стало ясно, что сильнее всего болит левая нога.
– Мы уж хотели делать ей искусственное дыхание!
– Или перетащить поближе к выходу, – добавил второй голос.
– Слава Богу, она хоть дышит. Это обычный обморок, поглядите, ведь у нее сломана нога. Где же «скорая»?
– Я не в обмороке, – слабо возразила Изабел.
– О! Она пришла в сознание! Она что-то сказала…
– Что случилось, Изабел?
– Я и не была без сознания.
Она разомкнула глаза и оказалась лицом к лицу с Бейардом.
– Это хуже. Думаю, ты сильно поранилась. Болит, наверное?
– Что? Нога?
– Нога у тебя наверняка сломана, – огорошил ее Бейард. – Что-нибудь еще болит?
– Да все! – Крупные прозрачные слезы потекли ручьем по ее щекам. – Меня пригласили играть в «Олд- Вик», через полтора месяца премьера. Я так мечтала о сцене!… – Она истерично расхохоталась.
– «Скорая» приедет с минуты на минуту. Постарайся продержаться. – Изабел скорее почувствовала, нежели увидела, что Бейард чуть приподнялся. Она нетерпеливо потянулась в его сторону, но он приказал: – Не шевелитесь, Изабел!
– Обещайте, что будете рядом. – Она изо всех сил вцепилась в его запястье.
Нечто похожее на изумление промелькнуло в его глазах, однако Бейард сказал:
– Обещаю.
Только тогда Изабел облегченно вздохнула и расслабилась.
Приехали медики, и ей пришлось отпустить руку Бейарда. Потеря контакта с ним чуть снова не лишила Изабел сознания.
– Введите ей что-нибудь обезболивающее, – услышала она голос Бейарда.
– Не беспокойтесь, сэр. Мы не сдвинем ее с места, пока не снимем боль.
Сквозь застилавший глаза туман Изабел вдруг наткнулась на взгляд знакомых серых глаз. Сквозившие в нем доброта и нежность облегчили боль.
Врач впрыснул обезболивающее, а потом, зафиксировав ногу пострадавшей, девушку положили на носилки.
– Сэр, вы едете?
– Да.
– Вам не обязательно это делать, – прошептала Изабел.
– Я еду, – твердо повторил Бейард, и девушка, прикрыв глаза, удовлетворенно улыбнулась.
6
– Ну разве ты не счастливица?
Неужели от меня ждут какого-то ответа? гадала Изабел. Почему Декстеру не надоест говорить банальности?
– Мы ненадолго отвезем тебя в операционную и попробуем срастить кость. Скоро твоя нога станет словно новенькая. Ребра немножко поболят, это естественно, там трещины. Ты и впрямь очень везучая…
– Послушай, Декстер, если ты еще раз скажешь, какая я везучая, то коллегам придется сращивать тебе нос, – грозно перебила Изабел. Ее зять бросил осуждающий взгляд в сторону молоденькой хихикнувшей медсестры и примирительно заметил:
– Любой, кто самоотверженно бросается в шахты и выходит оттуда, не сломав себе шею, несомненно заслуживает пышных клише, Изабел.
– Маме с папой уже сообщили?
– Бейард пожелал сделать это лично. По его мнению, так твои родители будут меньше переживать, чем если сообщить им о несчастье по телефону.
– Понятно. – Вот, значит, куда он подевался! Изабел смутно помнила, что крепко держала Бейарда за руку, подробности были расплывчатыми. – Что она собирается делать? – спросила девушка, недоверчиво глядя на подошедшую с шприцем медсестру.
– Впрыснуть тебе снотворное, чтобы ты успокоилась.
– Но я и так спокойна! Даже слишком…
– Почему бы тебе не замолчать, Изабел, и не дать нам сделать нашу работу? Если ты предпочитаешь другого врача, что ж, у тебя есть на это право…
– Ладно, Декстер, покончим с этим. Я рада, что попала в твои руки, только не надо слишком со мной возиться.
– О, я и не собирался! Это дело медсестер.
Изабел все еще невнятно бормотала что-то, когда тяжелый сон окутал ее своей пеленой.
Прошло три дня. Изабел собирала вещи, вернее это делала миссис Кайл, а Изабел лишь сидела на кровати и давала инструкции.
– Какие прелестные цветы, дорогуша! – восхитилась мать, вертя в руках букет роз.
– Отправь их в детское отделение, – буркнула Изабел.
– Ты соображаешь, что говоришь?!
Изабел невесело усмехнулась. Маме не удастся найти карточку, как бы тщательно та ни искала, потому что она, Изабел, сразу же выбросила ее в мусор. На карточке было только одно слово, написанное крупным уверенным почерком: «Бейард».
Днем раньше Изабел очнулась в палате после наркоза и увидела Бейарда с огромным букетом. Изабел пробежалась взглядом по его высоким скулам, задержалась на чувственных, невыразимо сексуальных губах, а потом надолго остановилась на глазах – глубоких и пронзительных серебристых звездах, выгодно оттененных черными густыми бровями. Их взгляд словно проникал в глубь ее тела, приводя Изабел в неописуемо приятный трепет. В присутствии этого мужчины она ощущала усталость, слабость и в то же время возбуждение.
– Спасибо. Чудесный букет, – сказала она робко.
Ей не хотелось встречаться с Бейардом будучи в таком жалком виде. Ведь сейчас она выглядела словно героиня фильма-ужастика. Один синяк во всю щеку чего стоил!
Бейард угадал, о чем она думает.
– Не стесняйтесь, я пришел не для того, чтобы судачить о вашей внешности. Я прекрасно понимаю, каково вам сейчас.
Хорошо бы мне самой себя понять! – подумала Изабел. Она все больше смущалась, ей казалось, что Бейард не очень-то сопереживает ее несчастью.
– Честное слово, лучше бы на вашем месте оказался я. Поверьте, Изабел, я говорю все это без всяких задних мыслей. Надеюсь, вы поймете и оцените мою искренность.
Изабел улыбнулась, сделав над собой усилие. Она была смущена, и еще как! Открыв глаза и увидев Бейарда, она вдруг задумалась, не сказала ли, одурманенная обезболивающим, чего-нибудь лишнего в карете «скорой помощи»? Один Бог ведает, что я делала, один Бог знает, что я наговорила! – ужаснулась Изабел, и мурашки побежали по ее телу.
– Я бы не хотел, чтоб между нами возникли какие-либо разногласия.
Изабел откашлялась, прочищая горло. Во рту все еще ощущался неприятный привкус лекарств.
– Я ценю вашу дальновидность, – произнесла она.
Его пристальный взгляд сделался жестким и отчужденным, как только Бейард распознал в ее голосе холодные нотки недоверия. Изабел назло ему не стала отводить в сторону глаза, и Бейарду пришлось сделать это первым. Я не совершила ничего постыдного, успокаивала себя Изабел, не очень-то, впрочем,
