нетерпение избитого ребенка, который только и ждет, что отец задаст взбучку его мучителям!»
Высокопарный тон Иоканаана, слова, эхом слетавшие с уст его учеников, которые напускали на себя важный вид, показались Иисусу обыкновенным вздором. Но он тут же упрекнул себя за нетерпимость и тяжело вздохнул. И все же Иисус не мог не любить Иоканаана, хотя бы за ту страсть, во власть которой отдался его родственник, жаждавший Божественного чуда. Иоканаан напоминал Иисусу одного гиперборейского поэта, которого он встретил к Ктесионе. Этот поэт читал свои стихи так исступленно, с такой неистовостью, что Иисус невольно поддался очарованию поэмы, хотя не мог разобрать ни единого слова. Поэт был охвачен столь сильной страстью, что Иисус впал в транс, когда под конец варвар сбросил с себя одежду и начал танцевать под звуки кимвалов. И этот варвар верил в бога! Вероятно, в том же состоянии пребывал Иоканаан, просто он не был таким же веселым.
Да, потребовалось всего несколько лет, чтобы горделивый молодой человек превратился в потухающую головешку.
Какому же богу следовало отдать предпочтение – богу варвара, который наполнил свое создание жизнью, или богу Иоканаана, обрекшего своего последователя на медленное угасание?
Молитва закончилась. И только тогда Иисус заметил, что не слушал Иоканаана и не вторил ему. У его учеников, безусловно, окончательно сложилось негативное мнение об этом Мессии. Иисус попытался упорядочить рассуждения о Божественной природе, отвечая на вопросы, которые он сам себе задавал не только в этот вечер, но и в течение многих лет, но безуспешно.
Ученики расстелили на земле накидки. Иоканаан показал Иисусу, где его место: оказалось, что они будут спать рядом. Один ученик остался поддерживать огонь, а все остальные легли. Шумное дыхание смешивалось с голосами ночи. Иисус закрыл глаза, но через несколько мгновений открыл их. В темноте взгляд Иоканаана сверлил его, словно бурав.
– Почему ты не спишь? – спросил Иисус. – Тебе необходимо выспаться, чтобы набраться сил.
– Благая весть! – прошептал Иоканаан. – Твое возвращение стало для меня огромным облегчением! Все эти годы я постоянно думал о тебе. Я не знаю никого другого!
– Что ты имеешь в виду?
– Никто, кроме тебя, не в состоянии разогнать тьму!
– Почему никто, кроме меня?
– Это мое твердое убеждение. Я встречал искренне верующие и безупречные души, но ты не похож на них. Ты похож на того, кто действительно отмечен печатью Провидения. И это так естественно! Я даже не мог себе представить, что тебя нет. Как и мир без тебя. Ты должен быть Мессией!
– А ты должен понять, – отвечал ему Иисус, в то время как пальмы, качавшиеся над их головами, пытались разогнать звезды, – что я не знаю, кто такой Мессия.
– В Кумране ты сказал Совету, что тебе был знак, будто ты получил помазание…
– Разве я говорил о помазании? Я, если не ошибаюсь, сказал, что жидкость пролилась мне на голову. Вероятно, это были воспоминания о вечерних купаниях.
– Все сходится.
– Что?
– Я часто думал, что Мессия не будет осознавать возложенной на него миссии. Но я мешаю тебе спать…
Иисус проснулся, услышав свое имя. Стояла непроглядная тьма. Он повернулся в ту сторону, где спал Иоканаан, но того рядом не оказалось. Из ряда вон выходящее событие, казалось, рассеяло тьму. Иисус поднял глаза и увидел Иоканаана, парившего между пальмами. Словно пловец среди волн. Листочек, качавшийся на ветру и звавший его. Иисус встал, чтобы лучше рассмотреть Иоканаана. Безумец! Иоканаан был таким легким, что перенапряжение могло погасить свечу его жизни! Он воспарил слишком высоко! На такой высоте испытанию подвергалось не только тело, но и душа. Иисус негромко позвал Иоканаана, но не получил ответа. Затем он разбудил одного из учеников.
– Опять! – простонал мужчина, протирая глаза. – На этот раз он поднялся еще выше. Это все из-за тебя!
– Заберись ко мне на плечи и попытайся схватить его, – попросил Иисус.
Иоканаан неторопливо вращался вокруг собственной оси. Это становилось опасным.
«Возможно, он уже умер», – подумал Иисус.
Иоканаан медленно опускался, словно утопающий, уходящий на дно. Когда Иисус сумел дотянуться до Иоканаана, он крепко схватил его за ноги и стал тянуть вниз. Неужели Иоканаан всегда был таким легким? Иисус уложил отшельника на накидку и, с беспокойством всматриваясь в его лицо, принялся растирать тело. Вдруг веки Иоканаана слегка задрожали. Иисус припал ухом к груди отшельника: сердце едва билось.
– Очнись же! – несколько раз повторил Иисус.
Через час зрачки Иоканаана приняли нормальное положение. Он захрипел, а потом сразу заснул.
– Теперь все будет хорошо, – сказал Иисус ученику.
– Уступи мне свое место, – попросил ученик. – Я буду охранять его сон.
Иоканаан проснулся, когда солнце стояло уже высоко. Вокруг него собрались ученики, потиравшие от нетерпения руки, поскольку многочисленные паломники с самого рассвета ждали, чтобы отшельник окрестил их. Однако Иоканаан с трудом держался на ногах. Он явно был не в состоянии целый день провести в воде.
– Скажи пришедшим, что сегодня окрещать их будешь ты. Обряд крещения не может быть прерогативой одного человека, – обратился Иисус к самому старшему из учеников.
– Значит, теперь приказывать нам будешь ты? – неприязненно спросил ученик.
– Делайте, как он говорит, – откликнулся Иоканаан.
Иисус присел около Иоканаана и заставил его немного поесть – паломники принесли для отшельника еду.
– Господь никогда не приказывал своим детям умирать с голоду, – строго сказал Иисус. – Да и впадать в экстаз тоже ни к чему. – Ни к чему? – эхом отозвался Иоканаан.
– Такие состояния должны возникать сами по себе. Нельзя их провоцировать. Вчера ты чуть не умер.
– Ты спас мне жизнь, – сказал Иоканаан.
– Тебе не следовало ею рисковать.
– Разве ты сам не вызывал состояние экстазов?
– Нет. Я молился, и это само возникало. Но с тех пор я избегаю подобных состояний. Человек не должен восставать против своей природы. Бог создал нас из плоти. В его замыслы не входило, чтобы мы раньше времени превращались в дух.
– Но час пробил! – запротестовал Иоканаан.
– Я говорю тебе о нашей смерти, а ты думаешь о скончании веков. Я не верю, что конец света неизбежен. Мы должны выполнить свою миссию на земле. И это займет много времени.
– Но если ты Мессия, это означает, что конец света близок! И ты его предвестник! – воскликнул Иоканаан.
– Не знаю, Мессия ли я, – с горячностью возразил Иисус. – Не знаю. Я полагал, что вчера все объяснил тебе. Так или иначе, если бы я был Мессией Израиля и Мессией Аарона, я должен был бы здесь и сейчас обладать довольно большой материальной и духовной властью, чтобы немедленно восстановить Закон Моисея и достоинство иудеев. Но где мой жезл? Где мое войско? Какова бы ни была моя миссия, я выполню ее как простой смертный, как сын человеческий.
Иоканаан прислонился к дереву.
– Ты отрицаешь все, чему нас учили в Кумране, – прошептал он.
– Почему ты ушел из Кумрана? – спросил Иисус, вставая, чтобы лучше разглядеть приближавшихся к ним людей.
Эти люди пришли отнюдь не для того, чтобы окреститься. Полдюжины священников и левитов, обливавшихся потом и недовольно хмурившихся Они спросили, могут ли они поговорить с Иоканааном. Один из учеников проводил их. Иоканаан бросил на приближавшихся презрительный взгляд. Вставать и идти им навстречу он явно не собирался.
– Твоя слава долетела до городов, – сказал предводитель непрошеных гостей. – Нам стало известно,
