— Валера… С ума сошел? Ко мне нельзя, у меня Хан сегодня! Мы же договаривались…
— Не трясись, я все знаю. Позови Хана, он мне очень нужен. Только быстро! Времени нет. Давай в темпе, родная!
— Псих, — констатировала Вика и пропала.
Хан появился на крыльце меньше чем через минуту. В легком халате на голое тело и с крайне недовольным видом.
— Что надо? — осведомился он, даже не пытаясь быть вежливым.
— Значит так, Хан, слушай внимательно и не перебивай, потому что времени у меня совсем нет. Мы сейчас рвем отсюда когти, и я советую тебе и всем остальным сделать то же самое. Не спрашивай, как, но нам стало известно, что буквально через пару дней сюда нагрянет специальная комиссия. Ее цель — подвергнуть обитателей Зоны Омега лечению. Как это… «принудительное изменение личности с целью возвращения человека в нормальное общество». Оно вам надо?
— Погоди… как-то ты все сразу… Что значит «рвем когти»?
— Значит, сваливаем. Делаем ноги. Исчезаем, короче.
— Но… как же… а поле? Отсюда нельзя уйти, вы же знаете!
— Это вы знаете. А мы знаем, что уйти можно. Слушай и запоминай. Поле не пропускает, если ты внутри механизма и вообще разное железо. А просто живое существо — в том числе и человек — сквозь него проходит свободно. Делается просто. Подлетаешь на гравилете к самой границе, а потом идешь пешком вдоль речки, чтобы от жажды не загнуться. Ну а дальше — уж как повезет.
— Ага… Ничего себе… Как вы узнали?
— Попробовали — получилось.
— Мне это и в голову не приходило. И никому. Постой… а что за комиссия? Откуда?
— Хан, повторяю, у меня нет времени. Я и так здесь без ведома командира и предупреждаю тебя по собственной инициативе, понял? Жалко мне вас, дураков. Откуда мы знаем про комиссию — не важно. Но сведения эти абсолютно точные, им можно верить. Ты такого доктора психологии Эндрю Линдстрема из Совета по Этике и Морали знаешь?
— Еще бы. Мы его все знаем. Он вроде как нами, «окаянными», занимается.
— Так вот, это его… инициатива. Зоны Омега, как считает доктор Линдстрем, — позор Земли. В общем, залезут вам, братишка, в мозги, и — мама не горюй. Все, я тебя предупредил, а дальше как знаешь. Мне пора. Ты здесь теперь снова за главного, так что принимай решение. Да, Вике скажи, что она замечательная и я сохраню воспоминания о ней в своем сердце. Бывай!
Валерка махнул на прощание рукой, развернулся и чуть ли не бегом направился в сторону ангара с гравилетами. Собрались быстро.
— Голому одеться — только подпоясаться, — заметил на это Вешняк, забрасывая на плечо изрядно «похудевший» со времени их старта с Лоны рюкзак. — Эх, без оружия как-то непривычно. — Будет вам оружие, — сказал Распорядитель.
— Как это? — спросил Майер. — Мы что же, к Высшим с оружием сможем попасть?
— Смешно, — хохотнул Валерка. — Вооруженные души. Это впечатляет.
— Именно так и будет, — подтвердил Распорядитель. — Подробности у Древнего. Ну что, все готовы?
— Готовы, — ответил Велга. — Но вы не сказали нам самого главного. Как мы доберемся до «пуповины»? Гравилеты-то бросить придется на границе с полем. Пешком?
— Зачем пешком? — подмигнул третьим глазом Распорядитель. — Не зря же меня Распорядителем называют. Я обо всем позаботился. На гравилете и доберемся. Только на другом. Который ждет нас с другой стороны поля.
— Умно, — похвалил Шнайдер.
— Одну минуту, — сказал Дитц. — У нас есть немного времени, и я подумал вот о чем… Саша, может быть, стоит предупредить Хана и всех остальных о том, что их ждет? А то нехорошо как-то получается. Вроде как мы бежим и бросаем их.
— Мы их что так, что эдак бросаем, — заметил Велга. — А если у нас все получится и эта Вселенная исчезнет, то и вообще… Но я тоже думал об этом.
— Так что будем делать?
— Ничего не надо делать, товарищи-господа командиры, — объявил Валерка. — Не хотел говорить, да уж ладно. Я уже предупредил Хана. По дороге, когда за гравилетом ходил. Каюсь, что без разрешения, но душа не выдержала. Пусть у народа хоть какой-то выбор будет.
— Ага, — сказал Велга. — Раз так, то — ладно. Хвалить не буду, но и ругать не за что. Поехали.
Древний не пользовался электричеством, но свечей ради гостей не пожалел, и теплого живого света в гостиной вполне хватало.
Это была третья ночь. Предыдущие три дня и две ночи они были заняты, не считая времени на сон, тем, что готовились под руководством Древнего к переходу. В этом человеке (назвать его просто разумным существом не поворачивался язык — он ничем внешне не отличался от людей) на расстоянии чувствовалась великая и непонятная сила. Сила такой невероятной мощи и безмятежности, что даже Валерка Стихарь притих и в присутствии хозяина вел себя тише воды, ниже травы.
Подготовка заключалась в том, что в то время, когда одни заготавливали в лесу дрова, а другие меняли часть изрядно подпорченной временем и дождями крыши на новую, третьи дежурили на кухне и готовили на всех еду из обширных запасов Древнего. Сам хозяин при этом совершал длинные прогулки по окрестностям в поисках каких-то одному ему известных трав, после чего развешивал их на чердаке для просушки, а вечерами, перед ужином, заставлял всех, кроме Распорядителя, подолгу выполнять какие-то хитрые физические упражнения.
— Ваши тела, — объяснял он, — должны быть готовы к тому, что им предстоит. А предстоит им некоторое время находиться здесь, у меня, без души и — соответственно — без всякого движения. Эти упражнения помогут им, во-первых, легко принять ваши души обратно, когда вы вернетесь. А во-вторых, относительно безболезненно перенести само ожидание.
— А почему эту физподготовку не проходит с нами Распорядитель? — с самым невинным видом осведомился на второй вечер Валерка.
— Ты бы еще спросил, отчего я с вами не занимаюсь, — пробурчал Древний. — Работай, солдат, и не задавай лишних вопросов, если не хочешь получить неприятные ответы. В данном случае неприятный ответ заключается в том, что Распорядитель, так же как я, например, по своему развитию стоит неизмеримо выше тебя, и ему не нужны никакие дурацкие упражнения, чтобы сохранить тело. Ему и тело-то не требуется — он пользуется им только для того, чтобы вы не чувствовали себя при общении с ним полными ничтожествами. Это ясно, солдат?
— Так точно! — машинально отрапортовал Валерка и про себя зарекся впредь задавать Древнему любые вопросы. И вот наступила третья ночь.
Перед тем как приступить к самому главному, Древний прочел им короткую лекцию.
— Там, куда я вас сейчас отправлю, — сказал он, — пространство и время устроено совершенно иначе, чем здесь, и не имеет определенного и неизменного вида. Разные души воспринимают его по- разному, и мне не известно, где вы окажетесь и что будет вас окружать. Это может быть одновременно похоже и на сон, и на явь, и на бред больного воображения. Но, что бы ни случилось, запомните одно: вы отправляетесь не в гости, вы отправляетесь воевать. Поэтому ощущать себя там вы будете такими же солдатами, каковыми вы являлись здесь. Мало того, ваше обмундирование и ваше вооружение будет соответствовать тому обмундированию и вооружению, к которому вы больше всего привыкли и которым вы лучше всего владеете. Не надо думать, что ваше оружие будет хуже или лучше оружия вашего противника. Там, в обиталище Высших, сила оружия зависит от силы духа. Да, Младшие умеют создавать Вселенные и живут практически вечно. Но дух — это практически неизменная величина, и я уверен, что по силе и стойкости дух русского или немецкого солдата при определенных условиях не уступит силе и стойкости духа Высшего. И таковые условия как раз сейчас и сложились. Младшие в растерянности. Они еще не осознали до конца того, что натворили, и упорно пытаются овладеть ситуацией, но часть их уже одолевают сомнения, и, думаю, при удобном случае, они будут рады отыграть назад. Конечно, среди них найдутся и
