сторонам моста выстроили перила, чтобы вьючные животные и кони не пугались, глядя сверху на море“ (VII, 36).
Так был построен мост через Геллеспонт. Примерно таким же был, надо полагать, и мост Дария через Боспор. Правда этот мост был короче почти вдвое. Но течение из Понта здесь намного сильнее, Это требовало большего умения и тщательности строителей. И Мандрокл, как мы видим, прекрасно справился со своей задачей.
Рассмотрим теперь следующее интересное обстоятельство. Геродот рассказывает, что Дарий, прибыв к месту строительства моста, специально поплыл к Кианеям: „Дарий же, после того как выступил из Суз, прибыл в ту часть Калхедонской области, которая примыкает к Боспору и где был построен мост. Отсюда, взойдя на корабль, он поплыл к так называемым Кианеям, которые, как утверждают греки, прежде были блуждающими скалами. Сидя на мысу, он смотрел на Понт, который заслуживает внимания: ведь из всех морей оно по своей природе самое удивительное“ (IV, 85). И затем „отец истории“ приводит сведения о длине и ширине этого бассейна. Анализируя этот отрывок, исследователи полагают, что здесь мы сталкиваемся с литературным приемом античного автора: чтобы дать описание Понта, он усаживает Дария на берегу для созерцания моря. Далее автор действительно дает описание Черного моря и подводит к этому свое изложение очень умело и удачно, т. е. сообщает о том, как персидский царь любовался Штатом. Но что это, художественный вымысел или мастерское изложение исторического материала? Мне думается, все- таки второе. Дело в том, что эти общие сведения о море приводятся уже после многократных упоминаний о нем при описании побережья Скифии: впадающих в него рек, Боспора Киммерийского, Меотиды. Там у Геродота были прекрасные возможности описать сначала весь бассейн в целом, а потом уже — ту или иную часть его побережья. Но он не сделал этого, хотя в композиционном плане такое географическое описание было бы более стройным и логичным. Автор поступил иначе. Видимо, у него были на то основания. Надо полагать, Дарию не терпелось обозреть обширные морские просторы, отделяющие его от скифов. И он во время строительства моста поплыл полюбоваться морем, посмотреть в сторону невидимых далеких берегов, куда он вел свою огромную армию. И Геродот, рассказывая об этом, сообщает о том, как велики открывшиеся перед взором царя просторы Черного моря: „Длина его 11100 стадиев, ширина же в том месте, где оно шире всего, 3300 стадиев. Устье этого моря в ширину четыре стадия, длина же этого устья-пролива, названного Боспором, — на нем-то и был возведен мост — доходит до 120 стадиев. Боспор же простирается до Пропонтиды… Измерены были они следующим образом. Корабль проходит всего в течение долгого дня приблизительно 70000 оргий, а в течение ночи 60000 оргий. Плавание же до Фасиса от устья моря (ведь Понт здесь длиннее всего) занимает девять дней и восемь ночей. Это составляет 1110000 оргий, а из них получается 11100 стадиев. Плавание из Синдики в Фемискиру на реке Фермодонте (в этом месте Понт шире всего) занимает три дня и две ночи. Это составляет 330000 оргий, а стадиев — 3300. И этот Понт, и Боспор, и Геллеспонт были мной таким образом измерены и имеют, согласно сказанному, такую природу: к Понту примыкает и впадающее в него озеро немногим меньше его самого, которое называется Меотийским или Матерью Понта“ (IV, 85–86).
Как мы видим, по расчетам Геродота, наибольшая длина Черного моря равна 11100 стадиям, а наибольшая ширина — 3300 стадиям. Чему равен его стадии, мы в точности не знаем. Исследователи определяют его величину по-разному: от 149 м до 210 м. Попытаемся уточнить эту цифру таким образом. Геродот сообщает, что длина Боспора равна 120 стадиям. Такое же расстояние называет и Полибий (IV, 43). А стадий Полибия нам известен. Его 8,3 стадиев составляют, как сообщает Страбон (VII, 7, 4), римскую милю, т. е. 1480 м. Отсюда получаем, что стадий Полибия равен 178 м. Следовательно, Геродот также пользовался стадием в 178 м. Теперь нетрудно подсчитать, что длину Черного моря он определяет в 1976 км, а ширину — в 587 км. Но эти цифры сильно завышены. Как уже говорилось, по современным измерениям наибольшая длина равна ИЗО км, а ширина — 610 км. Кроме того, наибольшая ширина моря приходится не на восточную его часть от Синдики (соврем, Анапа) до р. Фермодонт (соврем, р. Терме в Турции), как указывает Геродот (здесь примерно 400 км), а на западную часть бассейна от Очакова до Эрегли (610 км). Приходится констатировать, что Геродот плохо представлял себе как конфигурацию, так и размеры Понта. Причина неточных измерений заключается, надо полагать, в том, что здесь использованы сведения о плавании не напрямик, а вдоль берегов с частичными спрямлениями маршрутов. Конечно, сыграло свою роль и плохое знание конфигурации береговой линии: участок от устья Понта до Фасиса представлялся почти прямой линией. Кроме того, в древности укоренилось представление о Фасисе как о самой дальней восточной точке моря, откуда и родилась поговорка „на Фасис, где судам последний бег“.
Исследователи, как правило, признают неточность геродотовских измерений Понта. Однако недавно Б. А. Рыбаков предпринял попытку согласовать завышенные цифры Геродота с действительными. Исследователь нашел такой выход из положения: измерил расстояние от устья до Фасиса не по южному побережью, а вдоль западного и северного берегов [13]. Но такое измерение ошибочно. Ведь Геродот знал, что северо-западная часть моря представляет собой обширный залив, а Крымский полуостров, наоборот, выдается далеко в море: „Фракия вдается в море более скифской земли; с залива, образуемого этою землей, начинается Скифия, и в нее вливается Истр, обращенный устьем к востоку. Начиная от Истра, я стану описывать приморскую часть самой скифской земли для ее измерения. От Истра уже начинается собственная (старая) Скифия, обращенная к полудню и ветру Нота до города, называемого Каркинитидою; отсюда страну, прилегающую к этому же морю, гористую и выступающую в Понт, заселяет племя тавров до так называемого скалистого полуострова; этот последний выступает в море, омывающее его с востока, подобно Аттике… За Таврикою, выше тавров и на побережье восточного моря живут уже скифы на западном берегу Боспора Киммерийского и Меотийского озера до реки Танаиса, которая впадает в отдаленнейший угол этого озера“ (IV, 99—100). Эти сведения дают предельно ясное представление о том, что береговая линия моря от Истра до Боспора Киммерийского выгибается в виде синусоиды. И измерение по этой синусоиде определяет протяженность береговой линии, но никак не длину моря. Геродот, как, впрочем, и другие географы, прекрасно понимал это и никак не мог подразумевать такой маршрут к Фасису. Таким образом, приходится признать, что его измерения Понта не совсем точны.
В последующие столетия мореплаватели уже достаточно хорошо ознакомились с Черным морем. И географы приводят более точные описания бассейна. Например, Страбон, обширный труд которого как бы подводит итоги всей древнегреческой географической науки, сообщает уже довольно подробные конкретные сведения о конфигурации моря, его длине, ширине, окружности, особенностях береговой линии: „Эгейское море и Геллеспонт изливаются к северу в другое море, которое называют Пропонтидой и это опять в другое, именно в так называемый Эвксинский Понт. Этот последний состоит как бы из двух морей: почти посредине его выдвигаются два мыса, один из Европы, с северной стороны, а другой, противоположный этому, — из Азии; они суживают находящийся между ними пролив и образуют два больших моря. Европейский мыс называется Бараний лоб, а азиатский — Карамбис; они отстоят друг от друга приблизительно на 2500 стадиев. Море к западу от них имеет в длину от Византия до устьев Борисфена 3800 стадиев, а в ширину 2800; в нем есть остров Белый. Восточное море имеет продолговатую форму и оканчивается узким заливом у Диоскуриады, имея в длину 5000 стадиев или немного больше, а в ширину — около 3000. Окружность всего моря равняется приблизительно 25000 стадиев. Некоторые уподобляют форму этой окружности натянутому скифскому луку, приравнивая тетиве так называемые правые части Понта (это путь от устья до залива у Диоскуриады; ибо, за исключением Карамбиса, весь остальной берег имеет лишь небольшие углубления и выпуклости, так что подобен прямой линии), а остальной берег — рогу лука, имеющему двойной изгиб, именно, верхний более округленный и нижний более прямой; так, говорят они; и этот берег образует два залива, из которых западный гораздо круглее другого.
Выше восточного залива к северу лежит Меотийское озеро, имеющее в окружности 9000 стадиев или даже немного больше. Изливается оно в Понт через так называемый Киммерийский Боспор, а Понт — в Пропонтиду через Боспор Фракийский“ (II, 5, 22–23). Это описание, несмотря на приблизительность и недостаточную точность некоторых цифр, рисует нам картину, довольно близкую к действительности.
Вообще следует подчеркнуть, что „География“ Страбона содержит много чрезвычайно интересных сведений о Черном море. Здесь отражена обширная географическая литература его предшественников, собраны различные мнения по принципиально важным теоретическим вопросам, излагаются собственные
