Ты не сможешь его убить.
Ты не сможешь…
Кто-то вышел на крыльцо, и Шатов покачнулся. Нет, не может быть… Все напрасно? Все?
Шатов поднял руки, скованные наручниками, и, растопырив пальцы, шагнул навстречу. В горло. Он может теперь только попытаться вцепиться в горло. Из последних сил сжать его…
– Шатов, – человек легко сбежал по ступенькам и бросился к Шатову, – держись.
Кто это? Руки опустились. Деревья качнулись, отбрасывая небо в недосягаемую высоту.
– Укол, – крикнул кто-то рядом, – быстро.
– Укол, – прошептал Шатов.
– Быстрее!
– Быстрее, – согласился Шатов.
Запахло чем-то резким… Спиртом?
Потом упругая волна вдруг качнула Шатова изнутри, заполняя его тело и мозг, вытесняя боль и усталость. И отчаяние.
– Шатов, ты меня слышишь?
– Слышу, – ответил Шатов.
– Можешь встать? Ты должен встать.
– Встать? – удивился Шатов. – Я могу… Встать.
Кто-то поддержал Шатова по руку. Наручников уже нет, удивился Шатов. Сняли.
– Ты меня помнишь?
– Тебя? – Шатов протянул руку к лицу человека, коснулся его лба. – Ты Хорунжий. Михаил Хорунжий. А где твой начальник?
– Нам нужно идти, – сказал Хорунжий, – пока укол действует. По тропинке машина не пройдет. Нужно идти к просеке.
– К просеке, – кивнул Шатов.
Все было нереальным. Абсолютно все. И этот Хорунжий… Хорунжий?
– Ты откуда здесь, Хорунжий?
– Где Арсений Ильич?
– В болоте. А ты откуда, Хорунжий? – повторил свой вопрос Шатов. – Следил за мной? За мной все следили… и Ямпольский, и Митяй, и Рыков, и эти… Только Васильев за мной не следил… Вот он – точно не следил.
А все остальные… Они умерли. Даже дракон умер. Утонул. А остальные…
– Там, по дороге, машина. В ней все… – Шатову вдруг показалось все это очень смешным, – в двадцать первой «волге». А хозяин ее – в болоте. Там, в овраге. Вы найдете… Там будто гигантский червяк полз…
– Пойдем, – позвал Хорунжий.
– Пойдем, – легко согласился Шатов. – Куда?
– К просеке. Там машина.
– Машина, – кивнул Шатов. – Я все время езжу на машинах. Я очень был занят последнее время…
– Я понимаю, понимаю…
Его вели куда-то сквозь лес, он что-то спрашивал, ему что-то отвечали. Он рассказывал им, что нож из горла Гриши Пащенко было вынуть очень легко. Очень легко. А Дракон – утонул. Он оступился и утонул в тумане. А туман превратился в болото. А еще мертвые сказали Шатову, что дракон остался внутри него…
Правда, глупость?
… Боль вернулась в машине, на выезде из леса. Тряхнуло на колдобине, и Шатов застонал.
– Еще укол? – спросил кто-то с переднего сидения.
– Нет, не нужно, – попросил Шатов.
Рядом с ним сидел Хорунжий.
– Ты здесь откуда? – спросил Шатов.
– Пришел за тобой.
– Следил… – протянул Шатов. – И как вы друг другу не мешали?
– Ты о Ямпольском?
– О нем. В доме осталась видеокассета… Там майор все объясняет. Перед смертью.
– Мы слышали, – Хорунжий протянул руку к Шатову и осторожно извлек из-под воротника что-то,
