Он исчез прежде, чем Маргарита успела произнести хотя бы слово.
— Куда он пошел? — тревожно спросил Данти.
Маргарита пожала плечами.
— Дать ему денег на завтрак… Во всяком случае вы испортили ему вечер…
— Где номер 986? — спросил Люк, выйдя из лифта.
Секунду он колебался, потом открыл дверь и вошел в комнату.
Человек, стоящий у окна, даже не обернулся, но Люк понял, что хозяин комнаты видит его в зеркале. Люк закрыл за собой дверь.
— Если вы Ганнер Хэйнс, то я советую вам ленно удалиться отсюда, — сказал он, понизив голос, — если же нет, — прошу прощения.
Хэйнс резко обернулся, услышав свое имя.
— О!.. — сказал он, и после паузы добавил; — Я вам очень благодарен.
— Есть у вас деньги?
Пауза.
— Да, у меня есть все, что нужно. Благодарю. Я не совсем был уверен, что это Ларри. Идет на фарт?
Последних слов Мэдиссон не понял. Не успел Ганнер надеть пальто, как дверь распахнулась и в комнату вошел человек огромного роста, сопровождаемый еще двумя.
— Привет, Ганнер!
— Привет, «Воробей»!
Сыщик надел на него наручники и обратился к Люку.
— Этот человек взял у вас что-нибудь, мистер Мэдиссон?
Люк был очень удивлен, когда его назвали по имени.
— Нет, мне просто жаль его.
— Мистер Мэдиссон… Я не забуду этого имени, — сказал Ганнер, выходя из комнаты.
Когда Люк рассказал об этом происшествии, Маргарита не приняла его извинений, а Данти Морелль побледнел, как полотно.
Глава 2
Несмотря на туман и вьюгу, Люк Мэдиссон шел по улице в великолепном настроении. Он помирился с Маргаритой, и через несколько недель должна была состояться их свадьба.
Белый туман заволок улицы. У подъезда большого банка на Джемс-стрит можно было разглядеть маленькую цветочницу, съежившуюся под порывами ветра. Снег засыпал ее корзину с фиалками, голову и плечи, покрытые тонкой шалью. Спасаясь от вьюги, она зашла в подъезд банка. Мимо нее прошли двое мужчин. Девушка робко предложила им цветы. Один прошел мимо, не заметив ее, а его спутник, господин средних лет, остановился.
— Как дела, малютка?
Она не ответила. Он колебался минуту, но потом быстро вошел в банк, откуда его нетерпеливо звал голос молодого спутника.
Проходивший мимо Люк Мэдиссон остановился и подошел к девушке.
— Вы ведь совершенно замерзли, мисс. Не подумайте, что я хочу сделать вам какое-нибудь нехорошее предложение… Я намерен купить ваши цветы и сделать вам маленький подарок.
Он вынул ассигнацию и протянул ее девушке, но вдруг остановился и с изумлением посмотрел на нее.
Она была необычайно красива, хотя вся ее одежда свидетельствовала о крайней бедности.
— Подождите, я дам вам что-нибудь получше.
Он сунул ассигнацию в карман и, вынув из нее другую, написал на ней несколько слов.
— Вот адрес моей фирмы. Если у вас при размене будут какие-нибудь неприятности — обратитесь ко мне.
Она молча переводила взгляд с него на ассигнацию. Сто фунтов!
Но он уже исчез в тумане.
Из дверей банка вышли те же двое мужчин. Девушка скомкала ассигнацию в руке. Ей бросилось в глаза лицо молодого человека. Он был мертвенно бледен и прерывисто дышал.
— Боже мой! Какое ужасное совпадение, Данти! Представь себе, если бы он вошел…
— Молчи, дурак! — Старший из мужчин подозрительно взглянул на цветочницу, но она была занята своими фиалками.
— Но если бы он вошел… Он говорил, что перед отъездом просмотрит счета…
Молодой человек дрожал всем телом.
— Будь благоразумен, Рекс, не стоит так волноваться. Ты мог бы сказать, что Маргарита…
Его голос снизился до шепота. Девушка услышала только обрывки фраз: «передача чека», «Маргарита завтра…», «Люк никогда…»… Человек, называемый Данти, покровительственно похлопал по плечу своего молодого товарища.
— Такси! — крикнул тот и подбежал к остановившемуся автомобилю. Второй направился было за ним, но, задержавшись, бросил в корзину с фиалками визитную карточку.
«Мистер Дантон Морелль 907 Халф-Мун-стрит».
— Приходи часам к девяти выпить со мной стакан вина, — пробормотал он.
Цветочница разорвала карточку у него на глазах.
Когда Данти догнал своего спутника, настроение у него было не из лучших.
Из тумана вынырнула огромная фигура. Девушка инстинктивно почувствовала, что этот человек тоже заговорит с ней.
Он остановился возле нее, заложив руки за спину. Шляпа его была сдвинута на затылок, широкое лицо было непроницаемым, в зубах торчала жеваная сигара.
— Вы не дитя бедных, — сказал он хрипло, но в его голосе слышалось так много юмора и доброты, что она рассмеялась.
— Но и не преступник, — ответила она.
— Вы первый человек, давший правильный ответ на эти слова, — сказал он. — Где в Лондоне высечен этот текст на камне?
Она презрительно пожала плечами.
— Ну и вопрос! Конечно же над входом в Олд Бейли. «Охраняй детей бедных и наказывай преступников».
Он кивнул.
— Вы выиграли. Что ж, конфета за мной. Еще один вопрос. Кто я? За правильный ответ вы получите фунт печенья и контрамарку в Зоологический сад.
— Вы сыщик! — произнесла она с нарочитой торжественностью. — Инспектор Гораций Байрд, по прозвищу «Воробей».
Он нагнулся к ней и его лицо покраснело от сдерживаемого смеха.
— Вы прелестны! Что ж, позвольте и мне продемонстрировать свои детективные способности. Вас зовут Мэри Бальфорд, вы работаете репортером в «Дейли Пост Геральд», в данное время вы сочиняете небольшую статью под названием «День лондонской цветочницы». Не спорьте. Ваш издатель просил меня понаблюдать немного за вами. Что вы скажете о таком блестящем заключении? Я приглашаю вас выпить чашку горячего чая и выслушать необыкновенную историю моей жизни.
Он взял у нее из рук корзину. Несмотря на вьюгу все прохожие останавливались, чтобы получше рассмотреть эту необыкновенную пару: огромного человека с корзиной фиалок и маленькую цветочницу.
Они вошли в ресторан. Мэри Бальфорд только теперь ощутила, что промерзла до костей.
— Заказывайте что хотите, — сказал «Воробей», — я недавно плотно пообедал, и поэтому вы меня извините, если я съем только десять пирожных.
— Что вы думаете об этом? — спросила она, разглаживая на столе хрустящую ассигнацию.
— Я не думаю, я только мечтаю о таких вещах, — серьезно ответил он и совершенно неожиданно прибавил: — это потому, что он женится. Сперва я подумал, что он просто хочет произвести на вас хорошее
