Избранные произведения

ЭПИСТОЛЫ

Эпистола о стихотворстве[9]

   О вы, которые стремитесь на Парнас,
   Нестройного гудка[10] имея грубый глас,
   Престаньте воспевать! Песнь ваша не прелестна,
   Когда музы́ка вам прямая неизвестна.
   Но в нашем ли одном народе только врут,
   Когда искусства нет или рассудок худ?
   Прадон[11] и Шапелен[12] не тамо ли писали,
   Где в их же времена стихи свои слагали
   Корнелий[13] и Расин[14], Депро[15] и Молиер,
   Делафонтен[16] и где им следует Вольтер[17].
   Нельзя, чтоб тот себя письмом своим прославил,
   Кто грамматических не знает свойств, ни правил
   И, правильно письма не смысля сочинить,
   Захочет вдруг творцом и стихотворцем быть.
   Он только лишь слова на рифму прибирает,
   Но соплетенный вздор стихами называет.
   И что он соплетет нескладно без труда,
   Передо всеми то читает без стыда.
   Преславного Депро прекрасная сатира
   Подвигла в Севере разумна Кантемира[18]
   Последовать ему и страсти охуждать;
   Он знал, как о страстях разумно рассуждать,
   Пермесских голос нимф был ввек его утеха,
   Стремился на Парнас, но не было успеха.
   Хоть упражнялся в том, доколе был он жив,
   Однако был Пегас всегда под ним ленив.
   Разумный Феофан[19], которого природа
   Произвела красой словенского народа,
   Что в красноречии касалось до него,
   Достойного в стихах не создал ничего.
   Стихи слагать не так легко, как многим мнится.
   Незнающий одной и рифмой утомится.
   Не должно, чтоб она в плен нашу мысль брала,
   Но чтобы нашею невольницей была.
   Не надобно за ней без памяти гоняться:
   Она должна сама нам в разуме встречаться
   И, кстати приходив, ложиться, где велят.
   Невольные стихи чтеца не веселят.
   А оное не плод единыя охоты,
   Но прилежания и тяжкия работы.
   Однако тщетно все, когда искусства нет,
   Хотя творец, трудясь, струями пот прольет,
   А паче если кто на Геликон дерзает
   Противу сил своих и грамоте не знает.
   Он мнит, что он, слепив стишок, себя вознес
   Предивной хитростью до самых до небес.
   Тот, кто не гуливал плодов приятных садом,
   За вишни клюкву ест, рябину виноградом
   И, вкус имея груб, бездельные труды
   Пред общество кладет за сладкие плоды.
   Взойдем на Геликон, взойдем, увидим тамо
   Творцов, которые достойны славы прямо.
   Там царствует Гомер[20], там Сафо[21], Феокрит[22],
   Ешилл[23], Анакреон[24], Софокл[25] и Еврипид[26].
   Менандр[27], Аристофан[28] и Пиндар[29] восхищенный,
   Овидий[30] сладостный, Виргилий[31] несравненный,
   Терентий[32], Персий[33], Плавт[34], Гораций[35], Ювенал[36],
   Лукреций[37] и Лукан[38], Тибулл[39], Проперций[40], Галл[41],
   Мальгерб[42], Руссо[43], Кино[44], французов хор реченный,
   Мильтон[45] и Шекеспир[46] , хотя непросвещенный,
   Там Тасс[47] и Ариост[48], там Ка́моенс[49] и Лоп[50],
   Там Фондель[51], Гинтер[52] там, там остроумный Поп[53].
   Последуем таким писателям великим.
   А ты, несмысленный, вспеваешь гласом диким.
   Все то, что дерзостно невежа сочинит,
   Труды его ему преобращает в стыд.
   Без пользы на Парнас слагатель смелый всходит,
   Коль Аполлон его на верх горы не взводит.
   Когда искусства нет иль ты не тем рожден,
   Нестроен будет глас, и слог твой принужден.
   А если естество тебя тем одарило,
   Старайся, чтоб сей дар искусство украси́ло.