— Не все, — сказал Распорядитель. — Но очень многие. И количество их увеличивается лавинообразно.
— Я вспомнил, как это называется, — объявил Хейниц. — Диалектика. Это… как его… единство и борьба противоположностей. На этом основано любое развитие.
— В целом да, — согласился Распорядитель. — На самом деле здесь присутствует еще масса серьезнейших факторов, но, повторяю, мне не хочется углубляться в сложную философию, чтобы вы не потеряли нить рассуждений. В общем, как уже и было сказано, эксперимент начал выходить из-под контроля. И это уже нельзя было скрыть. Но Младшие решили идти до конца, и когда Старшие разобрались в происходящем и попробовали принять соответствующие меры, им не дали этого сделать. Среди Младших, как водится, нашелся лидер, который убедил остальных в том, что нельзя останавливаться на полдороге. Не хватает ресурсов для новой Вселенной? Что ж, значит, их нужно взять там, где они есть. То есть в старой Вселенной. Старое всегда уступает дорогу новому, не так ли? И не важно, что новое возникло гораздо раньше положенного срока — ведь мы, Высшие, сами можем определять сроки! Старшие против и мешают? Значит, нужно лишить Старших возможности действовать и — горе побежденным.
— За что боролись, на то и напоролись, — сказал Валерка. — Знакомая херня.
— Ну да, — кивнул Шнайдер. — Еще бы не знакомая. Сто раз проходили. Сами такие. Нам нужен мир во всем мире, но ради него необходимо уничтожить тех-то и тех-то. А вон тех пока можно лишь припугнуть как следует, чтобы испугались до мокрых штанов и не вякали — они нам еще пригодятся.
— Ну и бардак у вас там, я вижу, — покачал головой Дитц. — Никакой дисциплины. Тоже мне, Высшие… И что же Старшие? Это ведь натуральный бунт на корабле выходит!
— Это действительно был самый настоящий бунт, — сказал Распорядитель. — Старших застигли врасплох. Они, насколько мне удалось выяснить, сопротивлялись, но силы оказались неравны. Младших было больше, и они были лучше организованы… В общем, нынче ситуация такова, что Старшие окончательно утратили контроль над ситуацией. Часть их была… не уничтожена, нет, Высших нельзя уничтожить, в вашем смысле этого слова… как бы это поточнее выразиться… ну, скажем, развоплощена. Да, наверное, так будет точнее. Другую же, большую часть изолировали в специальном месте и полностью лишили доступа к управлению. Кое-кому из Старших удалось остаться на свободе. Но их очень мало, и… в общем, все идет к тому, что скоро Младших будет совсем некому остановить.
— И тогда?.. — с вопросительной интонацией начал Велга.
— И тогда, боюсь, наступит конец всему. Младшие ускорят развал нашей Вселенной, чтобы подпитать свою. Но и свою им не удержать. Потому что при ее создании они изначально и сознательно уже нарушили равновесие. Между прочим, знаете, как Младшие между собой ее называют? Контрольное измерение. Очень неточно, но очень символично. Тем самым они невольно признают, что настоящий эксперимент проводится не в их, новой Вселенной, а в нашей, старой. Эксперимент по выживанию разумных в сверхэкстремальных условиях. М-да. Знаете, я сейчас подумал, что, не будь затея Младших столь безумна и не грози она гибелью всему сущему… впрочем, я опять отвлекаюсь. Эта их Вселенная, Контрольное измерение, система, которую они создали, нежизнеспособна. Она требует постоянного внимания, все новых и новых ресурсов и самостоятельно развиваться не может. Младшие этого или не понимают, или не хотят понять. А когда поймут, будет слишком поздно. Впрочем, я не исключаю и того, что ошибаюсь. Я не Высший и могу чего-то не знать или не учитывать. Но лично мне достаточно и того факта, что наша Вселенная исчезнет. А вместе с ней исчезнете и вы, и я, и Координатор, и Древний, и все остальные, кого вы знаете и не знаете. Потому что, например, перебраться сюда и продолжать существовать здесь мы можем только до тех пор, пока существует «пуповина». Как только исчезнет «пуповина», а она, разумеется, исчезнет с исчезновением нашей Вселенной, исчезнем и мы. Таков, увы, объективный закон.
— Лихо, — пробормотал Валерка. — И что же делать? Ты же сам говорил, что есть какой-то шанс.
— Шанс один-единственный. Нам нужно остановить Младших и помочь Старшим снова обрести контроль над ситуацией. Тогда, возможно, им удастся зсе исправить.
— Интересно, каким образом? — спросила Аня. — Впрочем, я, кажется догадываюсь. Будет уничтожена эта Вселенная. Вселенная Младших. В пользу нашей.
— Иначе нельзя, — вздохнул Распорядитель. — Во всяком случае, другого пути я не вижу. Младшие хотели уничтожить путь войны. И ради этого войну развязали. А значит, теперь закон снова один…
— Или мы, или они, — сказал Майер. — Уж в чем в чем, а в этом законе мы собаку съели. Одного не пойму, каким образом мы можем помочь остановить этих самых Младших? Они хоть и Младшие, но все равно эти… Высшие. Боги. Разве может человек на равных сражаться с богами?
— Может, — ответил Распорядитель. — Не мне вам рассказывать, что в войне побеждает тот, кто сильнее духом. А сила духа не зависит от физических возможностей. Там, в обиталище Высших, важна будет наша сила духа и даже, возможно, хоть это и странно звучит, ва.ше воинское умение. Но об этом лучше всего может рассказать Древний, если вы, конечно, согласитесь к нему со мной отправиться. А отправляться нужно сегодня.
— Почему такая спешка? — спросил Дитц.
— Потому что, кроме, так сказать, вселенских факторов, существуют еще и местные. И эти местные факторы таковы, что через день-два, как мне стало известно, сюда, в Зону Омега, и во все остальные Зоны Омега на этой Земле прибывает специальная комиссия. И до ее прибытия нам надо отсюда исчезнуть. Чтобы не рисковать и не привлекать лишнего внимания, лучше это сделать сегодня ночью. Не буду углубляться в суть вопроса. Скажу только, что некоему профессору Эндрю Линдстрему, весьма влиятельному лицу в мировом Совете по Этике и Морали, удалось настоять на принятии закона, по которому отныне всех тех, кого сейчас по той или иной причине отправляют в Зоны Омега, будут… э-э… пытаться вылечить. Это называется «принудительное изменение личности с целью возвращения человека в нормальное общество». Зоны Омега, видите ли, являются позором для Земли, и от них следует избавиться. Идея, увы, не нова. И самое забавное и поучительное, что она очень соответствует глобальной идее Младших. Все взаимосвязано, не так ли? Когда добро навязано насильно, оно перестает быть добром. Почему-то эту простую истину нельзя выучить наизусть, а приходится осознавать на собственной шкуре. Снова и снова. Н-да. Кстати говоря, если быть до конца честным, то и мы с Координатором в свое время наступали на похожие грабли. Правда, несколько иначе, но все равно — наступали. Милосердие Бога помните?
— Ни хрена себе! — присвистнул Стихарь. — Так это была ваша работа?
— Увы. Но мы вовремя прекратили эксперимент. В отличие от некоторых. Что ж. Теперь вы все знаете. И мне остается только умолкнуть и ждать вашего решения. Потому что заставить вас я и не могу, и не хочу. Думайте. А я, чтобы не мешать, на часок вас оставлю. Пойду поброжу в округе. Тем более что мне тоже не мешает кое о чем подумать.
Распорядитель поднялся и, накинув на голову капюшон, вышел со двора и бесшумно растворился в душной черной ночи.
Глава 30
Бассейн, подсвеченный разноцветными прожекторами, смотрелся в окружающей со всех сторон ночи очень красиво, и Валерку на миг даже кольнуло нечто вроде сожаления.
Успел привыкнуть, подумал он, быстрым шагом направляясь к дому. Хоть и не Россия, и Зона, и чужая Земля, и даже, как выясняется, чужая Вселенная, а все равно. Люди ведь. Не куклы. Может, надо было Сашку предупредить все-таки? Ладно, потом скажу, если случай представится. Вдруг бы не разрешил? Мол, не имеем мы права рисковать, то-се… Так. Где у нас Викино окошко? Раз, два… Кажется, это. Точно. В дом не пойдем — так разбудим. Там он должен быть — больше негде…
Валерка нашарил в траве несколько мелких камушков, прибросил на руке, подбирая по весу, и кинул в окно три штуки — один за другим. Получилось. Через секунду в окно высунулась встрепанная голова Вики:
