– Того, что мы взяли, тебе на год вперед хватит, – убежденно отозвался Антон. – Едем к Васильевичу?
Никита задумался. Высыпав из холщового мешочка несколько только что добытых камушков, он принялся рассматривать их с еще большим интересом, пытаясь выявить возможные дефекты. Безо всякого преувеличения можно было сказать, что сегодняшний день оказался самым удачным за последние три года его хитничества. За это время через руки Никиты прошло немало камней. В какой-то степени он стал неплохим специалистом и мог с большой долей уверенности определить стоимость каждого камня. Но то, что он держал в руках теперь, было очень далеко от того, что ему приходилось видеть раньше. Камни были совершенно прозрачными и большими, и, что особенно ценно, все оказались травянисто-зеленого цвета. Даже непосвященному было понятно, что в руки к ним свалилась редкая удача, о которой мечтает каждый хитник. Это совершенно другой уровень, чем обычная добыча. Оставалось только с умом распорядиться сокровищами.
По своему и по опыту других хитников Никита осознавал, что продать такие вот камни – сложная задача. Надо идти к верному человеку.
Достав лупу, он долго и тщательно рассматривал каждый из дюжины изумрудов, пытаясь отыскать на их поверхности хотя бы единственную трещинку. Но камни были совершенны.
Сунув лупу в карман, Никита покачал головой:
– Знаешь, мне кажется, что каждый из этих камушков потянет штуки на три. Это только для начала... А вот если распилить эти два камушка, – он показал пальцем на пару ромбических кристаллов, – а потом придать им огранку, то их стоимость в общей сложности может увеличиться на порядок, – и он внимательно посмотрел на Антона, ожидая его реакции.
Антон счастливо улыбнулся. По тридцать тысяч на брата за несколько ударов молотком – не самые плохие деньги!
– Кому все-таки думаешь отдать «зелень»? Васильевичу?
Вопрос был непраздный. В идеале, на каждый хороший камень следовало искать своего достойного покупателя. А потому цена за один и тот же изумруд может варьироваться в самых широких пределах. Каких-то два года назад он посчитал бы за счастье продать каждый из этих камней всего лишь за триста долларов, но сейчас подобная цена вызывала только горькую улыбку.
Все-таки как меняются времена!
Все эти годы Зиновьев сдавал камни скупщику Васильевичу, проживавшему в соседнем поселке. Мужик этот был скуповатым, любил поторговаться за каждый камушек. Но выгода такой сделки заключалась в том, что, сторговавшись, деньги он всегда отдавал без волокиты.
По-своему этот Васильевич был личностью интересной и в некотором роде достопримечательностью всей округи. Старик любил рассказывать о том, что происходил из семьи потомственных хитников, а в пьяном разговоре, приложив палец к губам, сообщал, что у него в надежном месте спрятана карта, на которой обозначены демидовские изумрудные копи.
В подобные рассказы почему-то легко верилось. Никита знал немало примеров, когда дедовские схемы, нарисованные пращурами от руки, наводили на действительно богатые жилы. Странным было другое. Несмотря на немалый достаток, Васильевич ютился в старом дедовском срубе, поставленном лет сто пятьдесят назад. Плохонькая дверь закрывалась на хилый крючок, который можно было вырвать с корнем хорошим ударом ноги, а ведь в ведрах, которыми был заставлен дом скупщика, лежали драгоценные камни, за которые можно было получить серьезный срок. Удивительным было то, что его до сих пор еще никто не ограбил. Тем более что жил он бобылем, а бабы, которые порой скрашивали его одиночество, не выдерживали соперничества с драгоценными камнями и скоро уходили от него.
Самоцветами был завален даже его обеденный стол, и чтобы выпить чаю, Васильевичу приходилось всякий раз расчищать на столе местечко для чашки. Однако неверно было бы думать, что Васильевич не знает счет своим камням. Каждый из них он помнил «в лицо», как свои пять пальцев, и, несмотря на внешнее добродушие, был чрезвычайно подозрительным и недоверчивым человеком.
Особенно остро проявлялась настороженность у Васильевича после первого выпитого стакана водки. Даже на приятелей, с которыми был знаком не первый год, он начинал посматривать враждебно, подозревая в них предполагаемых грабителей. Никита помнил случай, когда после выпитой рюмки водки Васильевич сломал табурет об голову одного из своих постоянных клиентов, заподозрив его в краже.
Но среди хитников сложилось твердое убеждение, что под рукой Васильевич всегда держал и нечто более надежное, чем табуретки.
– Можно, конечно, и Васильевичу, – ответил Никита, бережно пряча изумруд в холщовый мешочек. – Сначала заценим у него, а там как получится.
– Значит, двинем к нему?
– Двинем! – согласился Никита, уложив мешочек с изумрудами на заднее сиденье внедорожника.
Антон открыл дверцу «Нивы» и удобно расположился на переднем пассажирском месте.
Глава 2
ОТКУДА ТАКИЕ КАМУШКИ?
Поселок Изумрудный находился в пятнадцати километрах от основной трассы. По местным меркам не столь уж и далеко. Дорога к нему пролегала мимо трех затопленных карьеров, где еще в конце войны добывали палладий. Огромные карьеры, равные по размерам паре футбольных полей, всегда притягивали к себе Никиту, как магнит. Те рудосодержащие жилы, которые в войну считались обедненными, сейчас представлялись весьма перспективными месторождениями, а потому здешние отвалы содержали немалое количество драгоценного металла. И, проезжая мимо, он всякий раз замечал на отвалах все новые и новые раскопки.
Однажды один из хитников рассказал, что стал свидетелем того, как с довоенных отвалов два мужичка вывезли три «КамАЗа» платиновой руды. При самом скромном подсчете из этой породы можно будет добыть около пяти килограммов драгоценного металла. По стоимости черного рынка сумма выручки составит около полумиллиона долларов.
Никиту не раз посещала бесшабашная мысль: «А что если пригнать сюда грузовичок и загрузить в него породу!» Но всякий раз, поразмыслив, он отказывался от этой идеи. В конце концов, с драгоценными камнями – камнями первой группы – все было понятно, давно уже отлажено. В этом мире его знали, имелись наработанные связи. А благородный металл, – это совершенно другой мир, где все придется начинать сначала. Пройдет немало времени, прежде чем удастся обзавестись нужными связями. И где гарантия того, что ему не отвернут голову, как только он пригонит сюда экскаватор?
Причем отвернут голову не какие-нибудь уголовники со стажем, а родная доблестная милиция, которая всегда работает в связке с хитниками. Встретят где-нибудь на выезде отсюда, да упрячут в воспитательных целях в «аквариум». А оттуда до зоны всего лишь один шаг. Одно дело, если приторговываешь камешками в розницу, так сказать, на поддержание штанов, и совсем другое, если занимаешься промышленным вывозом стратегического сырья.
Сорвал серьезный куш, так будь добр, поделись! Иначе могут возникнуть очень серьезные неприятности.
Проводив взглядом затопленный карьер, Никита нажал на газ и громко чертыхнулся, – переднее колесо «Нивы» съехало в какую-то колдобину, крепко помяв диск. В свободное время придется поковыряться, чтобы его выправить.
Въехали в поселок. А вот и обиталище Васильевича. Его изба стояла на самом пригорке и была видна с любой точки дороги. И Никита не раз думал о том, что такое расположение «хоромины» было выбрано далеко не случайно. Сто лет назад это место было вполне глуховатым и разбойным, а потому при необходимости можно было быстро убраться из избы по любой из четырех дорог.
Даже сейчас, когда место это все более осваивали городские жители, застраивая его каменными особняками, дом не затерялся, выглядел весьма приметно, и каждый, кто проезжал мимо, невольно обращал внимание на ажурные ставни, вырезанные в виде порхающих ангелочков. Дом окружал забор, видимо, такой же старый, как и само строение. В некоторых местах доски в ограде были повыломаны, и не без причины – открывался весьма удобный путь в роскошный яблоневый сад. Но Васильевича подобная мелочь не интересовала. Взволновать его мог разве что редкостный по качеству и уникальности камень.
