спины золотистым потоком, касались икр – так они были длинны. Лоно девственницы отливало перламутром морской раковины.
Ян устремился на штурм, но Лили вновь удержала его:
– Постой, человек не может обладать мной обычным способом через низ живота. Ты должен взять мое сердце. Не бойся.
Обнаженная взяла в руки веер-стилет и, встав на колени, ударила себя острием прямо под левую грудь, где легко открылась глубокая рана, из которой не вышло ни капли крови. И Ян увидел, как в глубине бутоном розы алеет ее мертвое сердце, и он вошел фаллосом в рану и вскоре наполнил сердце горячим толчком. И Лили вздрогнула от наслаждения.
– Я буду носить ребенка под сердцем.
Затем он надрезал лезвием руку, а девственница легла навзничь, чтобы капля крови попала ей точно в ямку пупка.
Прощаясь, Лили наказала Яну:
– Запомни, ровно через три месяца и три дня, в полдень, на макушку дерева над моей могилой спустятся снегири. Это будет в день Рождества, и как только они засвистят, начинай откапывать. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Поверх моей могилы похоронен мальчик Алеша Краснов, и сначала ты увидишь его простой гробик. Копай дальше, и ты найдешь плиту с моим именем. Надеюсь, я буду уже жива.
Не забудь сделать точно, как я сказала, иначе все пропало!
Ян поклялся, что все исполнит точь в точь.
Все так и вышло – Ян долго болел, но к Новому году совершенно выздоровел. А когда наступило Рождество, он вышел из дома за час до срока, позвав с собой на помощь немого соседа-пьянчужку.
Ян взял одеяло и лопату, немой – лом. По чистому свежему снегу они прошли через пустырь к пролому на кладбище.
Ян хорошо знал могилку бедного мальчика – сколько раз в поисках могилы княжны он проходил мимо сирой оградки с косым железным крестом. Над могилой росло старое черное дерево. Стоял яркий солнечный день, и снег вокруг сверкал как свадебный наряд прекрасной невесты. Сердце Яна билось глухими толчками.
Ровно в полдень на голые ветки вдруг уселась стайка красногрудых снегирей. Послышался птичий посвист. Ян дал знак и первым разгреб снег лопатой. Немой взялся за лом… На удивление промерзлая земля именно в этом месте оказалась легка, и глина откалывалась большими кусками. Вскоре показался первый гроб – мальчика, а под ним лопата глухо ударила в каменную плиту.
Расчистив буквы, Ян с волнением прочитал имя покойной княжны Лилии Трубецкой и цифры: 1881- 1900. Немой поддел ломом плиту и под нею открылся узкий каменный склеп, где на полу из камня стоял фигурный гроб из красного дерева на четырех ножках. Казалось, он опущен в землю совсем недавно – на крышке были видны погребальные венки из траурной зелени с бутонами заплетенных лилий. Цветы были совсем свежи и пахучи, словно срезаны накануне.
Спустившись по веревке в ледяной склеп, Ян с трепетом открыл гробовую крышку – девушка в свадебном наряде под белой фатой и в алмазном венце лежала перед ним словно живая. Ангел во плоти! На губах играла тихая улыбка. В руках на груди Лили держала хрустальную елочку, усыпанную бриллиантами. Казалось елочку, запорошила алмазная вьюга. Ян коснулся губами лица, оно было теплым.
Немой пьяница протрезвел и, встав в снег на колени, крестил лоб.
Ян бережно закутал невесту в одеяло и принес домой. Положил на кровать. Улыбка на ее лице играла все сильней. Пушком снегиря наливался румянец. Вскоре у нее появилось дыхание, сначала легкое как нить китайского шелка. Ян боялся дышать. Но вот она открыла глаза навстречу его восторгу.
Здравствуй, сказала Лили и попросила чашку горячего кофе.
А, сделав первый, обжигающий нёбо глоток, произнесла:
– Сто лет промелькнули как сон.
