановилась и смерила Тирен негодующим взглядом:

— Все в порядке?! Громы и молнии, кузина! Уши Тирен нырнули вниз.

— Экипаж в порядке, — пояснила она.

— Хм. — Пианфар повернулась и, услышав, как щёлкнул у неё за спиной замок люка, зашагала к лифту. — Где Ким?

— У себя в каюте.

— Хорошо. — Она отодвинула мысли о муже в самый дальний уголок своего разума и ступила в лифтовую кабину. Шур потянулась к кнопке, но тут же отдернула руку, так как Пианфар уже нажала нужный этаж.

— Что ещё «в порядке»? — спросила Пианфар, пристально глядя на неё. — Чем занимается Хэрел?

— У нас много входящих сообщений, — ответила Тирен. — Они сыплются словно из рога изобилия. Компьютер просто забит ими.

— Хм. — Пианфар принялась молча изучать какое-то пятнышко на двери.

Наконец та открылась, выпустив своих пассажирок на главную палубу, и они направились прямиком в центральный отсек: Пианфар — посередине, Шур и Тирен — по бокам.

— А от кого приходят сообщения?

— Главным образом от стишо, — сказала Шур. — Плюс одно с «Успеха Айхар» — Банни Айхар предлагает нам собраться для совещания.

— Махены ведут себя как-то странно, — добавила Тирен. — Летают без опознавательного кода.

Пианфар наградила кузину вторым выразительным взглядом, но, увидев предусмотрительно опущенные уши и усердно сморщенный нос, лишь хрипло кашлянула и вошла в центральный отсек. Хэрел поднялась поприветствовать её. Хилфи… О боги, да она вся в бинтах! А у Герен правое ухо разорвано…

— Капитан, как вы? — спросила Хэрел. — Станционные власти недавно связались с нами, чтобы предупредить о вашем возвращении.

— Неслыханная любезность. Они вас сильно мучили?

— Они посадили нас под замок и заставили заполнять кучу каких-то форм, — пожаловалась Герен, — а отпустили всего около часа назад.

— Так. — Пианфар уселась в своё кресло, расположенное в небольшом напольном углублении напротив главной части панели управления, и задумчиво посмотрела на свой экипаж. Хилфи, её юная племянница. Высокие и широкоплечие Хэрел и Тирен — дочери её старшей кузины. Миниатюрные и проворные Герен и Шур, произведенные на свет её троюродной сестрой Джофан Шанур. Ряд честных, внимательных глаз. Пианфар сосредоточила своё внимание на Хилфи. Любимое чадо её брата, Хилфи Шанур пар Фаха с царапинами на хорошеньком носике и ушах, левое из которых — о ужас! — кровоточило в районе мочки. Наследница шанурского клана, надежда Кохана. Ещё не успела повзрослеть, а уже такая гордячка!

Пианфар вдруг захотелось, чтобы Хилфи оказалась дома, в безопасности, но вслух она этого не произнесла: дом был далеко и само его благополучие находилось сейчас под угрозой.

— Я побуду за компьютером, — сказала Пианфар. — Поставьте сканер на автомат — пусть он отслеживает все вылеты со станции. Никто не должен подняться с причала незамеченным.

— Хорошо, — кивнула Хэрел.

— Тулли вернулся.

Уши дружно выстрелили вверх. Глаза округлились. Хилфи шлёпнулась в кресло.

— Боги! — ахнула Шур.

— «Махиджиру» здесь. Был. Золотозубый сбежал со станции. — Пианфар пришлось обрушить на их головы ещё немало новостей: о навязанных им соглашениях, о том, как поздно пожилая дура в капитанских штанах поняла, во что она втянула свою команду, о том, какие перспективы открывались перед ними в плане торговли с людьми, и о том, что всё это означало в целом. — Тулли приедет к нам в грузовой канистре. Не вините меня…— Она махнула рукой. — Оригинальность Золотозубого не имеет границ. И стишо явно ведут какую-то скрытую игру. Но задержать наш груз они уже не смогут — об этом я позаботилась.

Шур и Тирен тяжело опустились на свои сиденья, и уши их безжизненно поникли.

— Простите, — вздохнула Пианфар. — Простите меня.

— Что предпримем? — нахмурилась Хэрел, мгновенно оценив возможные последствия сорванной торговли, упущенную выгоду и ещё уйму вещей, — старушка Хэрел была слишком преданной для того, чтобы игнорировать возникшие проблемы. — Где сейчас Золотозубый?

— Понятия не имею, знаю лишь то, что он выгрузил канистры и улетел. Но я принесла вам и худшие