Айрис повернулась с переднего пассажирского сиденья:
– Я не понимаю, почему вы так уверены в их виновности. На самом деле в ходе разговора они не сказали ничего, что можно было бы вменить им в вину. Даже признание, что Билл угрожал своему зятю, не так уж много значит. Любой отец вел бы себя точно так же.
– Или брат, – добавил Сэмпсон с места водителя. – Я сам себе несколько раз это говорил. Но дело не в том, что они говорили. А в том, как они себя вели.
– Что вы имеете в виду?
– Лица, – сказал Магоцци. – Когда за долгое время работы провел много таких разговоров, ты первым делом осваиваешь умение читать по лицам и лишь во вторую очередь – слушать слова.
Айрис повернулась обратно на своем сиденье и уставилась в ветровое стекло.
– Я все еще не понимаю.
– Господи, Айрис Риккер, вы занимаетесь этой работой уже почти два дня, – сказал Джино. – Когда вы, наконец, поймете?
Она сдержанно улыбнулась, но скрыла улыбку от собеседника.
– У вас достаточно данных, чтобы получить ордер на обыск дома Уорнеров?
– Может быть, если мы как следует надавим на судью и что-нибудь придумаем относительно возможного мотива. Но Билл Уорнер – коп, и он ни в коем случае не оставил после себя ни крошки.
– Что нам ровно ничего не дает, – сказал Магоцци. – У нас на них ничего нет. Нет данных ни от судмедэксперта, ни от баллистиков, нет свидетелей, и, если мы проследим след от этого чата прямо до Билла, это абсолютно ничего не докажет. И можно быть уверенным, что эта пара подтвердит алиби друг друга.
Джино кивнул:
– Они скользкие, как тефлон.
– Куда вы направитесь отсюда?
Магоцци пожал плечами:
– Куда и всегда. На место преступления. Обратно к началу. Как мы делаем раз за разом.
К тому времени, когда Джино и Магоцци вернулись, отдел убийств был пуст, что в середине дня было достаточно странно. Они нашли всех внизу, в пресс-центре сразу за холлом, сгрудившихся у большого экрана нового компьютера. Здесь были Макларен, Тинкер и несколько других – даже шеф Малкерсон, выглядевший совершенно неуместно в своем дорогом костюме в тонкую синюю полоску рядом с сорокадолларовыми пиджаками.
– Взгляните, детективы, – сказал он вошедшим Магоцци и Джино.
– В чем тут дело?
Макларен ткнул пальцем в монитор:
– Домашнее видео из парка Теодора Уэрта показывает, как люди копаются в снегу после снегопада. Это снято с санной горки в тот вечер, когда погибли наши ребята.
– Отсюда не видно снеговиков, – сказал Джино. – На верхушку горки как раз выходит край леса.
Макларен кивнул:
– Да, но отсюда ребятишки Шпильбергов катились на санках с видеокамерой до самого низу. И они сделали беглый снимок Тоби Майерсона, когда камера прошла мимо него. Снимок случайный и размытый, но пара кадров годится. Да благословит Бог автофокусировку. Видишь? – Он снова коснулся монитора, и Магоцци с Джино, прищурившись, пригнулись к нему.
Четыре человека лепили снеговика – этакая радостная идиллическая сцена, которых каждый день и каждую зиму в Миннесоте было полно… если не считать, что в этот раз люди обкладывали снегом мертвое тело.
– Иисусе, – прошептал Джино.
– Когда мы смотрели в первый раз, еще не было так четко, – продолжил Макларен, – так что мы попросили криминалистическую лабораторию улучшить качество и вернулись обратно несколько минут назад. Нет никаких шансов, черт побери… простите, шеф… нет никаких шансов, что мы сможем кого-то опознать. На них плотная зимняя одежда, лыжные маски и все такое, но криминалисты попытались определить габариты наших четырех радостных скульпторов, сравнивая с ростом Тоби Майерсона. Все они ростом пять футов шесть дюймов или пониже. То ли дети, то ли карлики или женщины, и по формам одной из них я склонен думать, что это женщины.
Шеф Малкерсон посмотрел на Джино и Магоцци:
– Детектив Макларен сказал, что вы положили глаз на Билла Уорнера и его жену.
Магоцци кивнул:
– До той минуты, как увидел эти кадры. Билл Уорнер ростом шесть футов, и у его жены почти такой же рост.
Глядя на монитор, на фигуры четырех женщин, Джино так сжал губы, что они почти исчезли.
– Проклятый Биттеррут. Точно.
Несколько секунд все молчали, пока Макларен не заговорил:
– Тут есть еще одна вещь. – Кончиком карандаша он коснулся этого леденящего изображения. – Видите белое пятно на одной из фигур? Криминалисты поработали с пикселями и увеличили его. – Он нажал несколько клавиш, и часть изображения сдвинулась к краю экрана и увеличилась. – Белое пятно стало какой-то надписью на шарфе. W, Т, С… а дальше вроде ноль. Там есть что-то еще, но падает тень, и лаборатория ничего больше не смогла сделать. Это лучшее, чего мы смогли добиться. Вам это что-то говорит?
Джино мрачно ухмыльнулся:
– Я бы сказал, что это часть автомобильного номера, но это глупо. Кто изображает свой номер на шарфе?
Макларен кивнул:
– Никто. Так что мы подумали, что это монограмма. Кто-то сделал для кого-то шарф, вышил на нем инициалы и дату, из которых мы видим только часть.
– Возможно.
– Всемирный торговый центр, ноль девять один-один ноль один, – сказал Тинкер, мысли которого вечно блуждают в потемках. – Вы не раз видели это. Наклейки на бамперах, надписи на майках…
– Их носят и мужчины и женщины, и что-то определить невозможно. – Магоцци посмотрел на Джино. – Давай прогоним инициалы через весь список Биттеррута и посмотрим, что у нас получится.
– Хуже не будет.
Шеф Малкерсон повернул голову, и его белоснежные волосы блеснули в затемненной комнате.
– Насколько я понимаю, список обитателей Биттеррута является конфиденциальной информацией. Чтобы получить доступ к нему, вам нужен ордер.
– Может, вы позвоните одному из своих приятелей-судей и дернете за кое-какие ниточки.
Малкерсон вздохнул:
– В этом деле, детектив, у нас есть только одно неопровержимое доказательство. Довольно размытое видеоизображение, на котором четыре неопознанные фигуры, вполне возможно женщины, на нашем месте преступления. Более половины населения страны – женщины. Я очень внимательно прочитал все ваши донесения, а детектив Макларен представил полный отчет о ходе вашего расследования и о ваших предположениях. Из этой информации я извлек лишь то, что причиной ваших серьезных подозрений по поводу Биттеррута явилась бессвязная болтовня выжившей из ума пожилой женщины. На таких основаниях я не мог бы получить ордер на обыск даже бункера Гитлера.
Повернув голову, Джино уставился на шефа. Вот это да. Не шутка, но чертовски близко к ней.
– Мы все же попробуем проверить, – сказал Магоцци.
Шеф даже не стал спрашивать как. Он не хотел этого знать.
– Могу вам лишь посоветовать действовать очень осторожно, детектив Магоцци.
После того как шеф покинул помещение, Макларен посмотрел на Магоцци:
– «Манкиренч»?
– Откатай-ка мне копию этой записки, Джонни, ладно?
