Вайолетт Эсмонд
Триумф любви
1
Молодая женщина стояла у окна в крошечном кабинете и пристально смотрела на улицу, наблюдая, как утренний туман, плывя над городом, белым саваном окутывает высокие дома.
Над заливом тускло румянилось бледное мартовское солнце, похожее на громадный желтый круг. Его контуры словно были выгравированы на фоне поглощающего все тумана.
Через открытую дверь доносился знакомый больничный шум: звук тележки, катящейся на роликах вниз по коридору, приглушенный звонок, вызывающий врача, тихие разговоры, скрип обуви на резиновой подошве по глянцевому линолеуму. И эти запахи! Острые ароматы дезинфицирующего средства, эфира, спирта, перекиси водорода — всего того, что, смешиваясь, создает эту неповторимую больничную атмосферу, которая пропитывает вашу одежду, волосы, кожу.
— О, так рано, а ты уже здесь!
Линда повернулась и улыбнулась только что вошедшей и снимающей пальто Джейн.
— Ты тоже ведь уже пришла. Я только что собиралась просмотреть твою почту, но впала в какую-то задумчивость. — Она глубоко вздохнула. — Этот туман явно обладает гипнотическими свойствами, если достаточно долго и пристально смотреть на него.
Джейн уселась за стол, на котором в беспорядке были разбросаны бумаги, и резко взглянула на подругу своими проницательными бледно-голубыми глазами поверх стальной оправы очков.
— Что-то не так?
— О нет, — поспешно уверила ее Линда и улыбнулась. — Я только, кажется, испытываю некоторое беспокойство. Хотя мне всегда нравилась эта весенняя пора в городе.
Пожилая женщина, ворча, склонила голову над кипой писем на своем письменном столе и, выбрав одно, начала разрывать конверт. Пока Джейн читала, Линда снова вернулась к окну. Подходило время обхода больных. Встреча с одним из пациентов обещала быть трудной. Девочка была очень напугана болью, и эта боль была неизбежна, пока ее сильно покалеченная рука не приобретет былую подвижность.
— Да, — сказала Джейн. — Здесь есть кое-что для тебя, и ты можешь этим гордиться.
Линда повернулась.
— В самом деле? Что же это?
Джейн протянула ей письмо.
— Помнишь запрос на врача, который я получила несколько дней назад от миссис Леонард? Я рекомендовала тебя, моя дорогая, и она согласилась побеседовать с тобой о работе.
Линда взяла письмо и взглянула на него. Оно было коротким, без лишних слов и по существу. Миссис Леонард ничего не обещала, но хотела бы встретиться с ней до того, как примет какое-либо решение. Девочка, о которой упоминалось в письме, была прикована к инвалидной коляске, и какого-либо прогресса в ее состоянии не наблюдалось, несмотря на то, что по прогнозам медиков она должна была уже ходить. К письму прилагалась длинная выписка из истории болезни.
— Ну что? — сказала Джейн. — Что ты думаешь об этом? Мне представляется, что это имеет к тебе непосредственное отношение, с тех пор как твоей специальностью стала работа с детьми. Мне иногда кажется, что ты способна делать чудеса, а здесь как раз такой случай.
Линда улыбнулась и отдала письмо обратно.
— Надеюсь, ты не сказала этого миссис Леонард? По тону, в котором выдержано письмо, можно заключить, что она не удовлетворится чем-либо меньшим чуда.
— Верно, — согласилась Джейн. — Но если ты прочтешь внимательнее, то между строк почувствуешь безнадежность. В любом случае, не хотела бы ты взяться за это дело?
Линда колебалась, обдумывая слова Джейн.
— Не совсем уверена. Как я поняла, предполагается, что врач будет жить в ее доме до тех пор, пока девочка не встанет на ноги. Это может продлиться недели и далее месяцы. Я не хотела бы оказаться в подобной ситуации.
Джейн понимающе улыбнулась.
— Почему? Чтобы не расстаться с Ричардом на длительное время? Боишься, что другая женщина завоюет его сердце, и ты не сможешь защитить свои интересы?
Линда изумленно посмотрела на нее широко открытыми глазами.
— Вовсе нет. Что заставило тебя подумать так? На самом деле я желаю, чтобы он нашел кого-либо, кто бы мог действительно оценить его
— Но и ты хотела бы найти такого человека?
— Конечно, хотела бы, — поспешно заверила ее Линда. — Но Ричард замечательный человек, прекрасный доктор. Если бы не он, я до сих пор лежала бы на больничной койке. И твоя заслуга в этом есть тоже. Я благодарна вам обоим.
Пожилая женщина покраснела.
— Глупости! Мы всего лишь выполняли свою работу. Я только не могу понять, почему ты не ухватилась за него. Ведь ясно, что он влюблен в тебя.
— Джейн, я не могу объяснить этого. Когда умер Ник, во мне что-то оборвалось. Не думай, что я не благодарна за все, что ты для меня сделала, — добавила она быстро, — помогла встать на ноги и предоставила работу, когда я очень нуждалась в ней.
— Но ты все еще горюешь о своем муже, не так ли?
Линда нахмурила брови.
— Нет. Не совсем так. Я считаю… я думаю, что примерилась с фактом его утраты. Жизнь продолжается, и я довольствуюсь только этим. У меня есть работа, и я рада иметь такого друга, как Ричард. Я бы желала любить его, но это выше моих сил. — Она улыбнулась. — Может, сделаться более чувствительной?
— Нет, конечно, — сказала Кэт, поднимаясь со стула. — Это твоя жизнь, малышка. Пусть будет так, если тебя это устраивает. Да и кто я такая, чтобы судить тебя? Ну а теперь, что мне ответить миссис Леонард? В любом случае тебе не повредит — съездить в Монтерей, чтобы повидать ребенка, сделать предварительные выводы, поговорить с тетей.
— Нет, конечно, не повредит, — ответила Линда рассудительно. — Я считаю, что могла бы это сделать.
— Отлично, почему бы не поехать после обеда? — Джейн взглянула на перекидной календарь на письменном столе. — Если ты хочешь, послеобеденный обход твоих больных могла бы сделать Анабел?
— Хорошо, — ответила Линда. — Ну что ж, я поеду. Но это ни к чему меня не обязывает.
Днем туман рассеялся. Джейн, предварительно созвонившись, назначила встречу с миссис Леонард на два часа. И Линда сразу после ленча направила свою машину на юг по шоссе, извивавшемуся среди скалистых гор, возвышавшихся над океаном. Путь до Монтерея занимал почти два часа, но день был прекрасным, дорога — живописной, и поэтому Линда не торопилась.
В пути она обдумывала утренний разговор с Джейн. Он затронул те проблемы, о которых она хотела бы забыть. И теперь, ведя машину по залитой солнцем почти пустынной дороге, она мысленно перенеслась во времени примерно на год назад, когда очнулась на больничной койке, и оцепеневшее сознание медленно возвратилось к ней.
Первым ее впечатлением была ослепительная белизна. И как только она попыталась повернуться по направлению к свету, мгновенная, злобно запульсировавшая боль пронзила ее от головы до середины позвоночника. Инстинктивно она вскрикнула и в этот момент услышала голоса.
— О Господи, — сказал мужчина, — наконец-то она пришла в себя. Лучше ей дать сейчас
