— Вот! — Хейниц торжествующе поднял вверх указательный палец. — Абсолютно не похож. Раньше мы переходили из мира в мир практически незаметно. Давайте все-таки припомним для наглядности. Первый раз это было в лесу…
Велга слушал Карла Хейница, и перед ним, как наяву, вставали картины вроде бы и недавнего по времени, но далекого по внутреннему ощущению прошлого.
Вот первая Земля-бис, на которую они попали в скорлупках аварийных модулей, когда шальная ракета уничтожила космокрейсер сварогов. Земля не очень далекого будущего, где разрозненные остатки человечества после страшной астероидной атаки и последующей «ядерной зимы» пытаются выжить, воюя друг с другом и жестокими обстоятельствами. Они вмешались в часть этой войны и предотвратили атомную катастрофу. А потом, волоча на себе раненых, отступили сквозь лес и… И оказались уже совсем на другой Земле. На Земле богатой и благополучной. Настолько благополучной, что для поддержания в человеке здоровой агрессии и удовлетворения его низменных страстей пришлось заводить специальные Полигоны и Города. Правда, благополучие это оказалось на проверку весьма хрупким… Да, переход туда был тоже совершенно незаметен. Тащились израненные и вымотанные по лесу, и вдруг — на тебе. Чистое шоссе и красивый пустой автобус. И потом, когда уже главная, казалось, цель было определена и они несли нуль- бомбы в Замок, Малышев первым пересек незримую черту, за которой снова была их первая война. Та самая война, начавшаяся для русских 22 июня 1941 года, и откуда летом 43-го их и немцев выдернули свароги…
— …то есть каждый раз мы практически не замечали перехода. Вернее, замечали, но лишь тогда, когда непосредственно пересекали какую-то границу и попадали в иной, параллельный мир, — подытожил ефрейтор. — Так? Так. А в последний раз как было? Не знаю, как вам, а мне показалось, что водопад и мы вместе с ним летим со страшной высоты навстречу какому-то… не знаю… В общем, больше всего мне это напомнило исполинский мыльный пузырь. Такой, как все мы пускали в детстве. Радужный, переливчатый.
— Точно, — согласился Валерка. — Очень на пузырь это было похоже. Я, правда, лишь мельком его внизу заметил — не до того как-то было — падал, кувыркался да старался винтовку из рук не выпустить. Но теперь, когда Карл напомнил… Да, переливался радужно. И выпуклый.
— А мне показалось, что он еще как бы… дрожал, что ли, — добавил Вешняк. — Но не так, как пузыри мыльные дрожат. Иначе.
— Ритмично, — подсказала Аня. — Пульсировал этот пузырь, вот что.
— Да, — с задумчивым видом кивнул Шнайдер, — верно. Он пульсировал. Как сердце.
— Ну, прямо не бойцы, а сплошные поэты, — сказал Дитц. — Все верно. И пузырь помню, и то, что он пульсировал, тоже. Но что из этого следует?
Карл Хейниц собрался ответить своему командиру, что он думает по этому поводу, но его опередили.
— Из этого следует, — донесся из темноты знакомый голос, — что мы не в параллельном мире. Здравствуйте, друзья мои!
И широкоплечая приземистая фигура в плаще с капюшоном шагнула из темноты на свет.
— Господин Распорядитель! — картинно развел руками Валерка Стихарь. — Сколько лет, сколько зим! Какими судьбами? Давно не виделись. Милости прошу к нашему шалашу. Как доехали? Не укачало дорогой?
— Да уж, дорога, я вам доложу, не самая гладкая. — Распорядитель откинул капюшон, открывая взорам массивную седую голову, и оглядел собравшихся всеми своими разноцветными глазами: двумя синими, как море на горизонте в ясный день, и одним красным, словно уголек в костре.
— Здравствуйте, господин Распорядитель, — сказал Дитц, поднимаясь со своего места. — Прошу садиться. Чаю?
— Благодарю.
Распорядитель уселся на свободное место, принял из рук Ани чашку, подержал ее в ладонях, будто согревая невесть где замерзшие руки, отпил глоток и поставил чашку на стол.
— Что-то не вижу особой радости на лицах, — усмехнулся он краем рта.
— Мы просто умело скрываем свои чувства, — пояснил Валерка. — Как и подобает разведчикам.
— Я так и подумал, — кивнул Распорядитель. — Но я, кажется, невольно вмешался в диспут, который вы здесь вели?
— Диспут не диспут, — сказал Велга, — а разговор был. Мы просто в очередной раз пытались понять, куда нас занесло.
— Я как раз говорил о том, что нынешний переход был совершенно не похож на предыдущие, — подал голос Карл Хейниц.
— Да, — сказал Распорядитель. — Это верно. И мысль ваша двигалась в правильном направлении. Переход был не похож именно потому, что, как я уже сказал, мы с вами сейчас не в параллельном мире. То есть эта Земля, — он повел рукой вокруг, — не есть отражение вашей основной Земли.
— А что же это тогда? — спросила Аня. — С вашим мироустройством, я гляжу, нормальному человеку и рассудком повредиться недолго.
— Ничего, — утешил ее Распорядитель. — Рассудки у вас крепкие. Да и где вы здесь видите нормальных людей? Нормальные дома сидят. А любой из вас прошел, увидел и пережил столько, что… Да и нет здесь ничего особо сложного. Конечно, если глубоко не копать.
— Глубоко не надо, — предупредил Валерка. — У меня от глубокой науки в голове как-то сразу тоскливо случается, а на душе томно.
— Так что с этой Землей? — спросил Велга, закуривая. — Давайте уж рассказывайте, если начали. Опять же, как я понимаю, вы сюда к нам не просто так на чашку чая завернули.
— Да, — согласился Распорядитель. — Разумеется, не просто так. Просто так мы с вами как-нибудь в другой раз чаю попьем. Или даже чего покрепче. А пока дело в том…
И Распорядитель рассказал им обо всем, что знал. И о «пуповине», и о новой Вселенной, и о Высших, которые эту самую новую Вселенную и создали, не поставив в известность их с Координатором.
— Час от часу не легче, — вздохнул Майер, когда Распорядитель умолк. — Мало нам одной Вселенной, теперь еще и вторая объявилась. Да еще и какие-то Высшие… Кто они такие?
— Если говорить вашим языком, то они мое и Координатора начальство, — ответил Распорядитель. — Это те, у кого больше власти и больше возможностей. Поэтому они и зовутся Высшие.
— Ага, — оживился Валерка. — Вот мы наконец-то и добрались до богов!
— Дело не в названии, — пожал плечами Распорядитель. — Можно назвать их и богами, если хочется. Почему бы и нет, если они умеют создавать новые Вселенные?
— Что-то многовато богов развелось в последнее время, — заметил Шнайдер. — Плюнуть уже некуда. За что ни возьмись — везде они.
— Это ладно, — сказал Велга. — Боги там или не боги… По большому счету, не важно. Важно другое. Зачем было создавать эту, другую Вселенную да еще и втайне от вас? Я так понимаю, что у вас с Координатором возникли какие-то опасения по этому поводу?
— Да, — согласился Распорядитель. — Возникли. Но больше у меня, если честно. Координатор не верит, что Высшие способны на какие-то свои игры за нашими спинами. А я, в свою очередь, наоборот, не очень доверяю Высшим. Фактов у меня нет, одни подозрения. Но подозрения эти беспочвенными никак не назовешь. Новую Вселенную они создали? Создали. Нас в известность не поставили? Не поставили. Мало того. Это мы вроде как поставили их в известность. Во всяком случае, Высший, с которым мы связались, очень удивился, узнав о «пуповине».
— Или сделал вид, что удивился, — предположил Дитц.
— Вот именно. Или сделал вид. А вид они могут себе сообразить любой.
— Хорошо, — сказал Велга. — Все это очень интересно и познавательно. Но мы-то при чем? Кстати, вы, надеюсь, поняли, что мы тут угодили в закрытую зону? Называется Зона Омега. Местное донельзя гуманное и высокоразвитое человечество держит здесь тех, кто по тем или иным причинам
