– Ассалам аллейкум, уважаемый! – откликнулся тот. – Я ждал твоего звонка.
– Документы готовы?
– Конечно! Как и обещал. А ты приготовил деньги?
– Само собой!
– Где и когда по времени встретимся?
– Ты знаешь кишлак Хабар?
– Кто же не знает селение, где люди Омара в свое время проводили показные казни прислужников Наджибуллы?
– Прекрасно. Южнее селения – виноградник и арык. Так вот, завтра в 10 утра ты должен быть на поляне между виноградником и арыком, напротив мечети. Приезжай только с водителем, мне лишние свидетели не нужны. Водителем выбери верного человека, чтобы не болтал лишнего. Это ни тебе, ни ему на пользу не пойдет. Я приеду с женщиной, без охраны. Ты передашь мне документы, я отдам тебе деньги, и мы разъедемся, чтобы больше никогда не встретиться. Я увижу твою машину издали, ты тоже увидишь мою на расстоянии. Место, как видишь, я специально выбрал у самого селения, чтобы ты не беспокоился.
– Место неплохое, полковник! У меня в Хабаре троюродный брат живет, у него большая семья, четверо взрослых сыновей… Если что, они мне помогут.
– Вот видишь. Только не тревожь их раньше времени. Ни мне, ни тебе лишние свидетели не нужны, ведь так?
– Договорились, полковник. Завтра, во вторник, за виноградником Хабара, в 10.00.
Куршед отключил станцию; подумав, извлек из базы секцию предохранителей и переставил их, практически выведя станцию из строя. Бросил кейс на заднее сиденье. Подогнал внедорожник к тыловому выходу из дома Акрани, заглушил двигатель автомобиля, поставил его на сигнализацию. Потом поднялся в свои апартаменты, где Элен, морща узкий лоб под непослушной челкой белокурых волос, перебирала вещи, купленные ей любовником.
…Отключил спутниковую станцию и Сайед в Кабуле. Взглянул на Бабура, который не отходил от него ни на шаг:
– Надо сообщить о переговорах с Куршедом русскому полковнику. Свяжи меня с ним.
Бабур по станции малого радиуса действия вызвал на связь Тимохина:
– Сайеду звонил ваш клиент, назначил место и время встречи на завтра. Это…
– Все, Бабур! Больше ни слова. Я подойду к вам, тогда и поговорим. Отбой!
Элен собралась только к часу дня. Несколько раз она укладывала сумку и вновь вытряхивала ее содержимое, складывала другие вещи и, подумав, меняла их. Для женщины, да еще не избалованной дорогими подарками, сложно остановить свой выбор на отдельных предметах, отобрать самое лучшее. Но наконец она справилась с этим, выставив объемистую сумку посреди комнаты.
– Все, я готова.
– А если я прикажу ополовинить сумку? – усмехнулся Куршед.
– Нет, ради всего святого, не делай этого! Я же с ума сойду…
– Эх, женщины, женщины… Ладно. Теперь одевайся в летний костюм, да не забудь платок.
– Я хотела прическу сделать…
– Сделаешь. Как только уйдем из Афганистана.
– А куда мы сначала поедем?
Слуга принес еду. Пообедав, Куршед с Лори вышли на задний двор. Там находились Акрани и Абдул.
– А ваш Мухаммед так и не приехал, полковник, – сказал связист.
– Я в курсе. Он сейчас не в Тахпули, мы подберем его по дороге.
– Машину поведу я?
– Да – до того, как подсядет Мухаммед. Дальше за рулем будет он. – Куршед отключил сигнализацию, открыл дверцы: – Абдул за руль, Элен назад! – Повернулся к Акрани: – Дня через два я вернусь, Муатабар. Ну, а не вернусь – помолись за меня.
Куршед и Акрани обнялись. Полковник сел на место переднего пассажира, приказав связисту:
– Вперед, Абдул, по дороге на Тахпули. У рощи подберем Мухаммеда. Там же уйдем на перевал.
«Ниссан», объехав дом Акрани, выехал на улицу Душбара и пошел по пыльной грунтовой дороге к выезду из селения.
Когда Душбар скрылся из виду, Куршед посмотрел на часы. Они показывали 14 часов 32 минуты.
– Шайтан, неужели оставил в Душбаре? – воскликнул полковник.
– Что случилось, полковник? – взглянул на него связист.
– Да не помню, положил ли я в кейс отчет… Без этих документов в Пешаваре делать нечего. Останови машину и открой багажник, я посмотрю кейс.
Абдул остановил «Ниссан» и вышел из внедорожника. Следом покинул автомобиль и Куршед. Они прошли к задней дверке багажного отсека. Связист поднял дверь, и в этот момент Куршед достал из боковой кобуры пистолет.
– Абдул!
– Да, – повернулся к нему афганец.
– Приехали, Абдул.
– Что?..
Куршед выстрелил связисту в голову. Пуля вошла в глаз. Абдул рухнул в пыль, тело его начали сотрясать предсмертные судороги.
– Это хорошо, что ты ничего не понял. Легкая смерть. О такой воин может только мечтать.
Он захлопнул багажник, сел на место водителя.
– Ты убил афганца? – нервно спросила Лори, слышавшая выстрел.
– Да, Элен, – спокойно ответил Куршед. – И это не единственный дикарь, которого придется убрать. Впереди еще как минимум двое, чья жизнь должна сегодня оборваться.
– Но почему?
– Нам не нужны свидетели, Элен. Афганцы умрут, чтобы мы могли жить спокойно и счастливо. Разве ради этого я не могу принести их в жертву?
– Можешь, – тихо проговорила сжавшаяся в комок Лори.
– Ты, главное, не обращай ни на что внимания и делай то, что буду говорить я. И тогда уже завтра мы будем недосягаемы для талибов.
Куршед завел двигатель. «Ниссан» продолжил движение по неровной грунтовке.
К роще Куршед подъехал в 15.10. Он издали увидел стоявшего у чинары своего помощника Карима Джалади. Остановился около него. Обернулся к Элен:
– Сиди в машине.
– Но я хочу в туалет!
– Потерпи. Сходишь, когда мы зайдем в рощу.
Карим поприветствовал командира. Куршед, обняв его, спросил:
– Ты все сделал, как я сказал?
– Да. Никто не знает, куда и зачем я поехал.
– Даже старшая жена?
– Никто!
– Где твоя машина?
– На опушке, здесь недалеко.
Куршед и Карим подошли к джипу Джалади. Карим открыл багажник:
– В сумках еда и вода. Теперь можем поговорить.
– Конечно, мой верный Карим…
Куршед выхватил пистолет и дважды выстрелил в сердце своему бывшему помощнику. Третий выстрел произвел в голову умирающему Джалади.
– Вот и все объяснение, Карим! Коротко и понятно…
Забрав сумки, Куршед вернулся к «Ниссану», поставил баулы в багажное отделение. Сел за руль.
– Ты и его убил? Да? – со страхом спросила Лори.
