– Врач сказал, капитан Баррет славится тем, что никогда не обижает вдов и сирот. С голоду семья лейтенанта не умрет, можешь быть уверена. – Леди Аделина разложила на свободной кровати принесенные вещи. – Вот, здесь чистая сорочка, нижняя юбка и кафтан – надень пока его, твое платье сейчас сушится. Юнга сказал, на таком солнцепеке оно высохнет буквально за пару часов.
Шарлотта быстро оделась.
– Чем мы можем сегодня помочь команде корабля, тетушка?
– Да, в общем-то, ничем, разве что отнесем еду раненым. Принц Карим уехал посреди ночи, взяв с собой десяток матросов. Капитан говорит, принц должен встретиться с греческими повстанцами, они помогут отвезти его крестьянам зерно и масло. А сегодня вечером, когда стемнеет, солдаты, выступающие на стороне временного правительства, заберут с «Американки» ружья и патроны. У этих ружей какие-то особенные стволы, но я в этом ничегошеньки не понимаю.
– Вероятно, из них можно убивать врагов еще быстрее, чем раньше, – сухо сказала Шарлотта.
– Должно быть. Во всяком случае, греки от этих ружей в восторге и считают весь экипаж «Прекрасной американки» героями.
– А когда вернется Александр?
Шарлотта хотела спросить это как бы между прочим, но по взгляду леди Аделины поняла, что та видит ее насквозь.
– Обещал через три дня, – ответила тетушка. – Капитан говорил, поместье принца расположено в пятнадцати милях от берега.
– Я вижу, вы с капитаном успели о многом побеседовать.
Леди Аделина зарделась.
– Да мы просто болтали о том о сем, это помогало ему отвлечься, не думать о боли. Капитан много рассказывал мне о Бостоне. Знаешь, когда-нибудь я бы с удовольствием туда съездила.
– В Америку?!
Заяви тетушка, что ей хочется слетать на Луну, Шарлотта, пожалуй, была бы меньше изумлена.
– M-M… понимаешь… я, конечно, только тебе могу в этом признаться, но после наших приключений жизнь в Сент-Леонардсе кажется мне немного пресной. Право, мы с тобой очень интересно провели время.
– Надеюсь, вы не забудете своих слов, милая тетушка, когда мы с вами завтра утром проснемся и увидим, что на нас собираются напасть турецкие корабли?
Однако турки так и не обнаружили потайное убежище «Прекрасной американки» и лишь смерть лейтенанта Фицроя омрачила всеобщую радость. Капитан Баррет прочитал заупокойную молитву по лейтенанту и двум морякам, убитым в бою. Во время похорон Шарлотту не покидали мысли о вдове и трех маленьких детях лейтенанта. Она пыталась себе представить, с каким чувством они узнают, что он пожертвовал жизнью ради свободы греков. Команду же подобные мысли, похоже, не волновали. Порой Шарлотте даже казалось, что моряки восприняли гибель Фицроя с облегчением: наконец-то смолкли его душераздирающие вопли.
Когда «Прекрасная американка» выплыла из бухты, тела погибших опустили за борт, и они исчезли в темной морской пучине. В воображении Шарлотты вдруг промелькнула ужасная картина: обернутый парусиной труп Александра сбрасывают в воду… Какие чувства охватили бы ее при известии, что Александр погиб, пытаясь доставить продовольствие в свои поместья? Поначалу эта мысль причинила Шарлотте такую боль, что она даже не могла рассуждать здраво. Но потом пришла к выводу, что ее охватила бы безудержная ярость. Мало-помалу Шарлотте становилось понятно, что именно благородство Александра и его стремление бороться с ветряными мельницами ей особенно дороги. Рискуя жизнью, он помогает людям бороться за дело, которое считает справедливым.
Раненые моряки поправлялись быстро, и в разговоре с Шарлоттой доктор предположил, что морской воздух и вода обладают какой-то особой целительной силой, поскольку в открытом море раны всегда заживают лучше, чем на суше.
– Если бы нам еще удалось найти способ бороться с нагноениями ран, мисс Риппон, мы бы смогли сохранить жизнь по меньшей мере половине людей, погибающих после сражений. Но, боюсь, столь чудодейственные средства могут существовать лишь в мечтах старого доктора, который видел в своей жизни чересчур много страданий.
– Да, но хотя бы капитан и Эдвин избежали заражения крови.
– Это вы верно подметили. Право, в моем возрасте пора научиться быть благодарным судьбе даже за малость и не требовать большего.
Спустя три дня, когда Александр вернулся со своим небольшим отрядом на корабль, капитан Баррет уже снова взял бразды правления в свои руки, хотя при ходьбе еще опирался на палку. Возвратившиеся моряки были страшно измучены тяжелым переходом, а Александр не только посерел от усталости, но и так похудел, что выглядел теперь крайне изможденным. Шарлотта поджидала мужа на палубе. При виде ее в глазах Александра на мгновение вспыхнула радость, но затем лицо опять превратилось в бесстрастную маску.
– Иди поспи, Алекс, – приказал капитан. – И твоим парням тоже надо отдохнуть. Сегодня ночью я справлюсь и без вас.
– Крестьяне, которых мы встретили на материке, сказали, что в заливе Арголикос скапливаются турецкие корабли. Об этом донесла британская разведка. Постарайся с ними не встретиться, хорошо?
– Иди-иди, – Хенк ласково похлопал друга по плечу. – Ты тоже постарайся не забывать, что я удирал от вражеских кораблей, когда у тебя еще только прорезались молочные зубы.
– Александр говорит, в греческих деревнях творится что-то ужасное, – сказал капитан Баррет дамам за обедом в тесном офицерском кубрике. – Разумеется, он все переживает особенно остро, поскольку эти люди ему не посторонние. Если бы мы не привезли продовольствие, многие в этих местах не пережили бы зиму.
– Но на всю зиму этой еды не хватит, – с сомнением проговорила Шарлотта.
