– Что за фраза? Не припоминаю. Она хихикнула: – «Какой он у тебя большой».
– Рад, что тебе понравилось.
Скоро он устал бездельничать. Даже самый прочный организм нуждается в заботе. По счастью, неподалеку паслись вполне съедобные зверушки, похожие на длинноухих свинок. Вскоре одна из них жарилась над костром, а Джулия сказала:
– Я думала, ты набросишься на сырое мясо.
– Ты немного преувеличиваешь мою вампиричность…
Кое в чем она была все-таки права: Мефисто действительно не старался прожаривать свинину. Жадно глотая сочную горячую массу, нирванец прочитал короткую лекцию о популярности свежей крови и сырого мяса среди самых культурных народов, включая бушменов, британцев и киргизов.
– У вас в Англии обожают бифштексы с кровью, – говорил он, дирижируя обглоданной берцовой костью. – А вспомни «Похитителей бриллиантов» Луи Буссенара – самые положительные персонажи пьют кровь своих коней.
– Герои Буссенара были французами, – буркнула ведьма.
– Вот видишь! Французы тоже не дураки… – Мефисто отшвырнул кость. – Ты не знаешь, где здесь поблизости можно прибарахлиться?
Насмешливо фыркнув, Джулия посоветовала заглянуть на распродажу в Гарлем – негры обожают яркие цвета, которые так нравятся Мефу. Нирванец немедленно запустил сквозь Тени невидимую спиральную веточку Золотой Пирамиды и вскоре был одет в белый смокинг, белую сорочку и белые штиблеты, красная бабочка, красные носки и красный платочек, что кокетливо выглядывал из нагрудного кармашка. Под мышкой у него висела красная кобура, а в руке герцог крутил трость красного дерева.
– Возвращаемся, – сказал он. – Как раз успеем на прощальный ужин у сеньора Бонито Хереса.
– Какой ужин? – Джулия засмеялась. – У нас в запасе больше суток.
Глупая ведьма даже не заметила, как стремительно бежит сквозь время это уютное Отражение.
Они немного поспешили, заявившись в особняк Фернандеза за час до назначенного срока. Самого Бонито Хереса пока не было, поэтому гостей приняла его супруга сеньора Бомбарелла. При виде этой дамы Джулия всегда восторгалась искусству втиснуть центнер жировых прослоек в мини-юбку и укороченную майку, оставляющую открытыми живот и большую часть всего остального.
Усадив их в гостиной, хозяйка завела беседу насчет обычаев Тарзании, но тут, к счастью, появилась дочь Фернандезов двадцатилетняя Мерседес-Карменсита. Не обращая внимания на посторонних, наследница вызывающе осведомилась:
– Ты знаешь, мама, что я хочу тебе сказать?
– Нет, дорогая, не знаю. А разве ты собиралась мне что-нибудь сказать?
– Да, мама, я собиралась сказать, что беременна. Сеньора Бомбарелла воскликнула, всплеснув руками:
– Доченька, неужели ты хочешь сказать, что ждешь ребенка?
– Нет, мама, я всего лишь хотела сказать, что беременна.
– Как же так? – полным недоумения голосом произнесла сеньора Бомбарелла. – Если ты беременна, это означает, что ты ждешь ребенка.
Дочка принялась раздраженно объяснять:
– Мама, как ты не понимаешь простых вещей. Я вовсе не жду этого ребенка. Но тем не менее все признаки указывают, что я беременна.
Мамаша в ужасе всплеснула руками.
– Неужели ВСЕ признаки?
– Ну, допустим, пока не все, а только некоторые. Мгновенно успокоившись, сеньора Бомбарелла сказала, не скрывая облегчения:
– Хвала пресвятой заступнице! Значит, ты беременна… А ты знаешь, от кого?
– Мама, как ты можешь говорить такие ужасные вещи? Конечно, я знаю.
– И от кого же?
– Разумеется, от мужа.
Бомбарелла снова начала нервничать и осторожно поинтересовалась:
– А он знает?
– О чем, мама? О том, что я беременна?
– Нет, доченька, я имела в виду совсем другое.
– Что же ты ммела в виду, мамочка?
– Я просто хотела узнать, догадывается ли твой муж, что ребенок – от него.
Дочка сардонически расхохоталась:
– Он и не сомневается. Идиот!
Решительно сорвавшись с кресла, она взлетела по лестнице и скрылась в одной из дверей на втором этаже. «Действительно, типичное мыло a la latinos», – развеселился Мефисто.
