— Что же было дальше?
— Он убил их. Лёгкий осенний ветерок, поднимая в воздух сухие опавшие листья, тратит больше сил, чем понадобилось ему, чтобы прикончить их всех. Его звали иначе, чем тебя, но одежда тоже была украшена изображениями охотящейся чёрной пантеры.
— Должно быть, такое трудно забыть.
— Я и не забыл. — Старик вздохнул. — Тогда глаза у меня, помнится, были зоркие, и теперь я вижу — ты и есть он. Годы не тронули тебя. Почему же на этот раз ты не убил разбойников?
— Ты же согласился со мной, дед, такую схватку нелегко забыть. — Взгляд голубых глаз Моравена был устремлён на далёкий Морианд. — Я не забыл. С тех пор я многое понял.
Глава вторая
Тридцать шестой день Месяца Летучей Мыши года Собаки.
Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.
Сто шестьдесят второй год Династии Комира.
Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.
Антурасикан, Морианд.
Наленир.
Келес Антураси опёрся о мраморную балюстраду висячего сада в Антурасикане. Он мог едва ли не на ощупь определить, на какой каменоломне был добыт и как долго путешествовал, прежде чем достичь столицы, прохладный камень под его ладонями. Его привезли из Солета, сначала на корабле через Тёмное море, затем по Золотой реке. Он улыбнулся самому себе. Блестящие светло-карие глаза выделялись на красивом лице с резко очерченными скулами и немного искривлённым носом — его сломали в детстве. В этом саду прошло много счастливых дней, но Келес был уверен, что сегодняшний будет самым счастливым.
Он окинул взглядом город, задержав внимание на юго-востоке, где возвышался дворец Императора. Мысленно он перебрал с полдюжины путей, которыми можно добраться из крепости Антураси до владений Верховного Правителя. Можно держать путь по широким главным улицам, теперь, во время Празднества, наводнённым приезжими, или выбрать дорогу через узкие и запутанные городские улочки и подворотни. Вздумай он пробираться там в своём пышном праздничном наряде — неминуемо стал бы добычей грабителей. Все эти места ему хорошо знакомы с детства, мальчиком он безбоязненно исследовал город. По крайней мере, гораздо больше он боялся гнева отца, который неминуемо бы вызвала выказанная робость.
Таков был жребий Антураси. Их семья славилась талантом в составлении карт. Во Времена Чёрного Льда это было почти бесполезное умение. Не имеет значения, известна ли тебе верная дорога из одной долины в другую, если на этой дороге поджидает неизвестный ужас. После того, как эпоха льда, холода и неуправляемой магии завершилась, дар Антураси приобрёл гораздо большее значение. Но дед нынешних Антураси ещё застал время, когда у Наленира не было ни могущества, ни средств для его достижения.
Пятьдесят шесть лет тому назад, — когда дед Келеса был в его возрасте, а мир меньше нынешнего, — в горах на севере свирепствовал, нападая на пасущиеся стада, огромный волк. Правитель Наленира — отец Правителя Кирона — решил отправиться на охоту. У него была мечта — убить чудовищного зверя. Однако год за годом проходили в бесплодных усилиях, пока Киро Антураси не совершил чудо. Он изучил местность, где скрывался волк, и преподнёс Правителю карту, которая вывела прямо к жертве. Правитель убил зверя, а Киро в награду пожаловал личной аудиенцией.
Эта история стала частью семейной легенды, так же как и прочие, касающиеся последующего путешествия Киро на запад с целью вернуть Налениру Путь Пряностей. Эта задача оказалась ему не по силам; тем не менее, Правитель оказал его семье большие почести. Киро стал главой семьи, обойдя даже собственного отца. Он полностью подавил своего брата Улана. Железная воля Киро помогала ему держать в подчинении и потомков Улана, и собственных внуков. Келес, его братья и сестры хорошо знали, чего от них ждёт дед, и подчинялись — в той или иной степени.
Я уступаю, а Джорим — нет. А у Нирати ничего не выходит, хоть она и старается изо всех сил. Келес поёжился. Его сестре не приходилось беспокоиться по поводу гнева Киро, и они с Келесом оба делали все возможное, чтобы защитить своего младшего брата Джорима. Без их стараний Киро сломал бы его, приковав к чертёжной доске подле кузенов и навечно похоронив его желание исследовать мир.
Келес прекрасно понимал, что в один прекрасный день Джорим окажется беззащитен. И даже его самого ничто не спасёт от подозрений Киро. В своё время Киро захватил власть, принадлежавшую его отцу. Рин Антураси, отец Келеса, до самой смерти яростно боролся с Киро. Старик явно был уверен, что Келес или Джорим попытаются занять его место. И, если, конечно, благосостояние Антураси не исчезнет, а, как и прежде, будет умножаться — одному из двух братьев однажды это удастся.
Не стоит об этом думать. Не сегодня. Не перед началом Празднества.
Келес очистил свой ум от мрачных размышлений и снова взглянул на город. Помолодевшую столицу расцветили яркие полотнища флагов и сияющие свежей краской дома. Прошедший год был удачным. Несколько парусных кораблей вернулись в город с набитыми трюмами. Они привезли диковинные товары из далёких Тас Эль Ода и Эфрета, в том числе краски для тканей, специи, предметы искусства, а также невиданных зверей для Императорских охотничьих угодий. Послы из чужеземных стран прибыли в Морианд на судах Императора, чтобы поучаствовать в праздновании юбилея Династии.
Имперские пошлины, взимаемые с таких грузов, с лихвой возмещали все затраты на Празднество. Что касается Антураси, то им причитался процент с прибылей от владельцев кораблей, поскольку на многих суднах пользовались морскими картами Киро. Купец получал прибыль, только когда его корабль возвращался с товаром, Киро — когда возвращался любой корабль. Это ни для кого не было тайной, в первую очередь — для Верховного Правителя.
Шорох шагов на посыпанной гравием дорожке заставил Келеса обернуться. Слуга в коричневом одеянии поклонился обритой головой.
— Прошу прощения, Господин Келес. Прибыла госпожа Маджиата Фозель.
— Пожалуйста, пригласи её сюда.
Приглашение было формальностью: девушка стояла невдалеке от него в тени крепостных ворот. Однако формальности следовало соблюдать, — Маджиата была из знатного рода. Несмотря на то, что они были обручены и близко знакомы, фамильярность не допускалась. Он низко поклонился в сторону девушки и подождал, пока подол её синего платья не оказался прямо перед глазами, после чего выпрямился, изо всех сил пытаясь спрятать улыбку.
Изящно переступая, девушка вошла в сад, миновав каменные чаши с самыми прекрасными во всей столице, — разумеется, исключая дворец Императора, — цветами бхотри. Некоторые из растений в саду были выращены джекайбхотами, чьи умения в этом деле достигали уровня волшебства. Миниатюрное деревце сосны по правую руку от девушки, примостившееся на выступе скалы, трепетало от едва уловимого ветерка. Другие карликовые деревья круглый год приносили плоды размером с горошину, такие же сочные и вкусные, как их родня обычного размера, — так искусен был маг-садовник, состоявший на службе у Антураси.
Маджиата, как всегда, немногим уступала в сравнении с великолепным цветником. Шаровары и пояс из золотистого шелка дополняли глубокую синеву платья, золотое ожерелье с сапфирами украшало шею, такие же серёжки сверкали в мочках ушей. Тёмные волосы были собраны и подняты наверх. Причёску скрепляла окаймляющая лоб золотая цепочка, в центре которой сиял сапфир. Девушка, несомненно, была очень красива, хотя черты её не имели той утончённости, которая присуща отпрыскам старинных родов. Густые ресницы и затемнённые краской веки подчёркивали цвет лазорево-голубых глаз, напоминая ему, как она выглядела в полумраке полночных часов.
— Добро пожаловать, моя госпожа!
В ответ она лишь слегка склонила голову, давая ему повод для неприятных предчувствий.
— Благодарю за любезное приветствие, Келес.
— Что случилось, Май?
Он шагнул вперёд, протягивая к ней руки, но она не ответила на его порыв. Мельком он подумал, что, возможно, ей пришёлся не по вкусу его сегодняшний наряд. Рубашка яркого жёлтого цвета плохо сочеталась с золотом её одеяния, а его зелёные брюки и куртка были гораздо бледнее, чем её платье. Он опустил руки
