Хотя вернувшийся в Македонию и осыпанный почестями Антипатр обладал абсолютной властью, его положение нельзя было назвать безоблачным. Его врагами были две самые неистовые и неуправляемые женщины, когда-либо жившие на земле, – Олимпиада и Эвридика. Они непрерывно ссорились с Антипатром, а друг друга ненавидели даже больше, чем его.
Олимпиада в то время жила в Эпире. Она не желала возвращаться в Македонию, где властвовал Антипатр, однако и на расстоянии ее интриги причиняли Антипатру массу неприятностей. Былая враждебность Олимпиады к старому военачальнику еще более усилилась, когда тот выдал замуж за Пердикку свою собственную дочь, расстроив тем самым ее план в отношении собственной дочери. И хотя Никея и Пердикка уже умерли, Олимпиада не относилась к тем женщинам, которые могут забыть и простить подобное оскорбление.
Эвридика докучала Антипатру даже больше неугомонной Олимпиады. Она обладала мужским складом ума и вдобавок была воспитана своей матерью Кинаной так, как в те дни обычно воспитывали юношей. Она стреляла из лука, метала копье и скакала на лошади во главе отряда вооруженных мужчин. Выйдя замуж за Филиппа, Эвридика стала вести себя надменно и высокомерно, явно полагая, что, будучи женой царя, имеет гораздо больше прав на царскую власть, чем полководцы, которых она считала всего лишь наставниками и телохранителями или уж, в крайнем случае, исполнителями царской воли. Еще Пердикка во время достопамятного египетского похода обнаружил, что ладить с Эвридикой необычайно трудно, а после его смерти она стала вести себя куда более надменно. Она непрестанно ссорилась с Пифоном, командующим армией, на пути из Египта и самым решительным образом боролась против назначения Антипатра царским опекуном.
Вопрос о назначении Антипатра правителем решался на большом совете в сирийском Трипарадизе, где встретились армии, возвращавшиеся из Малой Азии и Египта. Эвридика так горячо возражала против назначения регентом Антипатра, что тот упрекнул ее в непокорности. Это еще больше разгневало Эвридику, а когда Антипатр все же был назначен регентом, она покинула совет и обратилась к воинам с пылкой, разоблачительной речью, обвиняя Антипатра в преступлениях и подстрекая к мятежу. Антипатр спокойно и твердо защищался от ее обвинений, но красноречие Эвридики не пропало втуне. Вспыхнувший бунт вполне мог привести к катастрофическим для Антипатра последствиям. Жизнь престарелого военачальника оказалась в опасности, и от разъяренной солдатни его спасло лишь вмешательство полководцев, рискнувших собственными жизнями.
Войско постепенно успокоилось, и военачальники настояли на сохранении прежних договоренностей. Как часто случается с подобными натурами, обнаружив, что окружающие равнодушны к ее капризам и упрямству, Эвридика подчинилась неизбежному. Она ведь не имела никакой реальной власти и могла лишь спровоцировать временные беспорядки. Таковыми были отношения Антипатра и Эвридики к моменту его возвращения в Македонию.
Однако Антипатру недолго пришлось терпеть происки Олимпиады и Эвридики. Вскоре после возвращения в Македонию он заболел, что достаточно опасно в столь преклонном возрасте. Потеряв все надежды на выздоровление, он начал готовиться к передаче власти.
Следует вспомнить, что вместе с Кратером из Азии в Македонию вернулся полководец Полисперхон, номинально заместитель тяжело больного Кратера, а в действительности возглавлявший армию на марше. Когда некоторое время спустя Антипатр и Кратер отправились в Азию на войну с Пердиккой, Полисперхон остался управлять Македонским царством до возвращения Антипатра. Однако у Антипатра был сын, по имени Кассандр, один из военачальников в его армии. Естественно, Кассандр ожидал, что на время отсутствия отца управление царством доверят ему. По каким-то причинам, однако, Антипатр предпочел Полисперхона. Полисперхон уже имел опыт исполнения государственных обязанностей и хорошо знал положение дел в Македонии. Правил он неплохо, и народ привык подчиняться ему. Видимо, по этой причине Антипатр и решил, что лучше завещать власть Полисперхону, чем смещать его ради собственного сына. Так он и распорядился: доверил царство Полисперхону, а Кассандру сохранил высокое положение в армии. Кассандр не простил отцу этого, но народ по достоинству оценил решение Антипатра. Говорили, что Антипатр совершил то, чего не совершал ни один монарх в истории человечества, – решил вопрос наследования власти не в пользу собственной семьи, а во благо государства.
Наставник Полисперхона на смертном ложе, Антипатр посоветовал ему не подпускать женщин к государственным делам. Женщина, предостерег Антипатр, по самой природе своей существо импульсивное, руководствуется в своих поступках эмоциями и страстями. Она не обладает ни спокойствием, ни рассудительностью, ни мудростью, ни терпением, столь необходимыми для надлежащего управления делами государств и народов. В своих предостережениях Антипатр не упоминал никаких имен, но все понимали, что речь идет об Олимпиаде и Эвридике, которых и прежде удавалось сдерживать с трудом, а теперь, с уходом Антипатра, можно ожидать чего угодно.
Однако, похоже, Полисперхон не обратил особого внимания на советы умирающего правителя. Одним из первых его шагов после смерти Антипатра было приглашение Олимпиады вернуться из Эпира в Македонию. Это решение приняли на большом государственном совете, который Полисперхон созвал, как только взял власть в свои руки. Полисперхон думал, что усилит свое влияние, склонив на свою сторону Олимпиаду. Македонцы почитали Олимпиаду, но не в силу ее личных качеств, а потому, что она была матерью Александра. Основываясь на этом, Полисперхон и решил, что ее влияние и авторитет помогут ему укрепить власть. Одновременно с попытками снискать благосклонность Олимпиады Полисперхон открыто пренебрегал Кассандром и другими членами семьи Антипатра. Несомненно, он считал их соперниками и противниками, которых необходимо подавлять любыми средствами.
Кассандр, человек дерзкий, решительный и честолюбивый, первое время держался при дворе Полисперхона достаточно скромно, в то же время внимательно следя за происходящим. В конце концов он собрал несколько друзей и отправился с ними на охоту. Достигнув безопасного места подальше от чужих ушей, он сообщил друзьям, что решил не подчиняться Полисперхону, захватившему македонский трон, который по праву принадлежит ему, Кассандру, как сыну и наследнику Антипатра. Он призвал друзей присоединиться к нему в деле свержения Полисперхона и собственного восшествия на престол.
Кассандр привел интересные доводы. Он сказал, что отстранение от власти Полисперхона – единственный способ обезопасить себя и их, ведь все они были друзьями Антипатра. Олимпиада, которую Полисперхон собрался взять в советники, ненавидит само имя Антипатра и, несомненно, безжалостно расправится с бывшими друзьями своего врага. Кассандр выразил уверенность в том, что цари, правящие в Азии, так же как и их военачальники, поддержат его, ведь они были искренне преданы Антипатру и ни в коем случае не позволят лишить его сына и наследника законных прав. Кроме того, его наверняка поддержат Филипп и Эвридика, у которых достаточно оснований бояться Олимпиады, а теперь и Полисперхона, который берет Олимпиаду в союзники.
Друзья Кассандра с готовностью приняли его предложение, а жизнь доказала верность его предсказаний. Азиатские цари действительно предоставили Кассандру значительную помощь в его попытке сместить соперника. Олимпиада поддержала Полисперхона, а Эвридика – Кассандра. Столкновение было неизбежным. Борьба началась в Греции и других государствах, так или иначе отдаленных от Македонии. Победы одерживала то одна сторона, то другая. Нет необходимости подробно описывать сражения, разыгравшиеся вдали от Македонии, поскольку они не оказывали прямого влияния на конфликтующие
