них, Мэрибет поняла, что у Кейт будет замечательная жизнь. Да, она приняла правильное решение.
Томми подержал малышку на руках, а затем протянул Мэрибет. Она поколебалась, но потом приняла ее.
Девочка, повинуясь инстинкту, потянулась к материнской груди, все еще полной молока, которого малышка ни разу не попробовала. От Кейт пахло душистым тальком и чем-то сладким.
Мэрибет, подавив в себе боль, снова про-. тянула свою дочь Томми, проводив ее печальным взглядом. Ей по-прежнему было тяжело находиться рядом с ней.
Она знала, что когда-нибудь, когда ее жизнь пойдет своим чередом, ей будет легче. Кейт вырастет и будет восприниматься ею как дочь Уиттейкеров, во всяком случае, Мэрибет очень хотелось в это верить.
— Я позвоню им вечером, — наконец сказала она, имея в виду своих родителей.
Мэрибет понимала, что настала пора возвращаться домой, по крайней мере на некоторое время. Ей нужно было привести в порядок свои отношения с родителями, а затем она будет свободна как ветер и начнет жить самостоятельной жизнью.
Но когда Мэрибет позвонила им, ей показалось, что ничего не изменилось. Отец был все так же груб и суров, поинтересовавшись, «избавилась ли она от него» и «провернула ли дельце».
— У меня родился ребенок, папа, — холодно произнесла она. — Девочка.
— Мне это неинтересно. Ты отдала его? — резко спросил он.
Мэрибет почувствовала, как догорают последние угольки ее любви к нему.
— Ее удочерили мои друзья, — сказала она дрожащим голосом, чувствуя себя невероятно несчастной и с силой сжимая руку Томми.
Теперь у нее не было от него никаких тайн, и его поддержка была нужна ей больше, чем когда- либо.
— Я приеду через несколько дней.
При этих словах она снова сжала руку Томми, не в состоянии поверить, что скоро ей придется оставить их гостеприимную семью.
Это было слишком больно. И ей вдруг показалось, что она не должна возвращаться к родителям.
Ей пришлось напомнить себе, что это ненадолго.
Но потом ее отец сказал нечто, удивившее ее.
— Мы с мамой сами приедем за тобой, — сердито проворчал он, и Мэрибет остолбенела.
Что это он вдруг проявляет такую заботу о ней? Она не знала, что это постарались Уиттейкеры, убедив ее родителей в том, что Мэрибет не стоит ехать одной в автобусе после того, как она еще не совсем оправилась от родов.
И в первый раз мама заступилась за нее и упросила отца поехать за Мэрибет самому.
— Это будет в следующие выходные, если тебя это устраивает.
— А Ноэль тоже приедет? — с надеждой спросила Мэрибет.
— Посмотрим, — уклончиво ответил отец.
— Могу я поговорить с мамой?
Он больше ничего не сказал и молча передал трубку жене.
Услышав голос дочери, Маргарет расплакалась. Ей хотелось узнать, все ли у нее в порядке, как прошли роды, как выглядит девочка и похожа ли она на Мэрибет.
— Она очень красивая, мама, — ответила Мэрибет, и слезы покатились по ее щекам.
Томми осторожно вытирал их. — Она такая хорошенькая!
Женщины поплакали, а потом трубку выхватила Ноэль, и по ее голосу Мэрибет поняла, как соскучилась по ней младшая сестра. Их разговор показался бы стороннему слушателю бессвязным обменом возгласами, восклицаниями и обрывками отдельных фраз.
Ноэль перешла в средние классы и не могла дождаться возвращения Мэрибет. Она поразилась тому, что старшая сестра будет учиться в выпускном классе, когда вернется домой.
— Ладно, веди себя хорошо. Я скоро приеду, — сказала Мэрибет сквозь слезы, радуясь, что ей удалось поговорить с сестрой;
Может быть, Лиз и права — ей стоит вернуться домой хотя бы для того, чтобы увидеть их всех, как бы трудно ей ни было жить с родителями после всего, что произошло.
В конце концов Мэрибет повесила трубку и сказала Томми, что родители приедут за ней в ближайшие выходные.
Следующие дни пролетели быстро — Мэрибет окончательно отошла после родов и сделала все необходимые приготовления к отъезду. Лиз взяла на работе отпуск по уходу за ребенком и проводила с дочкой все время, наслаждаясь материнскими заботами. У Мэрибет не хватало духу даже просто наблюдать за этим, и в конце концов она поняла, какое счастье приносит женщине материнство, но какое это трудное счастье.
— Я бы не справилась со всем этим, Лиз, — честно призналась она, ошеломленная тем количеством работы, которое проворачивали руки этой женщины.
— Если бы понадобилось, смогла, — с улыбкой сказала Лиз. — В один прекрасный день так и будет. У тебя же будут когда-нибудь свои дети. В нужное время… и от любимого мужа. Тогда ты будешь к этому готова.
— Да, сейчас я еще не была готова, — подтвердила Мэрибет.
Может быть, если бы это был ребенок Томми, все было бы иначе. Но ей казалось странным привязаться к ребенку Пола и начать жизнь с такой чудовищной ошибки. Мэрибет задавалась вопросом, смогла бы она с этим справиться, но тут же одергивала себя.
Она решилась оставить ребенка и уехать, и это было безумно тяжело сделать, хотя Мэрибет знала, что вверила судьбу дочери в надежные руки. Одна мысль о расставании с Томми разрывала ей сердце; оставить Лиз и Джона было тоже очень трудно, не говоря уже о Кейт.
Мэрибет часто плакала по малейшему поводу, и каждый день после школы Томми старался как-нибудь ее развлечь. Они подолгу гуляли, ездили на озеро и со смехом вспоминали, как он толкнул ее в воду и обнаружил, что она беременна. Съездили они и на кладбище, чтобы убрать рождественскую елку Энни.
Они обошли все места, где бывали раньше, стараясь запомнить каждую минуту, каждое место, каждый проведенный вместе день.
— Я уверена, что вернусь сюда, — сказала она, и Томми посмотрел на нее долгим взглядом, страстно желая повернуть колесо времени вперед или назад — только бы пропустить этот тяжелый момент расставания.
— Если ты не приедешь, я сам к тебе нагряну. Все остается в силе, Мэрибет. Мои чувства к тебе никогда не изменятся.
Они оба верили в это в глубине души. Их любовь должна была стать мостом между прошлым и будущим. Теперь им нужно было только выждать какое-то время и повзрослеть.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, — повторил он, глядя в ее глаза.
— Я тоже не хочу покидать тебя, — прошептала она. — Я поступлю в колледж здесь.
Или в другом месте. Мэрибет не была уверена, стоит ли ей жить в такой близости со своим ребенком. Но и Томми ей терять не хотелось. Неизвестно, что им готовит будущее, хотя сейчас им казалось, что столь драгоценное для них чувство не уйдет никогда.
— Я приеду к тебе, — поклялся он.
— Я тоже, — ответила она, уже в который раз борясь с подступающими слезами.
Но вот неотвратимый день отъезда наступил. Родители Мэрибет приехали на новой машине, только что прошедшей ремонт в мастерской отца. Ноэль они тоже привезли; девочка так умоляла их взять с собой, что они не смогли ей отказать.
Она сильно выросла, и Мэрибет кинулась к ней в объятия, как только увидела ее. Сестры долго стояли обнявшись, и Мэрибет показалось, что все осталось по-прежнему и ничего не изменилось.
Уиттейкеры пригласили Мэрибет и ее родных на ленч, но родители сказали, что им нужно возвращаться.
Маргарет смотрела на свою дочь полными сочувствия и сожаления глазами, словно прося у нее прощения за все, что не смогла ей дать.
